По волчьему следу. Хроники чеченских войн - Николай Асташкин

Бедная и прозябающая от безделья молодежь потянулась в эти медресе. Постепенно проповеди становятся агрессивнее. Все чаще арабские наставники повторяют, что мусульман в России притесняют, что мусульманам нужно объединяться и жить по шариатским, а не по светским законам, что официальная организация — Духовное Управление Мусульман — прогнившая и коррумпированная структура, которая дружит с властью и не заботится о бедных. На арабские деньги не только в Чечне, но и Дагестане, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Ингушетии строятся новые мечети, в которых агрессивные имамы проповедуют идеи ваххабизма, призывают к созданию на Северном Кавказе независимого мусульманского королевства — Халифата. Молодежь, прошедшую идеологическую подготовку, направляют «на стажировку» в лагеря Хаттаба «Кавказ», «Талибан», «Мустафаджират» и другие, расположенные под Урус-Мартаном и Сержень-Юртом. Именно из этих бойцов Басаев и Хаттаб сформируют впоследствии свои боевые отряды, которые в августе 1999 года вторгнутся в Дагестан.

Осенью 1996 года главой вновь образованного Муфтията Чеченской Республики Ичкерия становится Ахмад хаджи Кадыров — духовное лицо, уважаемое в республике. В течение 1997— 1998 годов в отношениях Кадырова и президента Чечни Аслана Масхадова намечается разрыв. Муфтий Кадыров известен как убежденный противник ваххабизма, а на протяжении двух лет после заключения Хасавюртских соглашений позиции как местных, так и пришлых ваххабитов в Чечне заметно усилились. В 1996—1998 годах один из сторонников ваххабизма, Хусейн Хаджи Батукаев, возглавлял Верховный Шариатский суд Республики Ичкерия. Он был отправлен в отставку только летом 1998 года (окончательно— в октябре). 14—15 июля 1998 года ваххабитские группировки (в том числе отряды Шариатской гвардии, Исламского полка особого назначения) совершили нападение на полк национальной гвардии под командованием Сулима Ямадаева, расквартированный в Гудермесе. Сулим Ямадаев — полевой командир (звание — бригадный генерал), родственник и соратник муфтия Кадырова, в ходе первой чеченской кампании воевал против федеральных сил, после заключения мира люди Ямадаева базировались в Гудермесе и ближайших районах.

25 июля 1998 года в Грозном по инициативе Кадырова состоялся Конгресс мусульман Северного Кавказа. Участники конгресса осудили ваххабизм, главы мусульманских управлений Чечни, Дагестана и Ингушетии постановили считать любую деятельность ваххабитских групп и организаций в республике незаконной. Кадыров потребовал от руководства Ичкерии распустить вооруженные группировки ваххабитов и выслать религиозных проповедников. Несколькими днями раньше президент Масхадов подписал указы об отставке двух членов Верховного Шариатского суда, которые выступали в поддержку ваххабитов, а также о высылке из республики двух ваххабитских проповедников — чеченцев из Иордании. Однако, по некоторым данным, позже Масхадов отложил исполнение указа о высылке ваххабитов по личной просьбе Шамиля Басаева.

После вторжения в августе 1999 года отрядов Басаева и Хаттаба на территорию Дагестана Кадыров отказался участвовать в новой войне против России и объявил Гудермесский, Курчалоев-ский и Ножай-Юртовский районы Чечни зоной, свободной от ваххабизма. 25 сентября 1999 года на митинге в Гудермесе Кадыров и полевые командиры братья Ямадаевы заявили, что готовы выступить против ваххабитов с оружием в руках. 10 октября 1999 года Аслан Масхадов своим указом отстранил Кадырова от должности верховного муфтия Чечни, объявив его «врагом чеченского народа», который «подлежит уничтожению».

В начале ноября 1999 года благодаря муфтию Кадырову и его стороннику Ямадаеву федеральные силы, продолжавшие антитер-рористическую операцию на территории Чечни, практически без потерь вошли в Гудермес — второй по величине город республики. Полевой командир Сулим Ямадаев отказался подчиняться приказу Масхадова об обороне города и фактически сдал Гудермес российским войскам. Боевики Ямадаева не позволили войти в город эмиссарам Шамиля Басаева и Руслана Гелаева, прибывшим для переговоров.

«Как считают исламисты, — пишет в книге "Геополитика ислама" Сергей Модестов, — халифат должен объединить всех мусульман планеты под началом халифа. Предлагаются различные пути воссоздания халифата. Некоторые теологи считают, что от "пробуждения исламского сознания" у всех мусульман "халифат возникнет сам по себе". Другие полагают, что "халифа нужно выбирать немедленно, ибо только из-за отсутствия руководства в мусульманском обществе имеется так много недостатков"».

Кстати, сегодня ни одно из арабских (и мусульманских) государств, даже принявших исламский фундаментализм в качестве своей духовно-идеологической основы, не готово добровольно отказаться от атрибутов национальной государственности. Да и кто в исламской стране (например, в Иране) признает высшую власть над собой правителя другого государства (например, короля Саудовской Аравии) на том лишь основании, что он вдруг назовет свое королевство халифатом, а себя — халифом?

Видимо, потому свои опыты в этом направлении идеологи исламского экстремизма решили ставить там, где собственная государственность оказалась ослабленной. В качестве экспериментальной площадки была избрана Чечня, где под присмотром ваххабитских инструкторов началась подготовка к возрождению халифата и реорганизации геополитического пространства ислама. Но первая же попытка расширения «области ислама» за счет «области войны» (Дагестан) провалилась. Плацдарм был выбран явно неудачно.

Увы, так и не удалось Шамилю Басаеву вместе с его подручным «Черным арабом» создать на территории Чечни и Дагестана свой «Халифат», калифом он оказался всего лишь на час.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. КАВКАЗСКИЙ «КАРФАГЕН»

ГЛАВА ПЕРВАЯ. СОБЫТИЯ В ДАГЕСТАНЕ

Спорить мой земляк не станет

С этой мудростью вовек,

И в нагорном Дагестане

Знает каждый человек:

Сколько бы в аулы бедствий

Чужеземцы принесли

Если б с нами по соседству

Русской не было земли.

Расул Гамзатов

17 августа 1999 года. Наш вертолет Ми-8 уже тридцать минут находится в воздухе. Когда входим в Ботлихское ущелье, начинается болтанка. Потоки воздуха бросают легкую винтокрылую машину, словно морская пучина — утлую лодчонку. Сердце сжимается: в такие минуты полагаешься лишь на волю Всевышнего.

«Вертушка» делает крутой вираж. Справа внизу показывается большое селение, в центре которого узкий металлический мост через горную речушку. Это и есть Ботлих.

Вертолет зависает над площадкой. Пылюка поднимается ужасная.

— Площадка пристреляна, — предупреждает летчик-штурман, — высаживайтесь побыстрее.

Дружно покидаем борт «вертушки». И сразу — в сторону, подальше от пыльного плена, вместо нас в вертолет грузят раненых.

Протерев глаза, двигаемся в сторону наблюдательного пункта 58-й армии, который располагается в 4,5 километрах от Бот-лиха. Отсюда, с высоты 998,0 метров над уровнем моря, хорошо просматривается весь участок боевых действий. Слева — горбатая, похожая на подводную лодку, гора, почему-то названная «Ослиное ухо». Там ведут тяжелый бой с наемниками Хаттаба новороссийские десантники. Они пытаются овладеть господствующей высотой. Но боевиков, у которых укрытия — целые пещеры и галереи на обратных скатах высоты, не так-то просто выбить с обустроенных гнезд.

Далее, у дороги в ущелье, торчит, словно зуб дракона, горка с желтым пятном —там командный пункт басаевцев. Высоту штурмует мотострелковый батальон 136-й отдельной бригады из Буйнакска.

Рассматриваю в бинокль поле боя. На одном из направлений движется танк с мотострелковым взводом. В наскоро оборудованном опорном пункте противник спешно готовит против наступающих противотанковую управляемую ракету «Фагот», разворачивает минометный взвод. Танк останавливается. Завязывается перестрелка.

Перед НП армии — населенный пункт Тандо. Это крепкий орешек. Опорный пункт в нем загодя оборудован местными ваххабитами, и он гораздо мощнее того, что я разглядываю в бинокль. Тандо серпантином связано с Чечней, откуда идет подпитка боевиков продовольствием и боеприпасами. Авиация все время пытается разбомбить дорогу, однако, когда наконец удалось ее повредить, боеприпасы из соседней Чечни стали доставлять на ишаках по горным тропам. Серпантин же ваххабиты восстановили довольно-таки быстро, и по ночам из Чечни в Тандо вновь начали двигаться КамАЗы, груженные оружием и боеприпасами.

Подхожу к командующему 58-й армией генерал-майору Владимиру Шаманову. Прошу его рассказать об особенностях проводимой войсковой операции.

— Главная особенность заключается в том, — говорит командарм, — что мы находимся в горном Дагестане. Здесь крайне ограничены маршруты передвижения войск, осложнен подвоз боеприпасов и горючего. А для тех, кто находится в цепи и выполняет боевые задачи, самой природой созданы дополнительные трудности — на их пути большое количество пещер, препятствий, в которых бандиты заблаговременно оборудовали огневые точки. Поэтому, во-первых, нашим войскам необходима сильная разведка и наблюдение за местностью, а также результативный огонь.