Нет места под звездами (СИ) - Кос Анни

Командир отряда кивнул и вопросов задавать не стал, в точности выполнив указание.

Ликит, рассмотрев в темноте знакомую фигуру, сперва сильно удивился, а потом, осторожно покосившись на товарищей, подошел. За прошедшие луны юноша не особо изменился, разве что вытянулся еще выше, теперь уступая Ульфу в росте не более половины головы. А вот взгляд стал иным: не по возрасту взвешенным и каким-то глубоким.

— Милорд, — он коротко поклонился. — Это честь для меня — приветствовать вас лично.

Ульф присмотрелся — нет, ни капли насмешки не было ни в его лице, ни в тоне.

— Давай пройдемся. Есть разговор.

Вдвоем они отошли от линии костров и поднялись на невысокий холм. Отсюда открывался неплохой вид на весь лагерь — россыпь золотых сполохов под темным небом. Черный Волк опустился прямо на землю, приглашающе махнув рукой, однако долго еще молчал, не зная с чего начать. Впрочем, юноша и сам догадывался, что вести будут дурными — о радостном говорят без отлагательства.

— Что приключилось в степи? Я слышал, вы только сегодня вернулись, и госпожа Йорунн с вами, — все-таки не выдержал Ликит.

— Была огромная битва. Теперь дом Хольда вновь правит Великой Степью. Йорунн отыскала и вернула брата, а конунг Лид объединил все племена в одно большое государство, — кратко поведал Ульф.

— Это великая победа, — серьезно кивнул юноша.

— Оплаченная дорогой ценой, — Черный Волк повернулся к мальчишке. — Многие погибли… И твой дядя Лонхат пал среди прочих, до последнего защищая своего конунга и его стремления. Тело уже предали земле с великими почестями. Мне жаль, что вы с ним так и не успели попрощаться, — тихо добавил он. — Знаю, ты любил его, хоть и расстались вы в ссоре. Если хочешь, я поговорю с правителем, и ты отправишься на родину: простишься с дядей, как положено у вашего народа. Нет ничего хуже, чем оказаться оторванным не только от родных, но и от памяти о них. Я выделю тебе небольшое сопровождение до границ степи. Уверен, лорд Хальвард не будет против.

Ликит отвернулся и судорожно вздохнул, прикрыв на мгновенье лицо руками. Но тут же тряхнул головой, отгоняя слабость.

— Он всегда мечтал умереть так: в огне битвы, полным сил, с чистым сердцем, сражаясь за то, что ему близко и дорого. Судьба, достойная великого воина и знатного мужа. Его дух уже далеко, он свободен от груза настоящего… А я не могу уехать сейчас, оставить тех, с кем свела меня собственная дорога. Не из гордости или обид, просто все стало слишком сложно. Мы все обязаны друг другу жизнями, да и то, что я видел… Знаете, я ведь теперь осознаю, как глупо вел себя прежде, как мало понимал о том, что происходит в мире вокруг. Уйти сейчас? Спрятаться за благородным оправданием? Дядя бы не понял и не принял такой поступок. Быть может, когда окончился война и минует год, выделенный мне правителем, я вернусь ненадолго домой. Но не сейчас.

Ульф смотрел на него с едва заметным удивлением. Мальчишка-то и впрямь вырос и поумнел, хотя, казалось бы, с предыдущей встречи прошло совсем немного времени. Ликит встал и глубоко поклонился.

— Спасибо, что принесли мне вести, я ценю это больше, чем могу показать. И спасибо за предложение и за сочувствие. Теперь я знаю, что жалость, подаренная благородной душой, не может оскорбить или унизить, — он еще раз поклонился и спросил бесстрастно, как подчиненный у командира: — Я могу идти?

— Ступай, — кивнул Ульф и тоже поднялся на ноги. — Если передумаешь, захочешь спросить о чем-то или просто понадобиться совет — буду рад помочь.

— Благодарю.

Ликит развернулся и отправился прочь. Но не успели его шаги затихнуть в темноте, как Черный Волк снова окликнул его:

— Погоди-ка, — юноша послушно замер и оглянулся. — Мелькнула одна мысль. Грядут большие перемены, думаю, мне пригодится верный помощник и оруженосец. Я мог бы взять тебя учеником, если хочешь. Посмотрим, на что ты способен.

— Это было бы огромной честью, — парень от волнения даже чуть дрогнул. — Но, милорд, как же мой отряд, моя десятка?

— Ты сильно привязался к ним, да, парень?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мы вместе сражались с демонами, — ответил он едва слышно. — И выжили тоже вместе.

— Тогда оставайся пока, — решил Ульф. — До окончания этого похода будешь служить с ними, а после того, как мы войдем в Дармсуд, если оба выживем, конечно, перейдешь ко мне. Согласен?

— Принимаю ваше приглашение с благодарностью!

— Ну, тогда береги себя, хольдинг. Еще увидимся.

***

Рассвет наступил непозволительно быстро. Летние ночи коротки, а небо озаряется светом нового дня слишком торопливо. Йорунн проснулась от осторожного прикосновения и резко приподнялась на локтях.

— Прости, мне жаль тебя будить, — тяжелая теплая ладонь скользнула по ее спине, остановилась на талии, притянула поближе. Степнячка не сделала попытки отстраниться, наоборот, прижалась к нему, устроив голову у него на плече. — Так и держал бы тебя, — прошептал он ей на ухо. — Увез бы подальше от всего мира, спрятал в глуши и махнул бы рукой на все обязанности, но…

— Но люди за этим пологом ждут твоих решений, — тихо вздохнула она. — Мне ли не знать об этом. Мы и так украли у судьбы целую ночь, — она аккуратно высвободилась из его хватки, приподнялась и оставила на его губах невесомый поцелуй. — Пора возвращаться к обязанностям.

На улице их действительно уже ждали. Йорунн вспыхнула, встретившись взглядом с Ульфом, руки сами потянулись пригладить взъерошенные пряди и одернуть измятую одежду. А потом мелькнула запоздалая мысль, что ее встречу с Хальвардом накануне видели десятки свидетелей, да и в том, что произошло после, не могло быть особой тайны. В Недоре никто бы не осудил ее за подобное, а степи она больше не принадлежала.

Черный Волк тем не менее был весел и ни капли не скрывал своего настроения.

— С добрым утром, мой герцог, — он склонился преувеличено изящно, будто не на истоптанной траве стоял, а на дворцовых ступенях. — И, как я понимаю, моя будущая герцогиня?

— Прекрати, — Йорунн все-таки не удержалась, схватилась руками за горящие щеки. — Но и тебе доброго утра.

— А ведь он прав, — совершенно серьезно заметил Хальвард. — И, как всегда, до отвратительного бестактен, заставляя тебя давать ответ на так и не высказанный вопрос. Хотя видят все стихии, я должен был спросить об этом гораздо раньше.

Он внезапно опустился перед Йорунн на одно колено и, склонив голову, произнес:

— Леди Йорунн, дочь Канита, принадлежащая роду Хольда! Окажешь ли ты мне честь, позволишь при всех назвать тебя женой, новой герцогиней Недоре, Миаты и Зеленых островов? Примешь ли меня, как мужа?

Если она думала, что смутиться больше уже невозможно, то ошибалась. От волнения она едва нашла в себе силы, чтобы кивнуть и тихо ответить:

— Да! Я принимаю тебя, как мужа, пред лицом предков и по закону твоей земли.

Он поднялся и поцеловал ее, без исступления и жадной страсти, но нежно и бережно, будто впервые. И поймал ее теплый взгляд и легкую улыбку, полную доверия.

— Увы, в лагере провести достойную церемонию будет сложно, — вмешался Ульф. — Я был бы не против краткого ожидания, в конце концов такое событие пожелают засвидетельствовать многие, но, боюсь, в этот раз откладывать нам просто некогда.

— Не надо никакого ритуала, — тихо попросила Йорунн. — Мы уже соединены Тьмой и Огнем, и разрушить эту связь не под силу ни законам, ни молве, ни традициям.

— Однако я хочу сообщить о нашем решении, — Хальвард не собирался отступать. — Отчасти — просто обязан, как и ты, кстати, но главное — хочу объявить всему миру о том, чтобы отныне ты принадлежишь мне, а я — тебе. И омрачает этот момент только одно: у меня нет свадебного дара, достойного твоей красоты и храбрости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Мне ничего не нужно, — она покачала головой. — Но, если ты считаешь это обязательным, то я, кажется, знаю, что можно сделать. Ты доверяешь мне?

— Как никому другому.

Солнце не успело проделать и трети своего обычного пути к зениту, когда к невысокому холму чуть в стороне от палаток пришли все, кто смог оставить свои дела. Были тут и военачальники, и простые воины. Они и стали свидетелями того, как Йорунн и Хальвард взялись за руки и произнесли свои клятвы, не скрывая того счастья, что окутало их. По традиции, принятой в Недоре, кто-то из старших родственников должен был обвить запястья новобрачных ритуальной лентой. Хранить после ее следовало бережно и с почтением, как символ вечной связи и нерушимости заключенного союза. Однако в этот раз все вышло иначе.