Метаморфозы: таракан. - Александр Турбин

- Надо найти стрелка - все еще похохатывая, Логор перешел к более серьезным вещам. - Арбалеты были у часовых, и только. Я лично их допрошу, может, кто-то из них стрелял, или вдруг видели что подозрительное. Проведите поверку состава в ротах. Списки живых составили еще вчера, надо сверить. И среди раненых тоже проверить нужно. Если всякий урод мне будет офицерам седалища отстреливать, мы далеко не уедем.

Опять смех, и вновь мне стало неуютно. Вот вроде радоваться должен. Нелепость рассказа и действия кого-то, прибравшего за мной, а может за собой, дали шанс проскочить. Но все равно было неуютно. Не люблю, когда надо мной смеются, хоть и готов признать некоторую пользу.

Нас оставалось совсем немного. Круг сжался до размеров кухонных посиделок. Поэтому эмоции всех были как на ладони. Логор? Вроде даже предполагать нелогично. Раскаты смеха и непристойные домыслы командира еще будут аукаться мне косыми взглядами и смехом за спиной. Тон Фог? Смеялся мало, скорее забавлялся, но он вообще тихоня. Меченый прикалывался вовсю, но по глазам было видно, что веселье относительно. Варин? Шутил зло, преимущественно пахабно, но это ни о чем еще не говорит. Кто из них? И кто убрал тело? Тот, кто послал убийцу, чтобы не раскрыться? Мой Ангел-Хранитель, чтобы не дать мне проколоться? Похоже больше, все-таки, на первый вариант. Иначе кто-то бы уже голосил про пропажу человека. Кто?

И какой мотив? Личная неприязнь? Наём убийцы всегда риск, причем наниматель рискует головой. Лишиться головы из-за личной неприязни? Глупость. Бояться, чтоб не подсидел? Я, вроде ни на чье место не претендую. Или?

По размышлении оставил две рабочих гипотезы. Первая - простая и понятная. Жили-были два лучших друга. И звали их Варин и Ровахо. И были они ни разлей вода. Всё вместе. Служить - вместе. Врагов бить - вместе. Пить - вместе, есть вместе, ... остальное не факт, клеветать не буду. Чего не знаю, того не знаю. И меня по тиху ненавидели тоже вместе. А дальше злополучный Круг, и я со своими мутными идеями. Теперь у Варина лучший друг мертв, зато я все так же жив. Несправедливо? Само собой. А что делает настоящий офицер с несправедливостью? Правильно. Борется всеми доступными ему средствами. Кто ж виноват, что у капитана доступных средств масса? А логика, да тьма с ней, с логикой, кому она вообще нужна в этом суетном мире.

Вторая версия событий была тоньше, красивее и безумнее. Жил-был капитан. И все у него было неплохо, жизнь спорилась. Враги как кегли падали под ноги, женщины в постель, а деньги в карман. И всего-то надо было для этого устроиться на подработку. По совместительству, так сказать, по месту основной же работы. Что делает обычный солдат? Воюет, грязь месит, с врагов головы снимает. Капитан же этот воевал, грязь месил, с врагов головы снимал, но еще и за соблюдением политики партии поглядывал. Нормальная практика, в любом мире денежная. Только что-то не выгорело у капитана. Толи не та женщина в постель упала, толи не в тот кошелек деньги, но отправили ценного кадра в весьма сомнительную экспедицию. Сомнительную с точки зрения дальнейшего выживания. Но предупредили, что в составе отряда может быть враг, засланец со стажем, выявить которого долг каждого верного идеям Алифи. И голова его - не только ценный приз, но еще и возможность вернуться обратно к светлым моментам прежней жизни. Так были посеяны семена этой истории. А потом появились всходы в виде странного сержанта с мутными идеями, позволяющего себе многое. Когда командир отряда назвал этого сержанта вместо Хоара Мором, можно было сказать, что посеянная ранее грядка зацвела и заколосилась. А тут и необычные явления подоспели, стойкость солдат, например. В этот момент капитан понял, что жизнь все-таки удалась, осталось только передать информацию и посмотреть, как снимут урожай. Только головокружительная карьера выявленного засланца навела капитана на мысль, что собирать-то может оказаться некому, а значит все зря. И не будет ни женщин, ни денег, а будут только враги, причем их положение под ногами тоже не гарантировано. А значит, пора снимать фрукты-овощи с грядки самому. А доказательства, да чем они лучше логики? Тьма с ними, с доказательствами. Тем более задним числом и доказательства убедительнее.

В первом случае, если моя история из версии про друзей, про которых "чего не знаю, того не знаю", то подослал убийцу Варин. Однозначно и бесповоротно. А Меченый - мой защитник, друг и соратник. Во втором же случае имя капитана оставалось неизвестным. Но чем хитрее, тем больше шансов, а значит Меченый - первый подозреваемый, а Варин, увы, вероятнее всего не причем. Вот такая логика с диалектикой.

У меня оставалось мало времени, на то, чтобы выяснить, кто есть кто. Время до следующего утра, когда отряд снова двинется маршем. На переходе, да еще по вражеской территории, может случиться все, что угодно. И новоявленный капитан так не к месту может оступиться, споткнуться и упасть под тележное колесо, например.

Через полчаса после заседания стало известно, что пропал человек из роты Варина. Последний раз его видели вечером, но на отсутствие никто из его шестерки не обратил внимания. Оставшиеся в живых двое сослуживцев слишком вымотались и физически и морально, чтобы иметь силы и желание следить за коллегой. То, что он из роты Варина не доказывало ничего. Если верно первое предположение, то вероятнее всего это был бы солдат именно из второй роты. Если верным является второе, то противник хитер, и тогда солдат может быть откуда угодно.

Через час стало понятно, что часовые, патрулировавшие внешнюю стену, ничего не видели. Ночь была темной, следили они в основном за внешним периметром, а криков боли, шума схватки, или звона оружия не было. Ночью царила тишина, изредка нарушаемая голосами дозорных. Пропавший солдат в эту ночь не был в их числе, а арбалет пропал с импровизированного склада, по совместительству походного арсенала. Отвечать за склад должны были тоже люди из роты Варина. Что ж. Стало окончательно ясно. Что это либо Варин, либо тот, кто хочет им подстраховаться. То есть либо он, либо не он. Такой вывод не показался мне удовлетворительным результатом расследования. Но времени на поиски еще было достаточно.

Я старался быть на виду, лишь ненадолго отлучившись на перевязку, а узнав новости, пошел к Логору. Мысль, которую я попытался до него донести, была проста. Важно не то, что часовые не видели, что происходит внутри. Важно то, что они не видели как он уходил. А значит он еще здесь. Я едва не прокололся, упомянув убийцу в прошедшем времени, но Логор не обратил внимания. Решили, что прятаться он может только в уже ранее вскрытых домах, поскольку попытка взломать двери и вломиться в чужой дом в темноте и тишине спящего лагеря, привела бы к тому, что сбежались бы не только часовые, но и спящие солдаты прямо в подштанниках. Для всех пропавший был беглецом, по причине тяжелого психического расстройства выстрелившим в офицера. С учетом обстоятельств, солдаты второй роты не участвовали в облаве, а остальные двигались группами по восемь-десять человек, составленных из солдат разных подразделений. Пришлось убеждать офицеров, что если человек рискнул бежать, то он может быть опасен. Варин был взбешен. Меченый задумчив. По лицу Тона Фога вообще было трудно понять, какие эмоции он испытывает.