Закатная звезда Мирквуда (СИ) - Лионкурт Алира

Вспоминая счастливые дни, когда крошечный Леголас прятался в его длинной мантии, трогательно держась за ногу, кольнули сердце. Уже тогда ему следовало помнить, что каждый раз, как только жизнь налаживалась, случалось что-то, что раскалывало его мир на части, ломая с таким трудом выстроенные на берегу бесконечности замки из песка.

Алнэс² покинула Средиземье в тот момент, когда была нужна не только ему, но и не достигшему пятнадцати лет сыну. Трандуил до сих пор не мог принять того, как она смогла оставить их и уйти за Море вместе с Келебриан.

Но и эта потеря оказалась не последним испытанием, выпавшим на его долю. Зло, поселившееся в Колдовском Холме³, становилось всё сильнее. Мерзкие щупальца тьмы расползались вокруг него, без устали стремились проникнуть всё глубже в лес, отвоевать его пядь за пядью, извратить всё живое, уничтожить всё светлое и опорочить чистое. Год за годом Стражи охраняли границы, пытались сдержать наступление врага, но неприглядная правда была такова, что постепенно вся юго-западная часть Мирквуда оказалась во власти зла. И чем дольше длилось это противостояние, тем больше Владыка сомневался, что его сил хватит для того, чтобы выстоять в дальнейшем.

— Друг мой, ты снова меня совершенно не слушаешь, — упрёк в голосе Легандира будто издалека донёсся до него.

Отыскавший Владыку в укромной части сада посреди цветущих кустов жасмина, аромат которого очаровывал свежестью с едва уловимой ноткой горечи, советник поначалу не обратил внимания на то, что тот неподвижно застыл, глядя на хрупкий цветок, сорванный с ветки. А потом не на шутку встревожился, беспокоясь о том, сколько Трандуил может так простоять, не реагируя на звуки или движение возле себя. История хранила много рассказов о неподвижных эльдар, фэа которых улетала далеко от хроа, поэтому увиденное показалось Легандиру тревожным знаком.

— Мне повторить заново суть вопроса? — колко поинтересовался он, пряча тревогу о друге за язвительностью, когда заметил, как тот моргнул.

— Оставь, — после долгого молчания, голос Владыки был глух и бесцветен. Разжав пальцы, он позволил цветку упасть в траву и небрежно повел рукой в повелительном жесте. — Я услышал достаточно, — повернувшись к Легандиру, он внимательно посмотрел в кобальтово-синие глаза и длинно выдохнул. — Нам скоро не из чего будет ковать оружие, если мы не заключим новый договор с Железными Холмами.

— Мне послать к ним кого-нибудь с визитом? — с готовностью предложил эллон, не отводя взгляда.

В ответ на это Владыка отрицательно качнул головой и направился глубже в самую тихую часть сада. Оглянувшись на следующего за ним друга, он пояснил:

— Лучше отправься сам. Если коротышки начнут торговаться, ты сможешь настоять на своём.

Легандир предпочёл бы остаться во дворце, чтобы в случае необходимости в любой момент оказаться рядом с Трандуилом. Пусть во время их посиделок за вином разговоры стали редки, но эллон предпочитал быть молчаливой поддержкой, так как чувствовал — несколько месяцев разлуки с Леголасом и Андунээль, на которые растянулась поездка на две недели, дались Трандуилу тяжело. Но спор с другом на этот раз был бы занятием бессмысленным, к тому же советник сам прекрасно понимал, что в общении с наугрим поднаторел более других.

— После переговоров с Даином душевное равновесие можно восстановить только Дорвинионским, — усмехнулся он, садясь на каменную скамью рядом с тауром.

— Вот и поезжай в Дорвинион, — великодушно позволил тот, наблюдая за пчелой, на розе, а потом веско добавил: — если сумеешь прийти к соглашению, которое нас удовлетворит.

— А если не смогу? — уверенный в своих силах, спросил Легандир не то из любопытства, не то из природной вредности, не растраченной на протяжении многих тысячелетий.

Будь на его месте кто-либо другой, подобное поведение в беседе с Владыкой казалось бы немыслимым. Но по старой дружбе Трандуил привычно смотрел сквозь пальцы на многие выходки советника, так как тот был единственным, кто оставался верен ему несмотря ни на что. Единственным близким, выжившим в череде ужасающих и печальных событий. Только он умел вывести Владыку из себя за несколько минут. И только он находил нужные слова, когда тот был близок к отчаянию.

Однако в этот раз таур оставался равнодушен к попыткам друга вывести его из апатии.

— Тогда найдешь нам другого поставщика металлов, — пожав плечами, он склонился над наполовину раскрывшимся бутоном, прикрыл глаза и медленно вдохнул его аромат.

Легандир хотел было заговорить о чём угодно ещё, дабы развлечь Трандуила, пусть даже против его воли. Он уже подыскивал подходящую тему, как вдруг понял, что слова излишни. Подняв лицо к ласковому солнцу, он прикрыл глаза и вслушался в шум ветра в кронах. Казалось, за столько столетий он научился различать шелест одной листвы от другой. Буки, ясени, клёны, липы, рябины и берёзы — у всех них были свои голоса, которые невозможно перепутать. Как бы ни менялся мир вокруг, лес продолжал жить. В нём они когда-то нашли приют. И в нём они выстоят, какой бы враг не грозил им. Только бы у Владыки хватило сил справиться с собой.

Стоило Легандиру подумать об этом, как чуткий слух различил звук чьих-то приближающихся шагов, едва не переходящий на бег. Никто не смел проникать в сад таура без веской на то причины.

Трандуил размышлял точно так же, поэтому когда на лужайку вышел Ферен, он величественно выпрямился и едва уловимо склонил голову к плечу, давая понять, что готов выслушать лейтенанта.

— Владыка, аранэн Леголас был замечен неподалёку от дворца на другом берегу Лесной.

Ферен ещё не договорил до конца, а Трандуил уже поднялся со скамьи и стремительным шагом направился во дворец по прямой. Кусты и деревья пропускали Владыку, раздвигались перед ним, образуя живой коридор, и тут же смыкались за спиной, не давая Ферену и Легандиру столь же быстро покинуть королевский сад.

Через сеть потайных коридоров и проходов, в полумрак которой нырнул Трандуил, едва оказавшись во дворце, путь к конюшням оказался в несколько раз короче. Выйдя из потайного прохода за одним из гобеленов, висящих в затемнённом уголке под лестницей, таур вскоре спустился в конюшни, где с недоумением обнаружил меарха, с которого спрыгнул сын.

— Отец! — бросившись навстречу, Леголас заключил его в объятия и прикрыл глаза, наслаждаясь счастливым моментом возвращения домой.

А Трандуил, приобняв его одной рукой, оглядел помещение, но, кроме пары великолепных роханских скакунов, не обнаружил никого и ничего нового.

— Я безмерно рад видеть тебя целым и невредимым, — мягко улыбнулся он, похлопав аранэна по спине. — Судя по твоим сияющим глазам, поездка оказалась интересным приключением?

— Ты прав, отец, — отстранившись, Леголас взглядом указал на меарха. — Знакомься, это — Итильсул.

Подойдя ближе к косящему любопытным глазом в его сторону коню, Трандуил протянул руку и опустил её на нос замершего красавца.

— Прекрасный скакун, — подтвердил он, второй рукой поглаживая белоснежную гриву. — Своенравный, но умный. Он будет тебе верным другом. — Уделив достаточно внимания коню, он обернулся к сыну и вопросительно выгнул бровь. — Я не вижу рядом с тобой брениль Андунээль. Она уже успела удалиться в свои покои?

Леголас не успел что-либо ответить, прежде чем его виноватый вид объяснил Трандуилу всё без слов. Неуловимая и желанная, как самая потаённая мечта, Андунээль свободолюбивой птицей упорхнула из его рук. Никакая золотая клетка не могла ни прельстить, ни удержать её.

Заметив, как потух взгляд отца, аранэн опустил ладонь на его плечо и светло улыбнулся. Совсем как в детстве, когда после отъезда Алнэс Владыка был печален и задумчив.

— Она вернётся позже.

— Что ж, — через силу произнёс таур, — мне всё ясно.

Развернувшись, он направился к выходу из королевских конюшен, но прежде чем уйти, не оборачиваясь, бросил суетящемуся с конями Имдиру:

— Пусть найдут Фарласа и Ирмиэль. — Во властном голосе звенела сталь, которая через несколько мгновений сменилась холодной усмешкой: — Обещанный им дар доставлен.