Григорий Распутин. Авантюрист или святой старец - Александр Боханов

Вот антураж еще одного эпизода, которого не было в действительности, но который по всей красе демонстрирует уровень представлений и знаний инсинуатора (инсинуаторов), скрывшегося за титулом «Матрена». Речь идет о «семейном визите» Григория Распутина и его родни в Царский Дом.

Ничего подобного на самом деле никогда в действительности не происходило. Александра Федоровна познакомилась с семьей Распутина в доме у Вырубовой. Сохранились даже две фотографии, на которых они изображены вместе, которые датируются обычно 1910 годом. Николай же Александрович с семейством Распутина вообще не встречался. Так выглядело все на самом деле, а теперь посмотрим, как «семейные связи» изображает «Матрена».

Она следовала в Александровский Дворец вместе со своими близкими в «карете, украшенной царскими гербами. Кучер и лакей на козлах были одеты в синие бархатные ливреи Дома Романовых и своим важным видом походили на аристократов». Во Дворце же, как следует из описания, их встречали, как представителей великой дружественной державы: «отдавали честь при въезде в парк», раскланивались и так далее.

В конце концов провели в приемную, куда к ним (в приемную!) и вышли Николай II и Александра Федоровна с детьми. В приемной случилось много событий. «Матрена» очень «волновалась», но Царица приласкала, робость сразу же «испарилась». Затем кто-то из Великих княжон, кто именно «Матрена» «не запомнила», «взял меня за руку и подвел к столу с закусками»!

Бедные фальсификаторы: запомните хорошенько, что «к столу с закусками» дети в приличных домах не подходят! Около них останавливаются люди совсем других возрастных групп. Не исключено, что в семьях некоторых современных «знатоков истории» дети выпивают и закусывают вместе с родителями, но не надо думать, что нечто подобное могло иметь место и в Царском Доме.

Не менее карикатурно выглядит и восторженное описание «стола с закусками»: «черная и красная икра, креветки, анчоусы, что-то невообразимое, бисквиты, фрукты, пирожные, конфеты, бутылки с водкой и вином, кувшины со сладкой (как мне сразу же объяснил Алексей) водой».

Не известно, где эту картину сочиняли, то ли в тиши парагвайских болот, то ли на какой-нибудь московской коммунальной кухне, но одно можно констатировать наверняка: автор явно обделен не только историческими знаниями, но и гастрономической фантазией. Неужели на столе для столь дорогих гостей, принимаемых «по высшему разряду», больше ничего не оказалось? Икра ведь в Царской России не являлась деликатесом, а анчоусы (по-русски кильки) и креветки таковыми не являлись ни тогда, ни теперь.

Удивительные события на том не закончились. «Вошел дворецкий, объявивший, что кушать подано. Мы перешли в большую столовую — высокие окна с красными бархатными занавесями, отделанными золотой тесьмой. Ворс ковра под ногами был таким высоким, что я чуть не упала, зацепившись каблуком».

Тут особо умиляет не то, что «Матрена» видела «красные бархатные занавеси», которых в Александровском Дворце никогда не было, что «кушать подано» почему-то произнес некий «дворецкий», а то, что гостья «зацепилась каблуком» за ковер. К сведению сочинителей из разряда невежественных «знатоков»: молодые девушки в те времена туфель на каблуках не носили!

Самое же интересное началось тогда, когда сели за стол, в «большой столовой», которой отродясь в Александровском Дворце не существовало. Ну, ладно где-то сели «за огромный стол», а дальше, если послушать «Матрену», там действительно происходило невесть что! Тут уж пошла в писаниях откровенная «чернуха», та самая «серная кислота», которая так дорога издателю.

Сразу же сделаем пояснение для непосвященных: никогда Распутин за Царским Столом не сидел, и никогда в совместных трапезах не принимал участия! Так было на самом деле. «Матрена» же описывает нравы, которые ей, видно, лично хорошо знакомы, но которые никакого, даже отдаленного отношения к жизни Царской Семьи не имеют. Итак, перейдем в мир фальшивых видений.

Как только уселись за стол, сразу же случилось невероятное. «Когда Николаю стали наливать водки, он выхватил графинчик у лакея, и, минуя рюмку, налил полный фужер. Александра Федоровна что-то громко сказала Николаю Александровичу по-французски, тот по-французски же ответил. Дети сразу же притихли. Я, конечно, ничего не поняла. А отец поднялся со своего места, подошел к Царю и, глядя Ему в глаза, очень тихо проговорил: “Не надо, не надо”. Николай поставил фужер и в продолжение вечера больше не пил ничего. В конце подали изумительное мороженое».

Автор (или авторы) «Матрены» постоянно инсинуируют по адресу последнего Царя, все время обыгрывают его якобы «дурные наклонности». Среди них особо часто — Его мифическую склонность к алкогольным напиткам. Ясно, что тут «Матрена» на свои личные наблюдения не ссылается, она озвучивает ложь со ссылкой на какие-то «разговоры». «Николай Второй унаследовал от отца — Александра Третьего — пагубное пристрастие. О нем говорили, как о большом любителе выпить. Некоторые даже утверждали, что Царь бывал абсолютно трезвым только по утрам и что по временам Он напивался до бесчувствия».

Очевидно сочинители и издатели «Матрены» держат читателя за круглого дурака, который любому бреду поверит. Чтобы даже у самого несведущего не оставалось никаких сомнений на сей счет, скажем, что Царь никогда не пил (и не мог пить!) водку «фужерами» (слово-то какое!) и ни разу в жизни не был пьян. Никогда не злоупотреблял напитками и Его отец Александр III, и тоже ни разу в жизни не был пьяным! Это известно совершенно точно, все давно документально доказано, и уже сколько раз наглая ложь «о пьянстве» опровергалась, а лгунам как с гуся вода!

«Матрена» не только не знает исторической действительности, но и не хочет знать. Муссирование в книге этой грязной клеветы невольно вызывает предположение о том, что авторы и издатели руководствовались не только желанием пополнить свой кошелек за счет продажи дешевки, но и вполне определенной идеологической установкой: опорочить Монарха и Царскую Россию.

Подобные сцены и характеристики лишний раз подчеркивают не только историческое невежество сочинителей, их просто маниакальную приверженность «помойному делу», ноив полной мере раскрывают внутренний мир этих пасквилянтов, их душевные комплексы, переживания и представления.

Читатель должен понимать важную вещь: подобного рода «тухлятину» могут сочинять и издавать люди, лишенные не только элементарного исторического знания, но напрочь потерявшие обоняние и не способные отличить запах жасмина от вони из отхожего места!

Чтобы ни у кого уже не осталось никаких сомнений на этот счет, приведем еще один, просто антисанитарный пассаж из опуса «Матрены». Еще раз хочется попросить извинения у читателя за нижеприводимые непотребства, но, как было замечено еще в начале настоящей книги, любой анализ «Распутиниады» неизбежно связан с разбором пошлости самого грязного свойства. Она — «альфа и омега» распутинского мифа. Итак, зажав нос, заглянем в выгребную яму.