Плацдарм. Билет в один конец - Егор Седов

– Я очень благодарна вам за поддержку, Тед.

Он едва заметно усмехнулся:

– Не думаю, что в ней была необходимость. Вы по-настоящему стойкая леди, Зоя. – Тут он погрустнел. – Я уже некоторое время подумывал об этом, однако сейчас, здесь пришел к твердому решению. Я подаю в отставку.

– Вам незачем это делать, – возразила Зоя. – Те двое досаждали нам в последний раз. У них не хватит смелости снова встать у меня на пути.

– О, я уверен, что тут вы правы. Но я не гожусь для службы в полиции. Я уже давно это знал, но почему-то упорно гнал от себя подобные мысли.

– Что ж, решение за вами, однако я хочу сказать, что вы завоевали мое безоговорочное уважение.

– Благодарю вас. Для меня это большая честь.

Зоя тяжело вздохнула. Но ее лицо тут же прояснилось.

– Думаю, нам стоит за это выпить.

Когда они вместе шли через атриум, из гостиной до них донесся чей-то пьяный голос. Зоя нахмурилась:

– Что там еще такое?

Она ускорила шаг. В гостиной ее глазам предстало невероятное зрелище – растрепанный, небритый Дик Стэнтон, чудом державшийся на ногах.

– О нет! – вскричала Зоя с болью в голосе. – Мне бы следовало понять, в чем дело, когда я разговаривала с тобой по телефону.

Дик резко обернулся, при этом едва не рухнув, и уставился на нее мутными глазами.

– Зоя! Моя дорогая Зоя! – прохрипел он невнятно. – Я знал, что ты обидишься, если я не… не приду на твою вечеринку.

– О, Дикки! Как ты мог? Ведь ты уже многие годы не брал в рот ни капли. Что на тебя нашло?

Он взял со столика рюмку водки.

– За тебя, Зоя. – Залпом осушил рюмку, хотя большая часть ее содержимого потекла ему на подбородок и за воротник рубашки. – Я должен был… прислушаться к тебе. Ты была права насчет той сучки. Не сердце, а лед. – По его щекам струились слезы. – Мало того, она к тому же не… не…

Его глаза закатились, он начал медленно сползать на пол. Выскочив из-за спины Зои, Ноа подхватил Дика.

– Он потерял сознание. Как вы считаете, Зоя, не отвезти ли мне его в Клинику? – Ноа мрачно усмехнулся. – У нас есть свободные места.

– Одно название этого заведения внушает ему беспредельный ужас, – покачала головой Зоя. Она была настолько расстроена, что казалось, вот-вот заплачет. – Отнесите его пока в мою спальню, а остальное мы обсудим позже.

Ноа перебросил безвольное тело Дика через плечо и последовал за хозяйкой дома.

Было уже поздно, и все гости, кроме Ноа, разъехались. Хуанита и бармен заканчивали уборку.

Зоя, Сьюзен и Ноа устроились в атриуме, чтобы выпить по рюмке на прощание. Мадам сидела на плече у хозяйки.

– Как Дикки? – спросила Сьюзен.

– Он все еще не пришел в себя, – ответила Зоя. – Я заглянула к нему всего минуту назад.

– Ему действительно необходимо обратиться в Клинику, по крайней мере для того, чтобы выйти из запоя, – заметил Ноа. – Если не в Клинику, то в какое-нибудь другое подобное заведение или даже в госпиталь.

– Знаю, знаю, – произнесла Зоя грустно, затянувшись сигарой. – Но ведь кто-то должен поместить его туда и подписать все необходимые документы?

– Да, безусловно. У него есть родственники?

– Насколько мне известно, нет. У Дикки даже нет близких друзей, кроме Сьюзен и меня.

– Не мог бы ты провести с ним сеанс терапии в частном порядке, Ноа? – предложила Сьюзен.

– Пожалуй, если только он сам на это согласится. Судя по тому, что вы обе мне о нем рассказали, рискну предположить, что ему предстоит примириться со своей гомосексуальностью. Если ему это удастся, он сделает очень важный шаг к избавлению от алкогольной зависимости.

– Будь я проклята, если возьму на себя ответственность и помещу его в ваше заведение! – с жаром воскликнула Зоя. – Прошу прощения, Ноа.

Тот слегка пожал плечами:

– Мне нечего вам прощать. Я знаю, как вы к этому относитесь.

– Нет, не знаете. Во всяком случае, не до конца. Возможно, когда-нибудь я поведаю вам всю историю. Но если даже исключить личные мотивы, сама по себе Клиника подобна миражу. Это нечто призрачное и эфемерное. Многие из пациентов так никогда и не получают полного исцеления. Уверена, что даже вы сами с этим согласитесь. Они возвращаются туда снова и снова – если не в это место, то в другое такое же, в тщетной надежде на чудо возрождения.

– Разумеется, в этом вы правы, – вынужден был признать Ноа. – Доказательство тому – губернатор Уильям Стоддард. Он покинул Клинику в тот же самый день, когда произошел инцидент с Билли, узнав, что Синди Ходжез собирается разоблачить его на страницах своего бульварного листка. Как раз сегодня он позвонил мне и сообщил, что навсегда оставил карьеру политика. Он был пьян и сам мне в том признался. – Ноа тяжело вздохнул. – Но какую альтернативу вы можете предложить, Зоя? Алкоголизм и наркомания требуют лечения.

Зоя вынула изо рта сигару, пытаясь найти ответ, но ее размышления прервал звонок в дверь.

– Кого еще, черт побери, принесло в такой поздний час? – Она повысила голос: – Хуанита, пожалуйста, открой дверь.

– Да, сеньора, – донеслось до них из кухни.

Несколько минут спустя в дверях атриума появился какой-то мужчина.

Ноа в изумлении вскочил:

– Мистер Хейнман!

Карл Хейнман натянуто кивнул:

– Я приношу свои извинения за то, что явился без приглашения, но мне сообщили в Клинике, что вы отправились сюда на прием, доктор Брекинридж.

– Это Зоя Тремэйн, хозяйка дома. Зоя, позвольте мне представить вам Карла Хейнмана. А со Сьюзен вы уже знакомы.

– Мисс Ченнинг… – Миллиардер слегка склонил голову, затем отвесил поклон Зое. – Еще раз прошу прощения за то, что вторгся без приглашения.

– Вам нет нужды извиняться. Кроме того, прием уже окончен. – Зоя с любопытством рассматривала его, весьма заинтригованная появлением столь легендарной личности. Ей пришлось признать, что его внешность не произвела на нее особого впечатления. – Не желаете ли чего-нибудь выпить, мистер Хейнман?

– Я не пью, мэм. – Он взглянул на Ноа. – Не могли бы вы уделить мне несколько минут, доктор Брекинридж?

– Разумеется. – Ноа указал на кресло: – Пожалуйста, садитесь.

– Я хотел бы поговорить с глазу на глаз.

– Эти люди – мои друзья, – ответил Ноа, снова заняв свое место. – Что бы вы ни собирались мне сказать, сэр, вы можете свободно говорить в их присутствии.

– Как вам угодно. – Хейнман осторожно уселся в кресло. – Я только сегодня утром узнал о прискорбном инциденте с певцом и вылетел сюда так быстро, как мог.

– Да, это была… довольно неприятная история.

– Я уже провел по этому поводу совещание со Стерлингом Хэнксом.

Ноа с улыбкой откинулся на спинку кресла.

– И что именно сообщил вам наш уважаемый руководитель, Серебряный Стерлинг?

– Очень многое, доктор. Он привел огромное число всевозможных оправданий, ни одно из которых я не счел удовлетворительным.

Ноа с серьезным видом кивнул:

– Да, на это он способен.

– Я предложил ему подать в отставку, доктор.

Ноа выпрямился:

– И как он на это отреагировал?

– Я не оставил ему выбора. Решение о его отставке входит в силу с конца следующей недели.

Ноа был поражен:

– Вот так поворот!

Хейнман пристально смотрел на него.

– Его место не может долго оставаться вакантным. Я здесь для того, доктор, чтобы предложить вам пост директора Клиники.

«Вот и пришло время сделать свой выбор», – подумал Ноа. Он взглянул на сидевшую рядом Сьюзен и взял ее за руку.

– Я высоко ценю оказанную мне честь, мистер Хейнман, однако я решил покинуть Клинику.

Лицо Сьюзен осветилось счастливой улыбкой.

Хейнман нахмурился:

– Вы хорошо все обдумали? Вы отказываетесь от больших денег и огромного престижа.

Ноа крепче сжал ладонь Сьюзен.

– Да, я понимаю это, сэр, однако считаю, что мне следует применить свои таланты, какими бы они ни были, в другом месте. В любом случае я хочу на некоторое время взять отпуск. Видите ли, я собираюсь жениться. Если, конечно, та леди, которую я имею в виду, согласна.

Хейнман встал.

– Разумеется, решение остается за вами. Желаю вам всем спокойной ночи.

Прежде чем Зоя успела подняться, чтобы проводить его до двери, Хейнман вышел. Она растерянно взглянула на Ноа:

– Вы же знаете, что ему вас не понять. Ему кажется невероятным, что кто-то может отказаться от высокого поста и тех денег и власти, которые с ним связаны.

– Знаю, – отозвался Ноа и привлек к себе Сьюзен, широко улыбаясь. – Мне от души жаль беднягу, а вам?

Примечания

1

Александр Грейам Белл (1847–1922) – один из изобретателей телефона. В 1876 г. получил патент на первый практически пригодный аппарат.

2

Атриум, или атрий (лат. atrium) – закрытый внутренний двор в середине древнеримского дома, куда выходили остальные помещения. В центре атриума находился бассейн.

3