Приговоренные к вечности. Часть 2. Не стать зверем - Ольга Белошицкая

— Нет, — ответила Юлька. — Не успела. Там правда круглый год лето?

— Правда, — коротко бросил Лизар, не отрываясь от рисунка. — Зимой чуть холоднее, и море остывает. Опять же, ветра…

— А там везде можно купаться? — продолжала любопытствовать Юлька. — Что-то мне так хочется к морю, хоть на денечек, хоть на пару часов…

— А вот с этим сложнее, — ответил за Лизара знакомый глуховатый баритон, донесшийся из-за спины. — Берега почти везде высокие, скалистые и обрывистые, песчаные полосы есть не везде. Зато ныряльщикам раздолье.

Юлька поспешно обернулась назад. Рессер стоял чуть в стороне от них, на траве перед клумбой, с добродушным прищуром разглядывая почти законченный рисунок.

— Замечательно, — прокомментировал он, когда Лизар на мгновение отвлекся, пробормотав нечленораздельное «Здрасьте»

— А мы совсем не заметили, как вы вошли, — рассмеялась Ильнара.

— Да я, в общем-то, и не входил, — хмыкнул Рес, озадачив непосвященных. — Юль, можно тебя на пару минут?

Она отошла от друзей в сторону, испытывая мучительную неловкость. С момента ее неожиданного визита в башню прошло три недели, и с тех пор они не виделись еще ни разу.

— Как у тебя дела? — спросил он, быстро оглянувшись на Ильнару с Лизаром. — Это, я так полагаю, тот эксперимент, о котором говорила Ширин?

Юлька кивнула.

— Спасибо за крылья, — выдавила она, едва ворочая языком. — И за те, починенные, и за новые.

— Подошли? — спросил он быстро, словно смутившись.

Десять дней назад посыльный принес ей новый комплект крыльев. На вопрос, кто их отправил, он только пожал плечами. Новые крылья сидели как влитые, словно по ее мерке сделанные. Материал летных поверхностей оказался легче и прочнее, гравидиск — мощнее, фиксаторы — мягче и удобнее. Самир, не перестававший ее навещать, на днях увидел, как она пробует обновку во дворе дормитория, и, внимательно рассмотрев подарок, заявил, что подобные вещи в магазинах для любителей не продаются.

— Идеально. Они ведь не покупные, да? — продолжила она.

— Для своих Крылатых мы их заказываем, — пояснил он, — в проверенных мастерских у техноасов.

— А как же размеры? — удивилась она.

— У меня хороший глазомер, — улыбнулся он. — Юль, мне опять нужна твоя помощь… Мне нужно попасть на какую-нибудь мессу Единого. Посмотреть, как оно там все происходит — ритуалы, песнопения, сам процесс… Тот Лев Серджента еще не слинял?

— Не слинял, — рассмеялась она. — Но что-то я сильно сомневаюсь, что он будет рад встрече.

— А я птичкой обернусь, — заявил Рес. — Маленькой. Пронесешь меня в сумочке, а потом осторожно высадишь где-нибудь в темном уголке. Можешь даже бросить меня там, я сам обратно выберусь. Ну как, попробуешь?

Юлька медленно кивнула. Самир уже неоднократно звал ее поприсутствовать на службе, посвященной Единому, но ей совершенно не хотелось, даже для общего развития. Службы проходили в выходные, но просто так прийти туда было невозможно, в первый раз требовалось, чтобы тебя кто-то привел и поручился за тебя.

— Она как раз послезавтра, — сообщила она, — но мне надо предупредить Самира, чтобы зашел за мной.

— Пошли ему записку, — предложил Рес. — Хочешь, отнесу? В виде маленькой черной птички. Он не догадается.

— Да он сам вечером заявится, — фыркнула она. — Как мне тебя предупредить, если все получится?

— А когда служба? С утра?

Она кивнула.

— Скажи Самиру, пусть ждет тебя за воротами дормитория. Ты спрячешь меня в сумку и выйдешь к нему. Смотри, — он кивнул на Лизара, который показывал счастливой Ильнаре конечный результат. Рисунок получился живым, ярким и красочным, и девушка на портрете готова была ожить и без всяких фантомов. — Иногда мне ужасно жаль, что я не умею рисовать. Хотя, говорят, научиться никогда не поздно.

Когда утром третьего дня в условленное время она выглянула во дворик, ее ждал не один Рессер. Рядом с ним обнаружилась очаровательная рыжеволосая девушка, одетая в полетный костюм Крылатого. На спине у нее был небольшой рюкзачок с шнурком по горловине. Девушка, ладненькая, обаятельная, зеленоглазая, весело болтала, а он внимательно и серьезно слушал, изредка кивая головой. Ощутив неожиданное раздражение, Юлька с болезненной остротой осознала, что у нее никогда не будет такой тонкой талии, как у этой особы, таких точеных, округлых плеч и грациозных движений. Рыжая, казалось, полностью завладела вниманием своего спутника, и ей вдруг резко расхотелось куда-либо идти, да еще в такой непростой компании.

— Доброе утро, — поздоровались они синхронно, когда она скрипя сердце все-таки спустилась вниз.

— Джана, — рыжая девушка лучезарно улыбнулась и протянула Юльке свою маленькую узкую ладошку, все пальцы которой были унизаны тонкими колечками.

— Мы решили на всякий случай не подвергать тебя опасности, — выражение лица Рессера было на редкость серьезным. — Я спрячусь в ее рюкзак, — он кивнул на девушку. — Она, если что, нас обоих прикроет. И возьмет Самира на себя.

Отойдя в тень дерева, он стремительно сменил облик и уменьшился, став обычным вороном средних размеров. Джана расшнуровала рюкзак, позволила ему нырнуть внутрь и, оставив завязки свободными, снова накинула его на спину.

— Пошли? — подхватив Юльку под руку, девушка потащила ее к выходу.

Самир, обнаружив еще одну даму, болтал без умолку, стараясь произвести на нее впечатление. Джана очаровательно улыбалась, смущенно хихикала, серьезно внимала его речам, и под конец, когда они пришли в белое чистенькое патио, приняла вид глубокомысленный и восторженный. В рюкзаке время от времени что-то шебуршало и скреблось, но очарованный внимательной и доверчивой спутницей Самир словно бы не замечал живущий своей жизнью вещмешок.

Все службы, проходившие в храмах Вечных, были, по сути, одинаковы — совместный хорал, чтение отрывков из божественного канона, индивидуального у каждого из божеств, чтение молитв, благодарение, завершающий хорал. Служба Единому мало чем отличалась от всех остальных: Юлька вполуха слушала такие же священные тексты, часть которых она уже читала, общие песнопения и молитвы, а небольшая притча в конце службы показалась ей слишком уж нравоучительной, зато музыка произвела приятное впечатление: она поймала себя на том, что тихонько напевает незатейливую, легко запоминающуюся мелодию. Под конец люди по одному направлялись в скрытое за арочным проходом помещение с красочной фреской Единого над ним. Самир, заметив Юлькину нерешительность, взял ее за руку