Всегда вдвоём - Максим Владимов

сказал "уставившись на меня", но — увы, гарантировать не могу. Просто не представляю, куда он смотрит. Вот вроде и на меня, но... неприятно это всё-таки. Интересно, это реально такая маскировка, для всего окружающего мира одинаковая, или он персонально мне мозги крутит? Интересно было бы на него в оптику посмотреть. В прицел, ага. В любом случае — не нравится мне такое. С трудом подавив нарастающее внутри недовольство, я довольно злобно пробурчал:

— Тогда что — я могу идти, продолжать по утверждённому плану?

— Ну уж не настолько мы спешим! Не так часто удаётся встретиться с, не побоюсь громких слов, легендой! — Мастер опять рассмеялся, гвоздём по стеклу, я аж зубами скрипнул, сдерживая... да злобу уже, самую натуральную злобу. Нехорошо это...

Вообще-то не склонен я к ненависти вот так сразу, что-то тут неправильно! Здорово неприятно общаться с человеком, эмоции которого вообще не видны, хуже, чем с Сергеем, когда он "включил профи", и ты это чувствуешь.

Слава богу, перестал смеяться, серьёзно говорит:

— Считается, что ты у нас в стране — сильнейший. В своей грани Дара. Единственный, кто вполне на уровне зарубежных лидеров... Не знаю, как тебе, а мне хотелось бы пообщаться. Узнать друг друга получше, сверить позиции, уточнить вектор развития, согласовать цели и методы, — и тут же сразу, без перехода, резко, как выстрел: — Как ты относишься к ФСБ?

— Никак, — от неожиданности, я не стал кобениться и ответил прямо, пожав плечами: — У меня случился с ними конфликт... в прошлой жизни, но, как меня уверяют, то была частная инициатива нескольких сотрудников, а у конторы ко мне претензий нет. По последнему опыту общения — с предыдущим директором, например — всё достаточно ровно, проблем не было. А что?

— А что... — собеседник шумно вздохнул, хотя я готов был поклясться, что видимая мне картинка не изменилась. — Дело в том, что ФСБ претендует на роль главного инструмента контроля. Контроля государства над одарёнными. И методы установления этого контроля могут быть самыми разными, в том числе — и создание видимости режима наибольшего благоприятствования. Главная цель — раздёргать общество одарённых на части, не дать выступить единым фронтом. Ну и — естественно — размыть повестку, подменить цели, задурить молодые головы...

— Секунду-секунду! Что значит — подменить цели? Мне казалось, что цели у нас одинаковы!

— У нас с ФСБ? Ну что ты, Алекс, окстись, — и тут же ласкающий вкрадчивый голос сменился на резкий лай: — Ни-ког-да! Если тебе кажется, что вам с ГБ — по дороге, то ты точно что-то упускаешь из виду!

— Ох, — моя очередь вздыхать. — Тогда я, наверное, чего-то правда не знаю. Я действительно уверен в том, что все, с кем я общался, понимают цели моей работы одинаково. И Потапченко, с одной стороны, и генерал Антонов — с другой. Неужели вы скажете, что я ошибаюсь?

— Да. Ошибаешься. Вот в чём твоя цель, к чему ты стремишься, чего рассчитываешь достичь?

Я потёр почему-то зачесавшиеся брови пальцами, сосредотачиваясь:

— Так... ну, ближайшие цели, наверное, технические: прибор-детектор одарённости...

— Даже так — ближайшие? — перебил он меня. — Действительно можно ожидать реальные результаты?

— Да, можно... Практически готово, можно сказать... — тут я спохватился: а чего это я тут распинаюсь? Кто он, собственно, такой? Какого хрена я перед ним вообще отчитываюсь?!

Я довольно резко выпрямился, а Мастер, как будто уловив моё настроение, тут же вклинился:

— Собственно, разговор вообще не об этом.

-*-*-

Надо мне таймер какой завести. Чтоб звонил погромче каждый час. Или ещё лучше — была же идея договориться с Рыжей, чтоб она мне ассистировала? Хотела ведь она со мной ходить — везде, чтоб укорот вот таким мозго... крутам давать?

Потому что этот конкретный мозгокрут достал уже до последней невозможности.

Уже никак не меньше часа он мне тут вещает "за всё хорошее и против всего плохого", жаль, время посмотреть неудобно. Хоть бы позвонил кто, что ли! Но когда надо — никто не звонит. Впрочем — я сам виноват: вот что стоило предупредить всех, куда иду? А так — никто просто не знает... думают, небось, что я в медблоке сплю.

— К тому же, рано или поздно тебе всё равно придётся сделать свой выбор.

Оп-оп-оп, это что ещё?! Я аж встряхнулся.

— Почему? К тому же, я не вижу альтернатив. Между чем и чем выбирать?

— Выбор между одарёнными и государством. А что не видишь — это, признаться, странно. Кто они тебе? С чего вдруг ты воспылал любовью к ФСБ?

— У нас не любовь, мы просто работаем вместе. Ну а как? Вот недавно вломились к нам японцы. С гранатами. Ваших ведь там не было, верно? Воевали только охранники, чуть позже армейцы подскочили, на танках, и фсбшники. И защищали, всех, без разбора, одарённый или нет. И если б они не появились — в той гостинице вырезали бы не треть ваших подопечных, а всех до одного!

— Если б не устремления государства, никто просто не стал бы собирать одарённых в кучу.

— Ну а как их учить?

— Как? Очень просто. Насколько я знаю, Виктор Григорьевич передал тебе материалы по источнику?

— Добытые государственной разведкой, — саркастически прокомментировал я.

— Неважно, — отмахнулся Мастер. — Разведка — это просто инструмент, они просто пошли туда, куда им ткнули пальцем, и сделали то, что сказано. Речь не о том. Ты ведь занимался? Получилось что-то? Полезно?

— Получилось. Полезно, — скрепя сердце, подтвердил я.

— Ну вот видишь. И где тут государство? Зачем тут институт, все эти лаборатории, ГБ на входе и выходе? Ты что, думаешь, мы сами бы не разобрались? Для чего отдавать ФСБ контроль? К тому же, это дорога с двусторонним движением: это сейчас мы, по большому счёту, бесполезны. Но уже скоро мы сможем развиться достаточно для того, чтобы быть значимой силой даже в