Царский сплетник. (Трилогия) - Виктор Баженов

— Когда именно? — потребовал уточнения царь.

— Да почитай сразу, как твоя боярская дума мне то дурацкое задание насчет браконьеров дала, — спокойно ответил царский сплетник и, заметив мимолетную улыбку, скользнувшую по губам Василисы Прекрасной, продолжил как ни в чем не бывало: — И пришлось мне обратиться к волхвам, колдунам да ведуньям всяким за помощью.

— Ты что, с ума сошел? — расстроился царь. — К нечисти за помощью обращаешься и нам тут об этом рассказываешь?

— Так ты ж правду просил говорить, царь-батюшка. Опять же не надо забывать, что я царский сплетник. Мне по должности положено информацию любыми путями собирать и на страницах своей газеты ее выкладывать. А уж где, как и каким способом я эту информацию добыл — никого не касается.

— Даже меня? — ахнул Гордон.

— Даже тебя, — кивнул Виталий. — Профессиональная этика. Если я свои источники информации буду всем подряд сливать, со мной работать никто не будет. Мои информаторы должны быть уверены, что за царским сплетником они как за каменной стеной!

— Вот у кого вам учиться надо! — треснул по подлокотнику трона скипетром Гордон, обводя суровым взором боярскую думу, — А вы только и делаете, что грызетесь да кляузы друг на друга строчите. Рассказывай дальше, — уже более благосклонно кивнул он Виталию, — что интересного от нечисти узнал?

— Узнал, что заговором на великой Руси попахивает, — начал перечислять юноша, — Узнал, что появится на Великой реке корабль-призрак и сначала будет рыбаков пугать, а потом, ежели ослушаются они указа царского и опять браконьерствовать замыслят, пойдут эти мертвые со своими крючьями абордажными да косами ржавыми на Великореченск — виновных резать. И не только их, но и всех членов их семей со всем подворьем в придачу.

Виталий все это рассказывал, не сводя глаз с царя, и очень жалел, что не имеет глаз на затылке. Очень ему хотелось посмотреть на реакцию бояр: не дернется ли кто в страхе, не спадет ли с лица?

Глаза на затылке ему не потребовались. Боярская дума взвыла так громко и горестно, что сразу стало ясно: чьи холопы и по чьему приказу на Великой реке браконьерством промышляют.

— Я думаю, царь-батюшка, что с браконьерством на нашей Великой реке покончено, — удовлетворенно сказал юноша, выразительно ткнув большим пальцем руки за спину.

В ответ дума взвыла еще жалобней, сообразив, что сама себя сдала державному. Василиса Прекрасная звонко рассмеялась, благосклонно глядя на царского сплетника.

— Ну что, господа бояре, выполнил ваше условие царский сплетник? — весело спросила она.

— Выполнил, — стыдливо понурилась боярская дума.

— Значит, газете на Руси быть? — задала еще один вопрос царица.

— Быть, — покорно кивнула дума.

— Тогда по тысяче золотых с каждого боярского подворья в казну! — рявкнул царь.

— Да мы уже давали! Теперь-то за что? — попытался было вякнуть царский воевода.

— За шалости браконьерские отступные! — прорычал царь. — Чтоб к утру деньги были в казне, а не то всех на кол! Я вам покажу, как указов царских не слушаться. Слышь, Лексеич, — испытующе посмотрел он на Виталия, — ты там ничего больше у этих колдунов не накопал?

— Кое-что накопал, но это только для твоих ушей информация, царь-батюшка, ну и твоих, царица-матушка.

— Ясно. Вон отсюда! Все вон, кроме царского сплетника. Тронный зал молниеносно очистился от бояр.

— Пошли в мой кабинет, — распорядился царь. Гордон помог спуститься с трона своей супруге, подхватил ее под ручку и энергично потащил к выходу из зала. Юноша поспешил вслед за ними. Оказавшись в своем рабочем кабинете, Гордон пододвинул Василисе кресло, жестом предложил садиться царскому сплетнику и сам сел напротив него рядом с женой.

— Ну выкладывай, что еще накопал?

— Погоди, царь-батюшка, на сухую язык говорить отказывается, в горле пересохло. Прикажи подать сюда бочонок доброго пива, и тогда я тебе что-то очень важное покажу.

— Гмм… сделаем. — Гордон сдернул со стола серебряный колокольчик и яростно зазвонил. — Бочонок пива сюда срочно! — приказал он сунувшему в кабинет нос слуге.

Через пару минут слуги внесли в кабинет бочонок пива и три кружки.

— Ну что там у тебя такого важного. Показывай, — распорядился царь.

— Во! — вытащил из кармана засушенную пиранью царский сплетник и начал стучать ею об край стола. — Это и есть та самая дрянь, что всех браконьеров от Великой реки отвадила, — сообщил он опешившей царской чете. — Такая грызучая, зараза! Но под пивасик идет хорошо.

— Так это ты эту страсть в реку Великую выпустил? — побагровел царь.

— Что ты, царь-батюшка? — обиделся Виталий. — Я с головой еще дружу. Чисто на нашей Великой реке. Я просто использовал подвернувшийся мне в виде этой рыбки шанс, Чтобы запугать браконьеров, ну и вычислить, на кого они работают. Оказалось, на бояр, задание которых я заодно и выполнил.

— Рыбка откуда? — требовательно спросил царь.

— Не скажу.

— Как смеешь? — возмутился Гордон.

— Царь-батюшка, рыбку эту в Великореченск доставили для совершения террористического акта, это мне ясно как божий день. К счастью, мне удалось в это дело вовремя вмешаться и у злодеев ее отбить. Есть уже первые подозреваемые, но, если я тебе их сейчас назову, они ж сразу у Малюты на дыбе окажутся. Так ведь?

— Так.

— А вот этого делать пока категорически нельзя.

— Почему?

— Потому что я вышел пока на пешек, а нам надо взять ферзя. Если раньше времени пешек возьмем, то ферзь тут же затаится, личину сменит и опять козни да смуту строить начнет.

— Голова-а-а…

— Голова, — согласно кивнул довольный собой и жизнью юноша.

— Но как злыдня того поймаешь, чтоб все вернул взад! — потребовал царь, — Я, понимаешь, тоже свежую рыбку к столу люблю.

— Сказал бы раньше! Я, после того как основную массу в оборот пустил, последнюю стерлядочку Ваське с Жучком отдал. Они ее сейчас топором обрабатывают.

— Ну что к Ваське попало, то пропало, — безнадежно махнул рукой царь, не задумавшись над странной фразой Виталий «в оборот пустил», — Ты, главное, мне на реке порядок наведи. А то от Великореченска уже иноземные корабли шугаются. Этак от Руси вся Европа отшатнется.

— Да и шут с ней! — пренебрежительно махнул рукой царский сплетник. — Прогибаться еще перед кем-то. Да захотим — и дело тут так поставим, что эта Европа в штаны наложит, да на карачках к нам с мирными договорами приползет, и будет здесь тише воды и ниже травы. В рот тебе, царь-батюшка, и тебе, царица-матушка, подобострастно смотреть будет да поддакивать.