Ранние кинотексты, 2000–2006 - Георгий Юрьевич Дарахвелидзе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но не тут-то было — этот ключ подходит не ко всем дверям «8 женщин». Согласно законам женской логики, которые являются законами построения фильма, кульминация и заключение переставляют основные смысловые акценты. Заключительная песня в исполнении наиболее взрослой из всех актрис Даниель Даррьё, пронизанная почти трагическими нотами, противопоставляется игривой песенке, с которой Людивин Санье — самая молодая на экране — выступала в начале. Поэтому игры играми, а постепенное нагнетание драматического конфликта в итоге довольно неожиданно уводит жанровую окраску фильма в сторону трагикомедии. Если большая часть фильма прошла под девизом «На самом деле мы не такие плохие, как только что вам показали», то в финальном кадре с выстроившимися в ряд женщинами, которые держат друг друга за руки и пристально смотрят в камеру, можно прочесть предостережение. Мужской пол представлен настолько незначительным персонажем, что нам даже не дают услышать от него ни одного слова и не показывают его лица. Не говоря уж о ноже в спину. Глядя на бутон розы, не стоит забывать о ее шипах.
В мире животных и в мире людей
В четвертый раз на ММКФ взяла старт программа Петра Шепотинника «8 1/2 фильмов», которая неожиданно для ее составителей, похоже, стала неотъемлемой частью летнего кинематографического пейзажа. На самом деле, в этом нет ничего удивительного: именно эта программа каждый год дает зрителям возможность следить за последними тенденциями мирового кинематографа, что всегда вызывает повышенный интерес. Кроме того, неограниченность авторского подхода, по которому отбираются картины, способна привлечь к «8 1/2 фильмам» максимально обширную аудиторию — в программе присутствуют ленты культовых европейских и азиатских режиссёров, экспериментальное кино соседствует с интересными постановками американских режиссёров.
В числе «восьми с половиной» побывали работы Чэня Кайгэ и Лукаса Мудиссона, Спайка Ли и Нагисы Осимы, Леоса Каракса и Спайка Джонза — имена говорят сами за себя. А в 2002 году состав оказался более «звездным», чем обычно. Гостей фестиваля ждет обладатель «Оскара» за лучший сценарий «Госфорд-парк» Роберта Олтмана, показанный на Берлинском фестивале новый фильм Иштвана Сабо «Выбирая сторону», провокационный эксперимент Майка Фиггиса «Отель».
Открывала программу та самая «половинка» — короткометражная анимационная работа режиссёра Михаила Алдашина «Букашки». Но истинное начало одному из главных событий XXIV Московского кинофестиваля положили «Кочевники» Жака Перрена. Сенсационное документальное кино даже по словам Петра Шепотинника упорно стоит особняком от остальных картин: «При всем желании от этой уникальной по всем параметрам ленты <…> не перебросишь мостик ни к одному из фильмов программы…» Но так ли это на самом деле? Уже второй из «8 ½» доказал обратное — у совершенно непохожих, на первый взгляд, «Кочевников» и «Кошачьего мяуканья» Питера Богдановича вполне можно найти точки соприкосновения.
«Кочевники» снимались в течение пяти лет. Десятки операторов по всему миру в буквальном смысле слова гонялись за перелетными птицами — теми, о ком и пойдет рассказ в картине. Сибирская тайга, пустыня, каньоны Северной Америки, льды Антарктики, огромный современный мегаполис — где только не предстоит зрителю сопровождать пернатых в их продолжительных полетах. Да, именно сопровождать — в этом заключается главная техническая «фишка» картины. Для съемочного процесса были использованы специальные сверхлегкие летательные аппараты, на которых помимо пилота должен был помещаться оператор. Упорные попытки добиться желаемого успеха, сопровождавшиеся нежеланием птиц попадать в объектив камеры, в итоге увенчались успехом. Такого ощущения, как на просмотре этого документального фильма, большинству людей не приходилось испытывать в своей жизни. В течение полутора часов Перрен и его съемочная группа дают осуществиться мечте, дают возможность почувствовать себя непосредственным участником процесса, неподвластного человеку — свободного полета.
«Кочевники» могли быть не более чем демонстрацией технических возможностей, в лучшем случае — средством для релаксации, как диски с записью журчания воды и соловьиных трелей. Эти записи сложно назвать полноценной музыкой, «Кочевники» же рисковали тем, что их нельзя будет назвать полноценным кинематографом. Полтора часа наблюдения за жизнью птиц с редкими закадровыми комментариями самого Перрена стали бы не более чем очень оригинально снятой серией передачи «В мире животных». Осмысленность тут придает не экологическая тема (птицы застревают в отходах производства фабрик и заводов, пытаются выбраться из браконьерских клеток), а мотив свободы и отсутствия границ.
Свобода главных персонажей картины абсолютна — это возможность использовать все пространство земного шара для обеспечения жизнедеятельности. Более того, эта возможность непосредственно отвечает их естественным потребностям, ведь существование пернатых напрямую зависит от их перемещения в благоприятные климатические зоны. Их мир — это не ограниченный практически никакими рамками макрокосмос, правильный и упорядоченный природой. Нарушителем спокойствия и размеренности этой жизни является человек. Опасность исходит отовсюду, где появляется данная особь: комбайнеры не знают о затерявшихся в траве птенцах, охотники отстреливают дичь ради развлечения. Иногда бывают и более жестокие случаи — когда человек, стоя на палубе своей яхты, берет пистолет и из злости начинает палить по чайкам. С третьего-четвертного выстрела он, конечно, попадет по намеченной цели.
Вот мы и нашли связующее звено, которое относит нас к картине Питера Богдановича. Описанная сцена в «Кошачьем мяуканье» — не только важная драматургическая единица фильма. Случайное (или составители программы лукавят с отсутствием очевидных связей?) соседство этой картины с показанными днем раньше «Кочевниками» рождает интересные ассоциации, через призму которых выявляются смыслы «Кошачьего мяуканья». В своей главной идее эта лента противоположна фильму Перрена. В ней речь идет уже совсем о другом мире — мире человеческих взаимоотношений. Правда, Богданович говорит не о человеке, а о конкретных личностях — голливудских звездах. Именно этот сложившийся к 1924 году, когда происходят события картины, мир кинематографического шоу-бизнеса сатирически высмеивается авторами. Мир совсем иной, несвободный. Симптоматично, что действие картины почти полностью происходит в замкнутом пространстве прогулочной яхты, когда кадры словно заключены в стенах кают. И наоборот: размашистые и свободные «Кочевники» сняты на натуре, без единой сцены в помещении.
Персонажи «Кошачьего мяуканья» — исторические лица, классические фигуры голливудского кино немого периода. Мэрион Дэвис — одна из главных звезд того времени. Чарльз Спенсер Чаплин, к 1924 году ставший легендой кинематографа. Томас Инс
