Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Четвероевангелие. - Архиепископ Аверкий (Таушев)

Трижды становился Господь на молитву. В первый раз он молился об отвращении от Него чаши страданий, во второй раз Он изъявил уже прямую покорность воле Божией, и Ему был послан Ангел, чтобы окончательно укрепить Его в этой воле, после чего Он в полной решимости воскликнул: «Да будет воля Твоя». Помолившись в третий раз, Он пришел к ученикам предупредить их о приближении предателя: «Вы все еще спите и почиваете? Вот приблизился час, и Сын Человеческий предается в руки грешников»,  показывая, что не имеет нужды в их помощи. (Когда намерен был предаться, Он говорит: теперь уже спите; или произносит это, чтобы их пристыдить, как бы говоря: вот предатель приблизился; если вам угодно и время позволяет спать, спите, — Блаж. Феофилакт). «В руки грешников», — по мнению св. Златоуста, Господь говорит это для ободрения духа учеников, показывая, что совершающееся над Ним есть дело злобы грешников, а не Его вины в каком-нибудь грехе». «Восстаньте, идем», то есть пойдем навстречу предателю, да совершится то, чему надлежит быть по Писанию.

Взятие Христа под стражу

(Матф. 26:47-56; Мк. 14:43-52; Лк. 22:47-53 и Ин. 18:2-12).

Все четыре Евангелиста согласно рассказывают о предании Господа, причем каждый лишь привносит свои подробности, которые дополняют картину. По св. Иоанну, Иуда привел целую спиру, то есть часть легиона, называемую когортой и состоящую из 1000 человек с тысяченачальником во главе, о котором особо упоминается в 12-м стихе, а также служителей от первосвященников и фарисеев. Хотя было полнолуние, толпа эта пришла с фонарями и факелами в предположении, что Иисус может укрыться в потаенных местах сада. Воины были вооружены мечами, а слуги — дрекольями. По-видимому, они ожидали возможности серьезного сопротивления. Характерно предательство лобзанием. Первосвященники, боясь народного возмущения, дали приказ Иуде взять Иисуса осторожно. Отряду, видимо, не было сказано, Кого он должен привести: было приказано взять Того, на Кого укажет Иуда. А Иуда, храня в тайне данное ему поручение, ограничился одним лишь указанием: «Кого я поцелую, Тот и есть, за Кем мы идем: Возьмите Его и ведите осторожно» (Мк. 14:44).

Можно предполагать, что Иуда намеревался, отделившись от отряда, подойти к Иисусу с обычным приветствием, поцеловать Его, а затем отойти к Апостолам и таким образом скрыть свое предательство. Но это ему не удалось. Когда он подошел к Иисусу и растерянно сказал: «Равви, равви…», то Иисус кротко спросил его: «Друг, для чего ты пришел?» Не зная, что сказать на этот вопрос, Иуда в смущении произнес: «Радуйся, Равви»,  и поцеловал Его. Чтобы показать Иуде, что он не может скрыть своего предательства, Господь сказал: «Иуда, целованием ли предаешь Сына Человеческого?»

Между тем стража приблизилась и, как повествует св. Иоанн (дополняя первых Евангелистов), Господь спросил: «Кого ищете?» С отрядом были, конечно, старейшины иудейские, которые знали, за Кем отряд послан; они-то и отвечали: «Иисуса Назорея». «Это Я», — громко отвечал Господь. Пришедшим было внушено, что они должны будут взять Иисуса хитростью, осторожно, так как Он имеет приверженцев, которые могут за Него вступиться. И вдруг Он открыто, как бы ничего не боясь, говорит: «Это Я!» Эти слова Христовы заключали в себе для врагов Его потрясающую силу. И неожиданность такого ответа и сила духа, проявленная в нем, произвели на пришедших необыкновенное действие: они отступили назад и пали на землю. Когда они несколько оправились от потрясения, Господь вторично спросил их: «Кого ищете?», они снова отвечали: «Иисуса Назорея». Господь говорит им тогда: «Я сказал вам, что это Я. Итак, если Меня ищете, оставьте их, пусть идут». Трогательна эта забота Господа о Своих учениках. Св. Иоанн поясняет при этом, что должны были сбыться слова первосвященнической молитвы Его: «Из тех, которые Ты Мне дал, Я не погубил никого». И стража действительно оставила Апостолов и приступила к Иисусу, чтобы взять Его.

Но тут Апостолы решили вступиться за Него, и нетерпеливый Петр, не дождавшись ответа на вопрос одного из них: «Господи, не ударить ли нам мечем?», извлек меч и, ударив первосвященнического раба Малха, отсек ему правое ухо, но не совершенно, так что Господь одним прикосновением исцелил его (Лк. 22:51). «Возврати меч твой в его место», сказал Господь Петру;«ибо все взявшие меч, мечем погибнут» — это, конечно, не пророчество, а только закон Божественной правды общего характера: кто нападает на другого с намерением лишить его жизни или нанести ему рану, тот сам достоин того же. Это та же мысль, которая заключена в заповеди, данной после потопа: «Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукой человека» (Быт. 9:6). «Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он предоставит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов?» Легионом назывался у римлян отряд, состоявший из 12 когорт и заключавший в себе около 10,000 воинов. Весь Ангельский мир ополчился бы в защиту Сына Божия, если бы он не предавал Себя на страдания добровольно. 12 легионов Господь как бы противопоставляет 12-ти ученикам Своим. «Как же сбудется Писание, что так должно быть?» (Мф. 26:54) — это значит, что все происходящее есть исполнение пророчеств. Среди пришедших за Иисусом, как говорит Лука, находились сами первосвященники и начальники храма. К ним Господь обратился с обличением: «Как будто на разбойника вы вышли с мечами и кольями». Смысл этого обличения в том, что они явно шли на неправое дело, если не хотели обвинить Господа открыто перед всеми и взять Его, как нарушителя закона, среди белого дня, в присутствии народа, а употребили такой скрытный способ схватить Его ночью: «Теперь — ваше время и власть тьмы. Тогда все ученики, оставивши Его, бежали». — Так исполнилось предсказание Господа, недавно Им произнесенное (Мф. 26:31). Один только Евангелист Марк добавляет, что некий юноша, завернувшись в покрывало, следовал за отрядом, взявшим Иисуса. Сочтя это подозрительным, воины схватили этого юношу, но он вырвался от них и убежал нагой, оставив покрывало в их руках.

Древнее предание видит в этом юноше самого Евангелиста Марка, который жил где-то недалеко, проснулся от шума, и не одеваясь, прикрывшись одеялом, поспешил выйти посмотреть, что происходит. Но и не все Апостолы окончательно покинули Господа. Петр и Иоанн стали издали следить за отрядом воинов, взявшим Иисуса, пошли за Ним в некотором отдалении, и так дошли до самого Иерусалима, видя, куда был приведен их Учитель. Куда бежали остальные ученики, неизвестно, но, по-видимому, они были так потрясены и напуганы всем происшедшим, что сидели где-то спрятавшись при запертых дверях, о чем мы знаем от Иоанна 20:19.

Суд над Господом у первосвященников

(Ин. 18:12-23; Мф. 26:57-68; Мк. 14:53-65; Лк. 22:54, 63-65).

Взявши Господа Иисуса, враги повели Его связанным (св. Иоанн) в дом, где жили первосвященники. Восполняя показания первых трех Евангелистов, св. Иоанн один только упоминает, что Господа привели сначала к Анне, который сделал Ему предварительный допрос, а затем послал Его к Каиафе. Св. Иоанн тут же и поясняет, почему Господа привели сначала к Анне, а не к Каиафе, который в тот год был правящим первосвященником, а Анна (или Анан, как называет его Иосиф Флавий), «Ибо он был тесть Каиафе». Взявшие Господа думали этим оказать особое внимание и честь знатному родственнику правящего первосвященника, а кроме того, старый хитрец Анна пользовался особым уважением в своей среде. Надо полагать, однако, что Анна, по смещении его с должности первосвященника, продолжал оставаться жить в первосвященническом доме, тем более, что новый первосвященник Каиафа был его близким родственником, так что жилища Анны и Каиафы имели общий двор, хотя и находились в разных отделениях большого первосвященнического дома.

Св. Иоанн, дополняя повествования первых Евангелистов, говорит, что за Иисусом следовал не только Петр, об отречении которого повествуют все четыре евангелиста, но и «Другой ученик» — несомненно он сам Св. Иоанн был знаком первосвященнику, которому именно и почему, неизвестно: по преданию — по своему рыболовству. Поэтому он вошел внутрь первосвященнического двора, а затем сказал придвернице, чтобы она пустила внутрь Петра. Тут-то произошло первое отречение Петра, по св. Иоанну, когда, во время допроса Господа Анной, Петр стоял у разведенного на дворе огня и грелся.

Хитрый Анна, ни в чем не обвиняя Христа, стал расспрашивать Его только о том, чему Он учил и кто были Его ученики. Этим он намеренно дал опасный тон всему дальнейшему ходу дела, набросив подозрения на Иисуса, как на главу какого-то тайного заговора, с тайным учением и тайными целями. Но Господь изобличил эту его хитрость своим ответом: «Я говорил явно миру: Я всегда учил в синагоге и храме… и тайно не говорил ничего». В доказательство этого Господь предложил спросить свидетелей, слышавших, что говорил Он. Несмотря на то, что в таком ответе ничего не было оскорбительного для первосвященника, один из слуг, желая, вероятно, угодить первосвященнику, ударил Господа рукой в ланиту, сказав: «Так отвечаешь Ты первосвященнику?» Если бы Иисус молча перенес это, могли бы подумать, что он признает этот удар, нанесенный Ему, справедливым, и не в меру ревностный слуга еще возгордился бы таким молчаливым одобрением его поступка. Поэтому, чтобы пресечь зло в самом начале и вразумить слугу, Господь возразил: «Если я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?» — то есть, если ты можешь доказать, что Я учил народ чему-нибудь худому, то изобличи Меня в этом, докажи это, а не бей без всяких оснований.