В КОРОЛЕВСТВЕ КИРПИРЛЯЙН. Сборник фантастических произведений - Наталья Новаш

Марина, порозовела.

— У нас многие так ходят, — сказала она.

— Не может быть! А впрочем, конечно Ведь это чудо что такое!

Сказав это, Касьян раскланялся с рыцарем и Ростиславом, но взгляд его то и дело возвращался к марининым джинсам.

— Ладно, — сказал Леопольд. — Хватит трепаться. Ты видишь, люди с голоду помирают! Ужинать пора.

Касьян извинился, сказал, что еще подойдет попозже, и отправился в дальний конец зала, где принялся колдовать над кусками фольги и отрезками, ткани, декорируя стену под уголок морского дна. Путешественники и Леопольд расположились за столиком неподалеку.

Ужин оказался превосходным. Марина и Ростислав ели и нахваливали. Расторопность и вежливое внимание официантов заставили оттаять даже Ланселота, который после недоразумения со швейцаром был настроен несколько скептически.

— Хорошо тут у вас! — сказала Марина, потягивая через соломинку ледяной фруктовый сок.

— Хорошо? — переспросил Леопольд и усмехнулся как-то криво. — Хорошо-то оно хорошо… если не дурак Да еще если люди верные рядом… А в одиночку — пропадешь!

— Совершенно справедливо, — сыто отдаваясь сказал Ланселот — Друзья — вот главное наше достояние!

— Во-во, — кивнул Леопольд. — Друзья — это да, достояние К столику снова подошел Касьян.

— Ну, как вам здешняя кухня? — спросил он.

— Она превосходна! — за всех ответил Ланселот. — И вообще, здесь очень мило…

— Марина, — продолжал Касьян, — мне бы хотелось услышать ваше мнение о моей работе. Может быть, совет или замечание, словом — окиньте это свежим взглядом. А то здешняя публика воспитана на такой, знаете, халтуре…

Марина улыбнулась ему и посмотрела на стену.

— Мне нравится, — сказала она — А вот там у вас, где голубой фон, это корабль?

— Да, затонувший корабль Между прочим, доски на переднем плане настоящие. И сундук. Видите, он развалился и золото высыпалось прямо на дно. Совсем как настоящее.

— Мм-да, — задумчиво произнесла Марина. — Но, по-моему, серебро было бы лучше… Или хотя бы серебряный кувшин, чуть в стороне… Понимаете, серебряное на голубом… это смотрится

— Как-как? — Касьян ухватил себя за подбородок и прищурился на стену. — Ах ты, черт возьми! — пробормотал он. — Вот оно! Ну, конечно же, серебряное на голубом! Ах я осел!

Он снова повернулся к Марине, и в глазах его играло веселое изумление.

— Поразительно! Слушайте, это же поразительно! И как же… Ну, вот что: имейте в виду, я вас первый открыл. Вы будете иметь успех. И какой успех! Ого! Сегодня же мы едем на телевидение. Сейчас же!

— На телевидение?! — Глаза Марины расширились. — Но я… мне… видите ли, у нас мало времени, да?

Она повернулась к Ростиславу и умоляюще посмотрела на него.

— Дело в том, что нам нужно торопиться, — сказал тот. — Мы разыскиваем своих друзей…

— Ха-ха! — рассмеялся Касьян. — А я вам что предлагаю? Неужели вы знаете более надежный способ кого-либо разыскать, чем выступление по телевидению? Ваши друзья увидят Марину и моментально найдутся!

— Он прав! — воскликнул рыцарь.

Марина сияла от счастья.

— Я только оденусь и возьму машину, — сказал Касьян, снимая фартук. — Через десять минут жду вас у подъезда.

— Ой, — забеспокоилась Марина, когда он ушел. — Я тоже зайду к себе в номер. Мне нужно поправить прическу. Вы не скучайте, мальчики, завтра я вам все расскажу!

Она поднялась со своего места и упорхнула. Леопольд посмотрел ей вслед, затем подмигнул Ростиславу и Ланселоту.

— Вот что, ребята, неплохо бы и нам поразвлечься, а? Как насчет того, чтобы сходить в одно приличное место? Народ там дошлый, с понятием. Про своих порасспрашиваете, может, и найдется следок…

Ростислав сразу согласился, рыцарь не возражал, и было решено выступать немедленно

— Только ты это, — шепнул Леопольд Ростиславу, — меч-то свой возьми на всякий случай.

— Зачем? — удивился Ростислав.

— А на всякий случай. У нас тут люди, знаешь, разные попадаются, может и пригодится… Да и не стоит в гостинице такую вещь оставлять…

Огромный зал с белыми колоннами был полон народу. Рыцарь и Ростислав с трудом продвигались сквозь толпу вслед за Леопольдом. В шуме и суете никак нельзя было понять, чем занимаются все эти люди. Они говорили все разом, спорили о чем-то, кто-то кого-то уговаривал, некоторые ругались. В одном месте внимание Ростислава привлекла странная сцена. Маленький тщедушный человечек вертел в руках ботинок, тщательно его разглядывая и словно бы даже принюхиваясь к чему-то. Над ним с угодливой улыбкой склонился наголо остриженный верзила.

— И сколько у тебя таких? — скептически спросил наконец маленький.

Верзила изогнулся еще больше и вполголоса произнес:

— Полторы тысячи пар.

Маленький плюнул на пол.

— Ладно! Беру!

И они ударили по рукам.

— Идите-ка вы, братцы, пожалуй, на галерею, — сказал Леопольд своим спутникам. — А то еще потеряетесь тут в толпе. Идите, я пока сам справлюсь, а потом вам расскажу, что и как.

Ростислав и Ланселот согласились и стали выбираться из толпы. Они уже поняли, что самим им не удастся ничего разузнать в этой давке.

Галерея была единственным во всем здании местом, достойным внимания путешественников. По стенам здесь висели фотографии и рисунки, а в стеклянных витринах была выставлена для всеобщего обозрения всякая всячина — от белья и консервов до автомобилей. Однако народу в галерее почти не было, жителям Делового Центра почему-то гораздо больше нравилось толкаться в зале.

Рыцарь и Ростислав часа полтора бродили от витрины к витрине, любуясь экспонатами. Наконец в дальнем конце галереи показался Леопольд в сопровождении того самого обритого верзилы, который на их глазах реализовал полторы тысячи пар обуви, показав покупателю один-единственный ботинок. Теперь он почтительно слушал Леопольда, с азартом ему что-то объясняющего.

Ни Ростислав, ни Ланселот не слышали, о чем был разговор, а между тем содержание его могло бы их заинтересовать.

— Взять хоть те же штаны, — говорил Леопольд. — Скоро в моду войдут такие синенькие, с заклепочками. Конечно, шить их самым первым начнет Мафусаил и сбывать будет на ярмарке по триста. А ты берешь у Мафусаила сто пар…

— По триста? — недоверчиво спросил верзила.

— По триста, по триста. Сколько спросит, столько и дашь… Теперь так. Каждую пару разрезаешь по шву и каждую половину запечатываешь в свой пакет, будто целые штаны. Знаешь, прозрачный такой пакет с мафусаиловым клеймом? Расфасовываешь и получаешь двести пакетов. Потом на ярмарке же их и сдаешь. По двести пятьдесят. Сечешь? Тут главное — быстро торгануть и испариться.