Персональные помощники руководителя - Владимир Левченко

В выступлениях Трояновского не было напористых, полемических выражений, но они содержали много тонких и метких аргументов, которые производили впечатление на профессиональных дипломатов и комментаторов.

Сам Трояновский проявил себя в Нью-Йорке как интересный и умелый собеседник. Как опытный дипломат Олег Александрович давал пример хладнокровия и выдержки в самых неожиданных и острых ситуациях. Однажды в ООН хулиганствующие маоисты, попав под видом журналистов в зал заседаний Совета Безопасности, облили красной краской его и одного из американских представителей. Наш постпред, улыбнувшись, сказал: «Лучше быть красным, чем мертвым». Все присутствовавшие хорошо восприняли эту шутку. На утро она попала во многие газеты и журналы как цитата дня. Дело в том, что Трояновский быстро сымпровизировал и переиначил популярное в годы антикоммунистической истерии в США выражение «лучше быть мертвым, чем красным» («better dead than red»).

Объем работы в нью-йоркском представительстве был огромным. Часто его сотрудникам приходилось оставаться на службе далеко за полночь, посол подписывал за день два десятка шифротелеграмм. Одновременно готовились проекты выступлений, основные из которых произносил он сам. В насыщенной событиями и трудностями обстановке представительство работало как хорошо отлаженный механизм. В коллективе не было никаких недоразумений и склок. В этом тоже была заслуга Олега Александровича.

Большое значение Олег Александрович придавал протокольным мероприятиям – приемам, завтракам, ужинам. Для дипломата это удобные случаи укрепить контакты, получить информацию, разъяснить свою позицию. Трояновский отбирал подходящую группу гостей, которым было интересно и полезно в обществе друг друга. В советское представительство приходили послы зарубежных государств, американские бизнесмены и финансисты (Д.Рокфеллер), видные журналисты (У.Кронкайт, Дж. Рестон, Б.Уолтерс), писатели (Г.Мейлер).

После возвращения из Нью-Йорка в начале 1986 года О.А.Трояновский получает назначение на пост посла в Китае. Это оказалось неожиданным для него и многих других, в том числе и для Пекина. Объяснялся же этот шаг серьезными политическими причинами. Во внешней и внутренней политике Китая наступила пора радикальных изменений.

Встал вопрос о необходимости выравнивания или, как говорили в то время, «нормализации» отношений между двумя странами, то есть о прекращении той вражды и идеологической полемики, которые в течение долгого времени мешали им стать добрыми соседями. Стремление к этому постепенно вызревало в обеих столицах. Чтобы помочь воплотить его в дело, Москва вместо человека из рядов партийно-государственной номенклатуры, представители которой в прошлом один за другим занимали посольский пост в Пекине, пошла на то, чтобы командировать туда известного профессионального дипломата. Китайская сторона высоко оценила это решение.

Во время первой же встречи с министром иностранных дел КНР У Сюецянем Олег Александрович заявил, что рассматривает новый пост посла в Китае как самое высокое и ответственное назначение в своей жизни. Это не было дипломатическим ходом, желанием понравиться китайцам, ибо еще до встреч с ними он сказал то же самое коллективу посольства.

Большой удачей советской дипломатии оказалось почти что совпадение во времени назначения нового посла в Пекин и владивостокской речи М.С.Горбачева, с которой он выступил в июле 1986 года. Было заявлено, что Советский Союз готов рассматривать главный фарватер Амура в качестве пограничной линии между двумя странами и начать переговоры о понижении военного противостояния вдоль советско-китайской границы. Горбачев также объявил, что СССР обсуждает с Монголией вопрос о сокращении части своих войск и о том, что к концу 1986 года предстоит вывод шести полков из Афганистана.

Китайские руководители восприняли это выступление как сигнал о начале важных перемен в политике Москвы. Однако они отнюдь не намеревались сразу же перечеркнуть прошлое. Еще не один год продолжали повторять свой тезис о «трех препятствиях» к нормализации отношений между двумя державами (Афганистан, советские войска в Монголии, Камбоджа). Но шаг за шагом стрелка барометра этих отношений стала склоняться к ясной погоде.

В конечном итоге, хотя на это пришлось затратить несколько лет и массу усилий, удалось отладить споры с КНР и по территориальным вопросам, и по военной разрядке вдоль границы. Продвинулось дело и в расширении торгово-экономических связей. В этом была немалая заслуга советского посла Трояновского.

Многое удавалось Олегу Александровичу благодаря его хорошим деловым контактам с китайским руководством. Особенно конструктивные, а в личном плане и дружественные отношения установились у него с умнейшим и выдающимся дипломатом, министром иностранных дел Китая Цянь Цичэнем, который стал впоследствии одновременно заместителем премьера и членом политбюро китайской компартии.

О.А.Трояновский сразу ввел в практику то, что ранее в работе посольства не применялось, – регулярные пресс-конференции для китайских, советских и иностранных журналистов. Он сам обычно и проводил эти пресс-конференции, не уклоняясь от ответов на самые каверзные вопросы.

Его дипломатическое искусство проявилось и в работе с весьма солидным, высокопрофессиональным дипкорпусом в Пекине. И в китайской столице вряд ли был такой посол, который не вошел бы в круг его знакомств. Между советским и другими посольствами шел активный обмен информацией, деловые приемы составляли немалую часть работы посла, а от него старались не отставать и другие дипломаты.

Во время пребывания в Пекине О.А.Трояновский взял правильную ноту – Советский Союз никогда не должен был вставать в позу «старшего брата» по отношению к Китаю, чем заметно грешила советская политика в предыдущие годы; обсуждать и решать с китайской стороной проблемы, не оглядываясь на прошлое, а обращаясь к будущему. Выступая в китайской аудитории, он подчеркивал близость позиций обеих стран по многим международным вопросам (в ООН, например, они совпадали примерно в 85 процентах случаев). Он отмечал, что в области экономических преобразований движение также происходит примерно в одном и том же направлении. Очень уместным был его тезис о том, что Советский Союз отнюдь не стремится вовлечь Китай в какой-либо военно-политический союз или мешать развитию его отношений с третьей страной, будь то США, Япония или другая страна.