Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства, 1917–1920 - Майрбек Момуевич Вачагаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как раз последнее предложение и характеризует передачу власти пробольшевистски настроенным силам в этом органе. Тот факт, что это не было сделано более решительно, революционным разгоном, подчеркивает, что в данный момент коммунисты не были готовы взять власть в свои руки, приходилось считаться, что силы вокруг шейхов Али-хаджи Акушинского и Узун-хаджи действительно представляют собой реальную угрозу их планам.
С. Казбеков и впоследствии Д. Коркмасов не спешили преобразовывать Совет Обороны в ревком, в обычный орган революционных комитетов. И продолжали заигрывать с шейхом Али-хаджи Акушинским в марте — апреле 1920 года, организуя в честь его прибытия в Петровск или в Темир-Хан-Шуру торжественныее парады[886]. Более того, в декларации предусмотрительно нет ни слова о связях с Советской Россией, хотя не говорится и о полной независимости Горской республики. Этот вопрос большевики оставляют для решения как бы на потом, а на самом деле — до укрепления своих позиций на местах.
В таком случае почему же шейх Али-хаджи Акушинский пошел на союз с силами, олицетворяющими себя с большевизмом? На самом деле большевики Северного Кавказа, выступая под знаменем социал-революционеров, чаще всего многих в регионе вводили в заблуждение своими целями и задачами. Они всегда кооптировались с сильными регионами, будь это вначале Горская республика или эмиратство Узун-хаджи, с казаками против горцев или с горцами против казаков, разницы не было, лишь бы это приближало их к цели — захвату власти. Поэтому даже политики вроде Гайдара Баммата могли себе позволить общаться с большевиками как с возможными союзниками в борьбе против Добровольческой армии. Именно на этой почве у него проявились разногласия с председателем делегации Горской республики на Парижской мирной конференции[887].
Дипломатический представитель Горской республики при правительстве Азербайджана А. Тахо-Годи, который первоначально усердно работал на независимость Горской республики, был в числе инициаторов, предложивших отправить делегацию горцев в Советскую Россию для разъяснения позиций нового состава Совета обороны. В его понимании, было достаточно объяснить, что Совет обороны возник на фоне антиденикинской борьбы и что пока не надо спешить направлять в край комиссаров для того, чтобы возглавить горские народы. А. Тахо-Годи[888] считал, что в центре следует объяснить, что судьбу народов Дагестана, Терека и Кубани необходимо решать на общегорском съезде. При этом он был убежден, что горцы примут советскую власть, лишь бы власти Москвы не допустили ненужных мер в обход Совета обороны[889].
Таким образом, если в мае 1919 года был совершен переворот генералом М. Халиловым, распустившим официальное правительство Горской республики, взявшим на себя обязанности премьер-министра и после отдавшим власть Добровольческой армии, то девять месяцев спустя, к февралю 1920 года, мы имеем дело с очередным переворотом, но уже в пользу сил, связанных с большевиками.
Прежде чем вообще прекратить существование Совета обороны как органа, представляющего Горскую республику Северного Кавказа, пройдет еще несколько месяцев, и номинальная власть до начала марта 1921 года полностью сосредоточится в руках эмигрантских структур в Тифлисе.
С падением демократической Грузии в марте 1921 года деятельность горских политиков уже не в единой структуре, а в группах, организованных по принципу политических пристрастий того или иного лидера, будет продолжена в рамках горской эмиграции в Стамбуле, Варшаве, Праге, Берлине и Париже.
Конфликт Нури-паши с Советом обороны
Деятельность Нури-паши, младшего брата известного турецкого военноначальника Энвер-паши, является до сих пор малоизученным фактом на Северном Кавказе.
На заседании в Совете обороны 2 февраля 1920 года большевики потребовали от своих представителей срочной политической нейтрализации Нури-паши. Было предложено Нури-паше выдвинуть ультиматум признания им верховной власти Совета обороны и подчинения его как главнокомандующего войсками непосредственно Военному совету Совета обороны, признания с его стороны политических комиссаров на фронтах и в частях, потребовать формирование командного состава передать в ведение Военному совету Совета обороны[890]. В случае отказа им от предъявленных условий предлагалось сделать все, чтобы он покинул Дагестан. Для начала было решено назначить при нем политкомиссаром Д. Кормасова.
12 февраля под влиянием красных комиссаров 1-й Дербентский полк (800 человек) отказался выполнить приказ подчиненного Нури-паши командующего Дербентским фронтом Руфат-бея о передаче одного орудия в распоряжение гарнизона в село Касум-Кент[891]. В ответ на это Нури-паша приказывает арестовать политкомиссара армии С. Дударова, которого обвиняет в срыве его указаний[892].
В это же время один из приближенных Нури-паши Кязим-бей[893] решает предпринять меры для уничтожения социалистической группы в Совете обороны[894]. С этой целью он арестовывает тех членов Совета обороны, кто ассоциировал себя с большевиками. Турки считали необходимым раз и навсегда покончить с большевистскими настроениями в Дагестане, для чего предприняли атаку на село Маджлис, где находился главный штаб дагестанских большевиков. Однако большевикам удалось сбежать. Шейх Али-хаджи Акушинский вынужден был сделать заявление и призвать противоборствующие стороны к миру, предупредив, что тем, кто пришел в Дагестан не для борьбы с Добровольческой армией, а для ведения своих партийных дел, стоит немедленно удалиться [895].
Однако новое столкновение с турками, уже в селе Леваши, привело к гибели председателя Совета обороны С. Казбекова и еще одного члена Совета — Аббаса Эфендиева. Гибель первого лица Совета обороны не могла не вызвать реакции даже среди сторонников Нури-паши[896]. В общей сложности турецкого офицера Кязим-бея[897] обвинили в убийстве трех комиссаров и до
