Господство клана Неспящих. Сборник - Руслан Алексеевич Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Проходите, проходите, уважаемый! – поспешил он мне навстречу.
– Добрый день, – вежливо склонил я голову и шагнул внутрь лавки. – Вижу, лавка открыта и процветает?
– Да куда там! – отмахнулся торговец. – Одна надежда на проезжих путешественников, да и те раз в году появляются. Желаете осмотреть товар?
– Желаю, – степенно произнес я. – Но для начала хотел бы кое-что продать. Вот. Взгляните.
Я широким жестом выложил перед торговцем все свое богатство – шикарную оленью шкуру и три волчьих. К ним же присовокупил величественные оленьи рога, похожие на корону.
– Хм… семнадцать серебряных монет за все будет в самый раз, – мгновенно оценил продавец мои товары.
– Золотой, – твердо ответил я. – За меньшую сумму не отдам. И не спорьте, уважаемый. В этой милой деревушке наверняка есть мастерская кожевенника, который с радостью заберет у меня горячий товар.
– Договорились, – махнул рукой лавочник. – Девятнадцать серебрушек.
– Золотой, – повторил я, и торговец сдался.
– Так и быть, господин. Только ради вашего удовольствия соглашусь.
Прилавок опустел, а через мгновение на нем появился тусклый желтый кругляш, который я немедленно прибрал к рукам. Ну вот, деньжатами разжился.
– Что-то еще?
– Да. Нет ли у вас хорошего красного вина?
– Есть, как не быть! И всего по серебрушке за бутылку!
– Две… нет, три бутылки возьму, пожалуй, – вздохнул я, возвращая только что полученный золотой обратно и принимая в обмен горстку серебряных монет.
Вино оказалось разлито в пыльные бутылки из темного стекла без малейших признаков этикетки. Само наличие пыли вызвало у меня двойственное чувство. То ли сероватый налет это свидетельство хорошей выдержки вина. То ли вино настолько плохое, что его никто не хочет покупать, вот оно и пылится на складе.
– Хорошее ли хоть вино-то? – с подозрением осведомился я. – Кислятина, небось?
– Что вы! Сладкое, как поцелуй юной красотки! Позвольте осведомиться – никак в гости к кому-то пожаловали? К вдовушке Ларкриссе, а? – с намеком подмигнул лавочник. – Она еще хоть куда! Э-х-х!
– Э-э-э… нет, уважаемый торговец, – хмыкнул я. – В гости к своему старому другу. Джогли его имя. Слыхали о нем?
– Как не слыхать, господин, – всплеснул руками продавец. – Сколько лет бок о бок в этой деревушке прожили! Вот оно что… теперь понятно, зачем вам красное вино. Видать, и правда хорошим другом для вас он был, раз прошли столь долгий путь и не поскупились на вино. Для этого дела оно самое то будет.
– Простите… что значит «был»? И для какого такого дела «самое то» будет?
– Так для поминок же, – удивился торговец. – Сегодня утречком как раз старика Джогли и схоронили. Вечерком поминки будут, посидим, выпьем за упокой души его. Хороший он старикан был! Да, господин?
– Ага… – выдавил я из себя, дрожащими руками раскупоривая бутылку и присасываясь к горлышку.
Под ошеломленным взглядом лавочника я досуха осушил бутылку и, потянувшись к следующей, уточнил:
– Когда, говорите, схоронили? Сегодня утром?
– Ну да. Как положено – с первыми лучами рассвета. Да вы не печальтесь так! Хорошую жизнь он прожил, долгую! Чего уж теперь горевать. Или на похороны поспеть хотели? Понимаю… переживаете небось сейчас.
– Вы даже не представляете, насколько сильно, – согласился я, делая еще пару глотков вина.
Лавочник не соврал. Вино и правда было весьма неплохим. Откупорив третью бутылку, я протянул ее печальному вестнику и сорванным голосом просипел:
– Выпьем. Помянем усопшего.
– Эх… грех отказываться, – махнул рукой торговец, принимая вино. – За упокой души его!
– Угу, – булькнул я в бутылку.
– Оно, конечно, без слухов не обошлось, – наклонившись ко мне, поведал собутыльник. – Но наши кумушки чего только не болтают! Языками без устали мелют.
– Чего болтают? – без особого интереса спросил я. В моей голове царил настоящий хаос, полная путаница мыслей, и болтливый лавочник пришелся как нельзя кстати. Чтобы отвлечься от тяжелых раздумий, нет способа лучше, чем послушать охочего до болтовни человека.
Ну гадалка чертова! Чтоб тебя и твой шатер! И племянничка твоего двоюродного туда же!
– Болтают, говорю, – продолжил заговорщицки шептать торговец, перегнувшись через разделяющий нас прилавок. – Не своей смертью, мол, старичок умер-то! Никак, мол, помогли ему в мир иной перейти!
– Да что ты? – незаметно перешел я на «ты». – Так и говорят? А с чего взяли-то?
– А с того, что за день до смерти осматривал его проезжий лекарь-волшебник, который мою соседку от грыжи одним заклинанием излечил! И взял всего ничего! – с торжеством выпалил лавочник. – Сразу видно, что дело свое знает!
– Не понял, – признался я.
– А что тут непонятного-то, добрый человек?! – озлился на мою тупость собеседник. – Сын покойного батюшку очень уж любил, все за здоровье его переживал. Потому и не поскупился, пригласил лекаря к отцу. Тот, значит, старика осмотрел, ощупал, пару заклинаний произнес, чтобы внутрь ему заглянуть да проверить, как там сердечко бьется, да нет ли других бед каких. И говорит – не переживайте! Старость, оно, конечно, не радость, но здоровье отца вашего на диво хорошее! Проживет еще долгонько! С тем и уехал чародей. А на следующее утро старика в постели мертвым нашли! Преставился!
– Та-а-а-к, – протянул я, как-то резко заинтересовавшись услышанным и одновременно пытаясь вспомнить, бывало ли такое, чтобы связанные с заданиями «местные» умирали. И пришел к неутешительному выводу – да, случалось.
Особенно если «местный» страдает от какой-нибудь странной болезни или отравлен укусом неведомого чудища. И просит такой вот болезный первого встречного игрока найти лекарство или противоядие, да поскорее. И если в срок не уложиться, то страдалец благополучно отходит в мир иной… но здесь задания как такового и нет. Скорее, просто данный загадочной гадалкой совет.
– То-то и оно! – торжествующе прошептал лавочник и, порывшись за прилавком, вытащил еще две бутылки вина. – Давай еще по одной! От заведения, так сказать!
– А давай! – согласился я, принимая бутылку. – Значит, есть сомнения? Раз кумушки болтают.
– Да из-за невестки его. Вот уж не свезло! Сын всем на зависть уродился. И заботливый, и отцу в старости опора надежная. А вот невестка… тьфу! Вся деревня смеется. Ни обед сготовить толком не может, ни в доме прибраться. Курам пшена насыпать и то не умеет. Не любил ее покойный старик, совсем не любил. Постоянно ругались.
– Так кумушки на невестку грешат? – изумился я. – Она, мол, старичка того…
– А на кого еще? Кто еще мог старику смерти пожелать? – вопросом на вопрос ответил торговец. – Она еще та змея подколодная! Но, господин, сейчас поздно уже рядить да гадать. Старый Джогли
