Дифференцировать тьму - Евгения Сафонова

Эсфориэль казался лишь немногим младше того, каким его знала я, но здесь он улыбался. Широко, искренне, по-мальчишечьи. И когда он смотрел на свою спутницу, глаза его сияли радостной нежностью. В жизни я видела в них одну лишь печаль.

Девушка-дроу выглядела совсем юной, почти девочкой. Волосы её были тёмными, оттенка горького шоколада, как у меня, неожиданно для одной из Детей Луны. Фиолетовое платье, достойное королевы, тиара, венчающая чело…

— Когда ты станешь моей, — говорил Эсфор, — мы отправимся в моё королевство. Тебе там понравится.

Принцесса Мириана, сестра будущего Тэйранта Кровавого, улыбалась и переводила взгляд на переплетение их пальцев, мраморно-бледных и жемчужно-серых.

— Тэй дал разрешение. Отец тоже будет не против, я уверен.

— Не знаю, Эсфор, — девушка качнула головой. — Это всё, чего я желаю, но… у меня дурные предчувствия.

— Почему? Кто может нам помешать? Я буду не первым эльфийским принцем, заключившим брачный союз с дроу.

— Мой брат… Ты ведь слышал, что он говорит. И его слова страшат меня.

— Это было брошено в сердцах, любовь моя.

— Но неоднократно. Я боюсь спорить с ним, однако если Тэй и правда развяжет войну…

— Я знаю Тэя. Порой он кажется бессердечным, но сердце у него есть, и оно исполнено добра. Он никогда не сделает того, о чём говорил. — Эсфор коснулся ладонью её щеки. — Ты не должна сомневаться в нём. Верь в него, как верю я.

Девушка прикрыла глаза с печальной улыбкой, и обоих поглотила знакомая мгла.

Следующим я увидела небольшой зал, отделанный тёмным камнем, с круглым столом посредине. За высокими узкими окнами раскинулась Хьярта — а за столом сидел Тэйрант.

Он повзрослел. Как и Ильхт, стоявший за его плечом. Обоим явно было уже за двадцать. Ильхт отпустил щетину и сходство с Лодом бросалось в глаза ещё больше.

— Ты должен поехать, Эсфор, — говорил Тэйрант, глядя на эльфийского принца, что сидел напротив. — Именно ты. Только ты сумеешь открыть Повелителю эльфов правильность пути, избранного мною. И убедить свой народ присоединиться к нам.

Эсфориэль смотрел на дроу, и в сиреневой глубине его глаз плескался ужас.

— Мне казалось, ты давно разделил наш взгляд на вещи, — мягко произнёс Ильхт. — Мы ведь уже говорили об этом. Не раз. Тогда ты не спорил с нами. Что же теперь так тебя удивляет?

Эсфор помолчал.

Затем резко поднялся на ноги.

— Я поеду. Но не вернусь. Мой отец никогда не примет того, что вы говорите, — принц говорил тихо и ровно. — И я не приму.

— И навсегда оставишь нас? — Тэйрант изогнул бровь. — Мою возлюбленную сестру — тоже? А ведь те клятвы, что ты давал ей, казались такими искренними.

— Если начнётся война, моё место — с моим народом. Но я никогда не верил, что вы можете думать о войне всерьёз. И сейчас не верю. Тэй, Ильхт… прошу, одумайтесь. Отступитесь.

Последние слова окрасили молящие нотки.

Тэйрант неторопливо встал. Подошёл к Эсфору — тот, не двигаясь, следил за его приближением — и ласковым, отеческим жестом положил руку ему на плечо:

— Запомни только одно. Отрекаясь от пути избранников Пресветлых, защищая недостойных, вы избираете их сторону. А значит, разделяете их участь. И если эльфы выступят против меня…

Эсфориэль смотрел на Повелителя дроу без малейшего страха.

И Тэйрант, склонив голову, почти прошептал ему в ухо, тихо и очень отчётливо:

— Я сожгу ваше королевство дотла, мой маленький брат. И тебя вместе с ним.

А потом лёгким толчком отстранил Эсфориэля от себя.

— Ступай. Немедленно. — То была уже не просьба — приказ. — Если думаешь увезти Мириану с собой, даже не пытайся. Она заперта в своей башне под надёжной охраной, которой тебя пускать не велено.

Эсфор сжал кулаки:

— Даже не дашь нам попрощаться?

— Зачем? Если ты вернёшься, в прощании нет нужды. А если не вернёшься — значит, клятвы твои ничего не стоили. Но когда начнётся война, моя сестра будет со своим народом… как и ты, видимо. — Тэйрант улыбнулся, холодно и непреклонно. — Аудиенция окончена, принц Эсфориэль из рода Бьоргреас.

Тот, не ответив, круто развернулся и вышел.

Тэйрант проводил его долгим взглядом.

— Он вернётся, — негромко произнёс Ильхт, приблизившись к дроу. — Эльфы поймут, что правда на нашей стороне. Не могут не понять.

— Лепреконы до сих пор не дали ответа. Надеюсь, наши собратья будут благоразумнее. — Тэйрант коротко выдохнул. — Я и сам не понимал, как люблю этого мальчугана.

— Всем сердцем. Как и я.

— А ведь если эльфы откажут нам в союзе, в следующий раз мы встретимся на поле битвы. Противниками. И тогда мне придётся его убить.

— Тебе не придётся.

— Надеюсь. Иначе Мириана мне этого не простит.

— Ты сам себе этого не простишь.

Тэйрант промолчал — и оба растворились во тьме.

Я зависла в обсидиановой пустоте, и сердце заледенила гадкая тяжесть. Особенно когда я поняла: вряд ли это последнее, что мне хотят показать.

И что я предпочла бы не видеть того, что увидела.

— Мне проще было бы думать, что Тэйрант был кровожадным монстром, — не поворачиваясь к Акке, негромко бросила я. — Который никогда никого не любил.

— Лёгкий путь редко бывает правильным, — заметил иллюранди за моим плечом. — Ты должна понимать, с кем имеешь дело.

Да. Наверное, должна. Должна понимать, что Алья действительно похож на Тэйранта. Оба чётко делили мир на «своих» и «чужих» — и своих никому не давали в обиду, тогда как к чужим не ведали пощады. До сих пор помню: темница, жгучая ненависть в глазах Альи, обращённых на Дэна, ненависть и страшная, бесчеловечная жестокость, и искреннее беспокойство за Лода…

Но Алья не был пленником навязчивой идеи о расовом превосходстве дроу. И у него была Морти, которая не отмалчивалась, когда брата заносило в опасные дали. И, всегда оставаясь на его стороне, не боялась с ним спорить.

А ещё у него был Лод, который не разделял многих его взглядов.

И возможно, последние два различия являлись причинами первого.

Потому что хороший друг — не тот, кто согласен с тобой во всём. Не тот, кто восторгается каждым твоим действием, и не тот, кто исступлённо поддерживает любые твои начинания. Хороший друг — тот, кто, оставаясь на твоей стороне, трезво оценивает тебя и все твои дела. Кто не побоится в решающий момент дать тебе затрещину, чтобы ты не сделал поворот не туда.

Даже зная, что на какое-то время ты возненавидишь его за это.

— Хочешь продолжения? Дальше будет тяжелее. Предупреждаю.

Я вздохнула:

— Хочу.

В глаза ударил яркий, слепящий свет, заставив зажмуриться. Солнце… от которого я успела отвыкнуть.