Дорога Гермионы (Г.П. и свиток Хокаге - 3) - Самат Сейтимбетов

Анко закуривает, делает пару нервных затяжек и говорит, лишь бы сказать.

-- За такое их точно снимут с экзамена.

-- Не снимут, - равнодушно отвечает Шизуне, водя руками над Сакурой, - потому что никто ничего не узнает. Пока команда А держит барьер, сюда не заглянет никто.

-- Она нас видела, - заявляет Анко.

Шизуне молчит. Интересно, местные мозголомы могут удалять воспоминания? Наверное, могут, но только особые мастера. Основная же масса менталистов, предполагаю, работает с местными аналогами Обливиэйта, объект забудет, но при этом вполне может повредиться мозгом. Дело тут, как и с медициной упирается в контроль чакры. Чем выше контроль - тем больше возможностей, в общем, все равно, что Цунаде и основная масса ирьенинов, только в разрезе менталистов.

Ответ Шизуне, к моему облегчению, вполне нейтрален.

-- Она будет молчать, ради Саске и ради своей любви.

Эээ? Там и смотреть то еще не на что, да и Саске этот еще пацан мелкий. Или у шиноби все раньше, чем у нормальных людей? Сколько им сейчас, этим мальчишкам и девчонкам? Лет двенадцать? Нет, вру, тринадцать, но это не слишком улучшает ситуацию, скажем прямо.

-- Это если Саске выживет и выздоровеет, - продолжает рассуждать Шизуне. - Если же нет, то и так скандал будет громкий, в этом шуме слова Сакуры просто утонут.

-- Ну да, - хмыкает Анко, - последний Учиха, шум будет на все деревни, вон даже мой бывший учитель не поленился приползти на него посмотреть.

Продолжаю качать энергию, невольно возвращаясь мыслями к схватке, в которой невольно принял участие. Даже не столько к схватке, сколько к погибшим. Что толку с моего самообладания, телепортации и умелой манипуляции заклинаниями, если гибнут хорошие знакомые?

Не друзья, согласен, но хорошие знакомые, пускай и ниндзя в масках.

Не та степень душевной близости, чтобы плакать и рвать на себе волосы, раздирать в кровь лицо, пытаясь заглушить душевную боль физической. Но все же, все же, саднит внутри, щемит, какая-то невысказанная тоска. Вроде ты и не виноват, вроде и выполнили люди свой долг, а все равно. Тяжелое чувство причастности давит, прокручиваешь ситуацию в голове, то ли пытаясь оправдаться непонятно перед кем, то ли пытаясь уговорить самого себя, что сделать ничего нельзя было.

В общем, плохо, когда гибнут хорошие люди.

Пока мысленно обращаюсь к схватке и погибшим, по Саске внезапно начинают ползти черные пятна. Анко вскакивает, едва не проглотив очередную сигарету, но и так все понятно, прерываю технику. Шизуне тоже заканчивает и присоединяется к нашему дружному коллективу.

-- Невероятно! - восклицает Анко, жестикулируя сигаретой.

Приседает и ощупывает Саске. Остается впечатление, что сейчас она и его начнет лизать, но обходится.

-- Как? - она оборачивается и недоверчиво смотрит на меня. - Печать закончила приживление и вышла на первый уровень!

Йопт, у нее еще и уровни есть? А босс в конце уровней будет? Шизуне отодвигает Анко в сторону и проводит экспресс-диагностику. Анко продолжает пялиться на меня с каким-то нездоровым блеском в глазах, можно сказать ощущаю себя подопытным кроликом.

-- Он здоров, - объявляет Шизуне, вставая. - Раз вы, Анко-сан, говорите, что печать закончила приживление...

-- Да, да, да, - яростно кивает та.

-- То наша миссия здесь закончена. Сворачиваемся и уходим.

Перед уходом Шизуне приводит в чувство Сакуру, и что-то ей долго втолковывает, постоянно делая жесты в сторону тела Учиха Саске. Сакура в ответ кивает так, что хитайате, сдвинутый к макушке, едва не слетает с головы. Надо полагать, что Шизуне ей намекает на блестящие перспективы поучаствовать в процессе размножения клана Учиха, если только розововолосая промолчит. Или не намекает, а прямым текстом говорит, что к чему и кто кого. Какая, в сущности, разница? Главное, Шизуне знает, что делает, и вообще, пора убираться из этого леса.

Сакура затаскивает тела Саске и Наруто в дупло в основании дерева и вытаскивает кунай.

-- Будет охранять изо всех сил, - хмыкает Шизуне, и мы прыгаем обратно в башню.

-- Она вообще понимает, что Саске, для возрождения клана, потребуется десяток жен, а то и более?

-- Да где там, - зевает Шизуне, - одни розовые мечты в голове. Ой, мне же в госпиталь надо!

Приходится ее еще переправлять в госпиталь, а по возвращении в башню в меня вцепляется Анко.

Правда, ее тут же отводит в сторону один из АНБУ и начинает что-то втолковывать. Надо полагать, напоминает о долге шиноби и о том, что не время лезть с личными разговорами. Ученица Орочимару шипит, но затем сдается и садится писать отчет о происшествии. Не забывая, конечно, почти непрерывно смотреть в шар, как будто ожидая, что Орочимару будет глуп и снова подставится под удар. Также она украдкой бросает взгляды в мою сторону, прямо свидетельствующие, что после окончания экзамена набежит с разговором.

Надеюсь, она не ждет, что я изведу печать на ее теле?

Также подходит анбушник, в маске Кролика, который делал дом из дерева, и благодарит. Мы немного болтаем, он тоже оказывается жертвой экспериментов Орочимару, который приживил ему клетки Первого Хокаге. Благодаря этому, Кролик может работать с элементом Дерева, но из шестидесяти детей, которым приживили клетки, выжил только он один. От таких новостей во мне моментально вскипает желание достать Орыча Авадой. Не знаю, попал бы или нет, но эмоционального заряда точно хватило бы, чтобы выдать заклинание.

Спокойствие, только спокойствие. Жертвы Орочимару повсюду.

Вдох и выдох, не думать о жертвах Орыча, вдох и выдох, не думать.

18 августа 77 года. К югу от Леса смерти и к северо-западу от Конохи, страна Огня.

Небольшая рукотворная пещера, смесь склада и укрытия, оборудованная Орочимару еще, когда он был шиноби Конохи. Устроенная на психологически выверенном расстоянии от деревни, пещера так и не была обнаружена патрулями, хотя защитные системы давно истощились. Перед экзаменом Орочимару наведался к Конохе, обновил некоторые из старых тайников, как знал, что пригодятся. Сейчас змеиный саннин стоял перед столом, заваленном травами и прочими лекарственными ингредиентами.

Он ловко растирал, резал, заливал травы, используя ранее складированные припасы. Упаковка пилюль, подстегивающих регенерацию, валялась на полу, смешиваясь с огрызками кроветворного корня. От такой химии почти любой шиноби уже тихо отходил бы к Шинигами, богу смерти, но только не Орочимару. Спешно съеденные лекарства давали ему отсрочку по времени, чтобы приготовить лекарство и прекратить кровотечение. Смена тела не помогала, Анко слишком хорошо знала, куда бить, и Орочимару тихо шипел проклятия в ее адрес. Тело, к тому же, решило, что срок истощения подходит, и Орочимару твердо знал, что у него осталось не более десяти замен в этом теле. Потом -- смерть, если не поглотить новое тело, применив дзюцу бессмертия.

-- Да! Учиха! - возбужденно шипел Орочимару и тут же кривился. - Анко! Надо было тебя добить!

Мало того, что джинчурики Девятихвостого внезапно показал силу, так еще и две четверки АНБУ свалились прямо на голову. Утешало только то, что успел, успел поставить проклятую печать молодому Учиха! Но все же, кто знал, что так дело обернется? Будь с АНБУ кто-то из бывших напарников Орочимару или сам Хокаге, не удалось бы уйти. И без того выскользнул чудом, сорвав установку барьера, блокирующего перемещения. Недооценил шиноби АНБУ. Недооценил бывшую ученицу, которая пошла в самоубийственную атаку, лишь бы причинить вред. И недооценил девчонку с Хирайшином, не знал, что она умеет и вот так перемещаться.

Выпив свежей сине-зеленой бурды, Орочимару выдохнул, ощущая, как в боль в животе отступает. Уже не спеша, он приготовил еще одно лекарство и смешал мазь, после чего долго натирал себя, морщась и шепча проклятия. Давненько его так не щелкали по носу, и это одновременно злило и бодрило Орочимару. Достойный противник! Также Орочимару возбуждали мысли о предстоящем поглощении тела Саске, и открывающихся перспективах.

Исходя из таких мыслей, Орочимару выскользнул из логова и ночью пробрался обратно в Лес Смерти.

Команда Звука получила распоряжение проверить силу Учиха Саске, когда тот придет в себя после установки печати. Якуши Кабуто и его команда тоже должны были подстраховать Саске, благо являлись генинами Листа. Драгоценное тело живого Учиха с пробужденным шаринганом не должно было пострадать во время второго тура экзамена. После этого Орочимару выскользнул за пределы Леса Смерти, дабы не попасться на глаза наблюдателям, несомненно, использующим шар Хирузена, и укрылся в узком овраге. Поставил печати сокрытия, и обдумал ситуацию.

По итогам обдумывания, Орочимару улыбнулся.

Теперь весь второй тур и срок до проведения третьего тура шиноби АНБУ будут перерывать Лес Смерти, Коноху и ее окрестности. В АНБУ даже в лучшие годы редко бывало больше ста шиноби, так что в поисках будут задействованы все. Они устанут от длительных бесплодных поисков, снизят бдительность и, наверняка, будут охранять место прохождения третьего тура. То есть соберутся вместе, где их легко можно будет сковать боем. Шиноби Данзо -- аналогично, их еще меньше, чем АНБУ. Да и вмешается ли Корень, если Данзо всегда был на ножах с Третьим? Получалось неплохо, возможность накрыть одним ударом основное боеспособное соединение Конохи резко повышала шансы нападающих, а значит и самого Орочимару.