Олег Бажанов. Избранное - Олег Иванович Бажанов

— Хорошо, — согласилась пленница. — Давай знакомиться так: я говорю, кто я, ты — говоришь своё имя.

— Идёт, — кивнул Змей.

— Меня зовут Геа, — после небольшой паузы произнесла женщина.

— Геа? Та самая Геа?! — не поверив, Змей вскочил с земли и приблизился, всматриваясь в свою добычу.

— Какая «та самая»? — усмехнулась пленница.

— Главная Геа? Жена Зеса?

— Ну да. Я — Геа. Не ожидал?

— Вот это да! — изумился Змей везению, хлопнув себя ладонями по коленям. — Я захватил саму Геа!

— Ну, а тебя, конечно, если не ошибаюсь, зовут Большой Змеёй? — полуутвердительно произнесла женщина.

— Не Змеёй, а Змеем. Я — сын Быстрой Змеи, — уточнил землянин. — Догадалась? Или читаешь мои мысли?

— А что тут догадываться? — пожала плечами связанная пленница. — Кто ещё способен на такое безумство?

— Почему безумство? — насторожился Змей.

— Потому что я — не простой солдат, и меня будут искать. И скоро найдут. Уйти со мной тебе не удастся. До Атлантиды сутки быстрой ходьбы. Мои солдаты скоро настигнут тебя. И тогда твои часы будут сочтены, Большой Змей, сын Быстрой Змеи — вождя целого народа. Поэтому предлагаю тебе подумать: я могу гарантировать тебе жизнь. Развяжи мне глаза, и обещаю, что тебя и пальцем никто не тронет.

— Это потом, — усмехнулся Змей. — А сейчас прикажи своим, чтобы не преследовали мой отряд. Пусть серебристые диски вернутся на космодром.

— Я не могу приказывать, — горько усмехнулась Геа.

— Почему?

— Потому что я — пленница. И ты забрал мой приёмопередатчик.

— Вот он, — Змей достал из кожаного пояса серебристую серёжку и попытался вставить её в мочку уха связанной женщине.

— Я не буду никому ничего приказывать! — протестующее мотнула головой Геа.

От её резкого движения Змей чуть не выронил небольшую серёжку.

— Если не будешь — я тебя застрелю! — зло бросил он. — Даже твоя жизнь не стоит жизней моих товарищей. Давай, приказывай прекратить погоню!

— Не буду! — почти выкрикнула ему в лицо Геа.

— Приказывай! — угрожающе закричал он и поднёс к её голове импульсатор. — Приказывай или я стреляю! Ну!..

Геа, выдержав паузу, процедила сквозь сжатые губы:

— Серёжку!..

Змей без особого труда установил маленький аппарат на положенное место.

— Внимание всем! Это Геа, — чётко разделяя слова, произнесла женщина на языке Пришельцев. — Приказываю прекратить погоню за дикарями и только вести наблюдение. Оружие не применять. Под угрозой — моя жизнь. Дисколётам после выполнения задачи вернуться на базу. Охране проводить отряд землян до границ Атлантиды. Поставьте дикарям условие: вернуть машины и живыми двух офицеров. Тогда пусть уходят.

Помолчав, она сказала кому-то:

— Хорошо. Я вернусь.

Потом обратилась к своему похитителю:

— Слышал? Можешь снимать серёжку.

— Ну, что они сказали? — с нетерпением поинтересовался Змей, пряча обратно в пояс приёмопередатчик Пришельцев.

— Всё нормально, — сухо произнесла пленница. — Твоих людей проводят до границы Атлантиды. И если вернут живыми наших офицеров — отпустят. Ты сам всё слышал.

— Верить тебе можно? — подозрительно спросил землянин.

— Можно. В этом ты убедишься, когда тебя поймают, — усмехнулась Геа. — Лучше сдайся сам.

— К вам в плен я не пойду! — усмехнулся в ответ Змей. — Пусть меня ещё попробуют поймать в этом лесу. А потом попросят сдаться…

— Чем дольше я с тобой, тем меньше у тебя остаётся шансов на спасение. А из-за меня тебя могут убить. Большой Змей, тебе этого хочется?

— Но ты не учитываешь ещё одну возможность, — ответил Змей.

— Какую?

— Я сам могу тебя убить. И гораздо раньше.

— Не убьёшь, — после паузы уверенно возразила женщина.

— Почему?

— Я читаю в твоих мыслях, что ты не убиваешь женщин и детей. И ещё…

Она запнулась.

— Что? — выжидающе спросил Змей.

— Я тебе нравлюсь… — Геа снова запнулась. — Только дай мне, пожалуйста… одеться, — тихо попросила она.

Змей, посмотрев вокруг и не найдя ничего подходящего, снял с себя короткую зелёную тунику и, оставшись с голым торсом, опоясал ей женщину: получилось нечто похожее на юбку.

— Благодарю, — еле слышно произнесла Геа.

Почувствовав, что силы возвращаются к нему, Змей поднялся и предложил пленнице снова разместиться у него на плече.

— Пора идти. — Он поправил широкий кожаный пояс, на котором держались короткие полотняные штаны.

— Змей, а у землян принято верить данному слову? — спросила Геа, встав на ноги с помощью поданной руки. Большой Змей оценил рост женщины: он не доставал пленнице до плеча.

— Если мы что-то обещаем, то выполняем. Так поступают настоящие Атланты! — гордо воскликнул Змей.

— Но ты же не Атлант?

— Ошибаешься. Я не Великан. Но я — Атлант! Потому что родился и вырос в Атлантиде, и воспитан Атлантами!

— Я верю тебе, Большой Змей, сын Быстрой Змеи, — улыбнулась Геа. — Прошу, поверь и моему слову. Развяжи мне руки и глаза. Я даю слово, что буду слушаться тебя и не стану причинять тебе никакого вреда. Я — твоя пленница. Я даже пойду сама туда, куда ты скажешь. И совсем не нужно будет меня нести.

Змей опасался этой женщины, ведь перед ним стояла сама всемогущая Геа, которую боялись даже Пришельцы. Но и не верить данному слову было не в его правилах. И потом он понимал, что не сможет далеко уйти в лесу с такой тяжёлой ношей.

— Я слышал о коварстве Пришельцев, — произнёс он в раздумье.

— Мне нет смысла обманывать тебя. Ты можешь прочитать мои мысли.

«Всё равно нас найдут, — услышал он у себя в голове голос Геа. — Но я не допущу, чтобы с твоей головы упал хоть один волос. Поверь мне, Змей: пока я в твоих руках, я буду вести себя так, как подобает пленнице. Когда меня освободят — буду рада видеть тебя своим гостем».

— Почему? — спросил ничего не понимающий Змей.

— Что «почему»?

— Не понимаю, почему бы тебе просто не воспользоваться удобным случаем и не убить меня?

— О тебе ходят легенды и у вас, и у нас, — ответила Геа. — Зес ненавидит тебя. А я всегда хотела с тобой познакомиться. Твои смелые поступки всегда удивляли и даже восхищали меня. У нас нет таких мужчин!

— Каких?

— Смелых, безумных и бесстрашных.

Потом добавила:

— И красивых… Сними повязку.

— Ты дала слово! — Змей, будто следуя какому-то внутреннему приказу, снял повязку с глаз пленницы и с трепетом приговорённой жертвы заглянул в них.