Творения - Афанасий Великий

4) Ибо, для чего — Евангелие у Маркиона и Манихея, отрицающих закон? Ветхим доказывается новое, а новое свидетельствует о ветхом. Посему, отрицающие последнее исповедуют ли то, что оным доказывается? Павел стал Апостолом благовестия, «еже Бог прежде обеща пророки Своими в Писаняих святых» (Рим. 1, 2). Сам Господь сказал: «испытайте Писаний, яко та суть свидетельствующая о Мне» (Иоан. 5, 39). Посему, как же будут исповедовать Господа, не испытав прежде Писаний о Нем? Ученики говорят, что обрели Того, «Егоже писа Моисей и Пророцы» (Иоан. 1, 45). На что опять закон и саддукеям, не приемлющим Пророков? Бог, давший закон, сам обещал в законе воздвигнуть и Пророков; потому что Он — Господь и закона и Пророков; и отрицающий одно из двух несомненно отрицает и другое. На что уже и ветхое Писание иудеям, не познавшим ожидаемаго по нему Господа? Если бы верили в Писания Моисея; то уверовали бы и в слова Господа: «о Мне бо той писа», говорит Господь (Иоан. 5, 46). На что Писания Самосатскому, который отрицает Божие Слово и пришествие Слова во плоти, назнаменованное и указанное в Писаниях Ветхаго и Новаго Завета! На что Писания и арианам? — Для чего предлагают их люди, которые утверждают, что Слово Божие есть тварь, и, подобно язычникам, служат «твари паче Творца» Бога (Рим. 1, 25)? По нечестию своего измышления, каждая из этих ересей не имеет ничего общаго с Писаниями, и защитники ересей знают, что Писания во многом, или лучше сказать–во всем, противны мудрованию каждой из них. Но для оболщения простодушных, каковы упоминаемые в Притчах: «незлобивый веруемлет всякому словеси» (Притч. 14, 15), принимают они на себя вид, подобно отцу своему диаволу, что изучают и собирают изречения Писания, чтобы этими изречениями показать правильность своего мудрования, а наконец, убедить бедных людей мудрствовать вопреки Писаниям. И конечно, в каждой ереси прикрывающийся таким образом диавол выставлял на вид изречения, исполненныя льсти. Ибо Господь сказал о них, что «возстанут лжехристи и лжепророцы, якоже прельстити многих» (Матф. 24, 24). Так приходил диавол, говоря от лица каждой ереси: «аз есмь Христос», у меня–истина; и все ереси клеветник этот заставлял лгать и отдельно, и в совокупности. И странно — то, что все оне, препираясь между собой за все, что каждою выдумано худаго, неразрывно соединились одна с другою в одном, именно во лжи; потому что один у них отец, который во всех всевает ложь.

Посему, верный ученик Евангелия, имеющий благодать разсуждать о духовном и на камне создавший дом веры своей, стоить твердо и безопасен от их оболыцения. А кто прост, как сказал я выше, и не крепко наставлен в вере, тот, имея в виду одни слова и не проникая в смысл, скоро увлекается их кознями. Посему, прекрасное и необходимое дело–пожелать себе приять дарование различения духов, чтобы каждому, по Иоанновой заповеди, знать, кого надобно отринуть и кого принять, как друзей и единоверных. И многое мог бы написать тот, кто вознамерился бы войдти в подробности; тогда злочестие и злонамеренность ересей оказались бы чрезвычайными и разнообразными, и хитрость обманщиков крайне ужасною. Но поелику Божественное Писание всего достаточнее, то желающим знать об этом многое посоветовав читать Божие Слово, сам я постарался теперь раскрыть самое нужное, почему особенно и написал так.

5) Слышал я, проживая в этих странах (сказывали же мне это верные и православные братия), что некоторые из держащихся арианскаго образа мыслей, сошедшись вместе, написали о вере, что было им желательно, и хотят послать это к вам, чтоб или подписью изъявили вы согласие на их мнение, лучше же сказать–на то, что внушил им диавол, или подвергся изгнанию всякий, кто станет сему прекословить; потому что начинают уже тревожить и епископов этих стран. Итак, из этого делается явным нрав писавших. Ибо написавшие с тем, чтобы концем их писаний были изгнание и другия казни, могут ли быть не чуждыми христианам и недрузьями диаволу и его демонам, тем более, что богочестивейший Царь Констанций человеколюбив, а они против воли его разглашают, что хотят? Ибо и это делают с великою хитростию, и как мне кажется, всего более по сим двум причинам: во–первых, чтобы, когда подпишетесь и вы, утихла, повидимому, худая молва об Арии, да и сами они сделались неприметными, как не держащиеся уже арианских мыслей; а во–вторых, чтобы, написав это, повидимому, затмить также бывший в Никеи Собор и изложенную на нем против арианской ереси веру. Но этим–то более и обличаются их злонравие и неправославие. Ибо, если бы право веровали, то довольствовались бы верою, изложенною целым вселенским Собором в Никеи. И еслиб думали, что на них клевещут и напрасно называют их арианами; то не надлежало бы им стараться изменять написанное против Ария, чтобы против Него написанное не служило как бы постановленным против них. Теперь же поступают они не так: подвизаются за самих себя, как будто они — сам Арий. Ибо смотрите: не об истине попечение у них, а, напротив того, все говорят и делают в пользу арианской ереси. Осмеливаясь клеветать на то, что прекрасно определено Собором, и предприемля писать иное — противное тому, что другое делают они, — не то ли одно, что обвиняют Отцев и заступаются за ересь, против которой стояли и дали свой приговор Отцы? Что и теперь пишут, — пишут, как уже сказал я, не об истине заботясь, но скорее для забавы, с хитростию делают это на оболщение людям, чтобы разсылкою писем обратить на это внимание народа, самим выиграть время для избежания обвинения, и скрыв свое нечестие, иметь возможность распространять ересь подобно гангрене, которая везде находит себе пищу.

6) Все приводят они в движение и смятение, не довольствуются и своими определениями. Ежегодно сходятся как будто писать договоры, и сами делают вид, что пишут о вере, всего более подвергая себя осмеянию и посрамлению тем, что не другими, но имиже самими отвергаются их определения. Ибо если бы уверены были в том, что написано ими прежде;то не старались бы писать другаго, и оставив опять это, не стали бы писать теперь еще новаго, что, без сомнения, подумав об этом, опять изменят, как скоро пройдет немного времени и представится случай–по обычаю устроить кому–либо козни. Ибо, когда строят козни, тогда особенно показывают вид, что пишут о вере, чтобы, как Пилат умыл руки, так и им, написав, убивать благочестно верующих во Христа, и чтобы составляя определение о вере, как не однократно говорил я, повидимому, избежать обвинения в неправославии. Но не возмогут они ни скрыться, ни убежать; потому что, пока оправдывают себя, всегда делаются своими обвинителями. И это справедливо, потому что не обличающим их отвечают они, но сами себя убеждают, в чем хотят. Когда же подсудимый разрешается от вины по собственному своему суду? Потому–то всегда они пишут, и непрестанно изменяя свои мнения, делают, что неизвестна их вера, вернее же сказать, явны их неверие и злонамеренность. И, кажется, справедливо это терпят. Поелику, отступив от истины и желая извратить прекрасно написанную в Никеи веру, «возлюбиша», по написанному, «подвизати нозе свои» (Иер. 14, 10); то по сему самому, как некогда Иерусалим, утруждают и изнуряют себя этими пременениями, пиша одно вместо другаго, только бы выиграть время и остаться им христоборцами, вводящими людей в заблуждение.

7) Посему, кто же из наиболее пекущихся об истине пожелает еще терпеть их? Кто не погнушается по всей справедливости этими пишущими? Кто не осудит их дерзости? Они не многочисленны, но хотят, чтобы их мнения были сильнее всего; желая же, чтобы скопища их, собирающияся в местах скрытых и подозрительныя, одержали верх, — усиливаются нарушить и обратить в ничто бывший вселенский нелестный и чистый Собор. И люди, Евсевиевыми приверженцами возвышенные за то, что защищали христоборную ересь, осмеливаются составлять определение о вере; и когда должны подлежать суду, как виновные, — подобно Каиафе, предприемлют судить сами, сочиняют Талию, желая, чтоб им верили, когда не знают, как сами веруют. Ибо кому не известно, что Секунд Пентапольский, прежде не однократно низложенный, ими принят за Ариево безумие, и что возвысились Георгий, который теперь в Лаодикии, и Леонтий скопец, а прежде него Стефан и Феодор что в Ираклеи? Урзаций и Валент, которые в начале, как младшие, наставлены в вере Арием и некогда низложены из пресвитерскаго сана, впоследствии за нечестие наименованы епископами; Акакий, Патрофил и Наркисс были самые отважные на всякое нечестие, и они низложены на великом Сардикийском Соборе, а Евстафий, который теперь в Севастии, Димофил, Герминий, Евдоксий и Василий, защитники нечестия, возведены в сан. О нынешних же–Кекропии, так называемом Авксентии, скоморохе Эпиктеие, напрасно и говорить, когда всякому явно, каким образом, по каким предлогам, и какими врагами поставлены они–слагать клеветы на православных епископов, которым строят козни; потому что и они, хотя жили за восемьдесят переходов и не знаемы были народом, однако же, за нечестие приобрели себе епископское имя. Для сего–то, наняв какого–то Георгия из Каппадокии, хотят теперь послать к вам. Но и о нем нет слова; потому что в странах сих носится слух, будто бы он вовсе не христианин, а скорее ревнитель идолов и ремеслом палач. Почему и приняли они к себе такого человека, чтоб мог делать обиды, хищения, убийства; так как в этом упражнялся он более, вовсе же не знает, что свойственно вере во Христа.