Большой план апокалипсиса. Земля на пороге Конца Света - Ярослав Зуев

После разгрома в России произошла знаменитая Битва народов, которую Наполеон проиграл. Отрекся от престола, попрощался, со слезами, с уцелевшими гренадерами своей Старой гвардии и убыл в первую почетную ссылку, на средиземноморский остров Эльба. Вернулся на знаменитые Сто дней, столкнув с престола убогого короля Бурбона Людовика XVIII, которой в очередной раз сбежал. Вернул себе армию одной-единственной фразой, брошенной высланным навстречу королевским войскам: «Солдаты, кто желает выстрелить в своего императора?» Потерпел фиаско у деревушки Ватерлоо и был заточен на новом острове, на этот раз затерявшемся на просторах Индийского океана. Во Францию Бонапарт вернулся лишь спустя двадцать лет после смерти, в запаянном гробу…

Есть множество разнотолков, легенд и откровенных исторических инсинуаций вокруг последней Битвы Наполеона Бонапарта, данной им армиям Седьмой антифранцузской коалиции в Бельгии, в двух десятках километров от Брюсселя. Ей традиционно уделяется гораздо больше внимания, чем другим сражениям этого великого полководца. Чего только о Ватерлоо не пишут. И что Бонапарт стал жертвой заговора, устроенного мировыми банкирами, в котором первая скрипка, естественно, была за братьями Ротшильд. Что, мол, они долго негласно поддерживали воинственного императора, извлекая из его походов грандиозные барыши, финансируя обе стороны конфликта, а затем сдали, когда «мавр свое дело сделал». Подкупили наполеоновских маршалов Сульта и Груши,[415] чтобы те саботировали исполнение императорских приказов. Первый — как руководитель штаба армии, второй — как командир резерва, заблудившегося и не подоспевшего в самый ответственный момент на поля боя. Так, по крайней мере, утверждал Шервуд Спенсер, автор книги «Демократия или Шейлократия», на которую ссылался в своем труде генерал Череп-Спиридович,[416] Кто его знает, как там было на самом деле, свидетелей дачи взятки нет, времени прошло немало, хотя, отметим себе, уже описанная выше операция Натана Ротшильда, спровоцировавшего (в день сражения под Ватерлоо) панику среди лондонских биржевых спекулянтов, а затем скупившего акции за гроши, согласитесь, наводит на кое-какие мысли…

Как поступают сотрудники милиции, когда свидетелей преступления нет, а распутывать его как-то надо? Сразу оговорюсь, речь идет о честных милиционерах. Ответ такой: они первым делом ищут мотивы, то есть пытаются определить, а кому вышеупомянутое преступление было на руку. Таков единственный возможный путь, когда нет прямых улик, какого-нибудь окровавленного ножа с отпечатками пальцев или вывалившегося из кармана злодея общегражданского паспорта с прописочкой. Вот и мы просто обязаны задуматься: кто нагрел свои потные руки на кровопролитных войнах, продолжавшихся, с короткими передышками, почти четверть века? Ну а кто эти войны финансировал? Естественно, их финансировали банкиры…

11.5. Победителей не судят

Устойчивое равновесие в Европе поддерживалось евреями. Сегодня они дают деньги одной власти, завтра — другой, всем по очереди и заботятся, таким образом, о всеобщем мире.

Французский историк Жан Тюлар, которого называют одним из лучших из ныне здравствующих специалистов по части Наполеоновских войн, полагает: войны, что вел Наполеон Бонапарт, вне всяких сомнений, выиграла Великобритания. Она отстояла и свое господство над морями и океанами, и вытекавшую из него монополию на поставки колониальных товаров в Европу. Как Англия смогла, не имея достойной сухопутной армии, оказавшись на пороге крушения национальной экономики в 1808 г., добиться в итоге таких впечатляющих результатов, спрашивает Тюлар в одном из своих исследований.[418] И отвечает там же: главным образом благодаря России, которую дипломатии Соединенного Королевства удалось использовать, применяя широчайший спектр самых разнообразных средств. И политические убийства (как в случае с упрямцем Павлом I), и запугивания (как в случае с его сыном). Подкупая влиятельных сановников, вельмож да министров русского царя, грозя применить торговые санкции, заигрывая, наконец, с честолюбивым молодым императором, которому сулилось место Наполеона Бонапарта в континентальной европейской иерархии. Это все логично и понятно.

Одновременно надлежит признать: Великая блокада, организованная Бонапартом, весьма болезненно ударила по Англии, многие отрасли экономики которой пришли в упадок, да что там, простые англичане еле сводили концы с концами, а то и откровенно голодали, пока Великобритания и наполеоновская Франция мерились силами. Более того, правительство его величества Георга III, в поисках средств, еще и энергично поджимало подданных при помощи разнообразных нововведений вроде подоходного налога (Англия — первая страна, где он появился стараниями Уильяма Питта)[419] или закона о запрещении рабочих стачек и проф-союзов. Согласитесь, ох недаром такие законы принимаются парламентами, а когда вполне конкретно припекает и встает надобность хорошенько потрусить население. Вот Британское олигархическое государство его и трусило, как школьник копилку. Впрочем, государство можно понять, ведь оно катастрофически задолжало своим банкирам, а последние всегда находят способы выдавить долги. Тем более что долги эти, по обыкновению, не бьют напрямую по самой олигархии, а распределяются в качестве бремени на все население страны вплоть до последнего люмпена или даже бомжа через растущие налоги и цены. Взгляните на современную нам Украину. Ее совокупный долг, принимая в учет те долги, что наделаны за последние годы коммерческими банками, давно превысил сто миллиардов долларов. Кто, в сухом остатке, заплатит по счетам? Хозяева взятого в государственное управление Родовод-банка? Хозяева печально-известного банка «Надра»? Ничего подобного. Заплатим мы с вами, дорогие читатели, наши дети, внуки да правнуки. Кто сказал, что в Британии была диаметрально противоположная ситуация, с каких таких пирогов?

Непрерывная череда войн на Европейском континенте без преувеличения обескровила Англию, но только не ее банкиров, им-то что, ведь они кредитовали правительство под проценты и, вероятно, могли только мечтать, чтобы войны, которые вела Великобритания, вообще никогда не кончались. Думаю, не стоит напоминать вам, друзья, что с самого момента своего рождения заведение, важно именовавшееся Банком Англии, было частной лавочкой с группой анонимных хозяев. Полагаю, что не ошибусь, если скажу: это они выиграли большую двадцатилетнюю войну. Выиграли, повторюсь, с ошеломляющим результатом.

Поразительные цифры можно почерпнуть из монографии приват-доцента И. М. Кулишера «Торговая политика и финансы Англии в начале XIX века», изданной в Москве в 1911 г..[420] Данные, приводимые автором, впечатляют. Оказывается, за относительно небольшой промежуток времени, с 1793 по 1815 г., английское правительство ухитрилось израсходовать на войну зубодробительную сумму в 695 миллионов фунтов стерлингов, или около 4 с половиной миллиардов российских рублей в ценах 1911 г. Поразительно, но все прочие военные расходы Британии, начиная с 1688 г. (сам Банк Англии появился в 1694 г.) и вплоть по 1890 г. (за исключением указанного выше периода с 1793 по 1815 г.) составили 461 миллион фунтов стерлингов. То есть за каких-то два десятилетия англичане истратили на 234 миллиона фунтов больше, чем за два столетия!

Как эти расходы покрывались, уже понятно. Во-первых, путем многократного увеличения налогового бремени. О подоходном налоге (это было ноу-хау британского премьера Уильяма Питта) я говорил выше. Кроме него, простые англичане уже платили море разливанное налогов, пошлин и акцизов: за пиво и вино, соль и табак, крахмал и мыло, кожи и материи, стекло и воск. В Англии тех славных времен взимали налоги на лошадей и собак, ношение перчаток и право пудрить волосы, на шляпы, черт бы их побрал, и даже часы.

А поскольку всего этого, конечно же, не хватало, правительство непрерывно брало в долг. Помните, скромные цифры английского госдолга в былые времена, если нет, я их сейчас приведу. На самой заре, в 1694 г., Британия была должна «своему» одноименному банку один миллион двести тысяч фунтов стерлингов. Уже в 1698 г. (всего за четыре года, вот лихо, да?) госдолг вырос до шестнадцати миллионов, в середине следующего, XVIII столетия уже стремился к ста миллионам фунтов стерлингов (по данным Альфреда Штенцеля, автора «Истории войны на море»). Ну и понеслась нелегкая по кочкам.

К концу века, в 1786 г., государственный долг Англии достиг неслыханной для той поры цифры 240 миллионов фунтов стерлингов. Впрочем, лиха беда начало. Эти несчастные двести с чем-то там миллионов можно считать детским лепетом в сравнении с той долговой ямой, куда английское государство скатилось в следующие двадцать пять лет. В 1816 г. госдолг достиг 800 миллионов фунтов стерлингов.