Песня любви - Диана Гроу

Пламя греческого огня полыхнуло им вслед, но затанцевало вдоль цепи, образуя огненную стену в человеческий рост… но уже позади.

— Весла поднять! — скомандовал Бьорн. Они с Йоран-дом подняли парус, и ветер тут же наполнил его. «Валькирия» легко и весело приподнялась и побежала вперед, как легкая лань, отрываясь от своих преследователей.

Когда цепь будет опущена и огонь погаснет, погоня прекратится. Неуклюжим греческим судам никогда не догнать легкий и маневренный корабль норманнов.

Содрогаясь от рыданий, Рика свалилась на руки Бьорну. Это были слезы облегчения. Он гладил ее волосы и прижимал к себе.

— Не плачь, любовь моя, — шептал он, — мы плывем домой.

Глава 45

Аль-Амин оказался неважным моряком, но после того как Доминик пронянчил его целую неделю из-за морской болезни, он стал переносить покачивание «Валькирии» если не с удовольствием, то по крайней мере без жалоб. Путь вверх по Днепру оказался более тяжелым, чем их бешеный сплав к низовьям, несмотря на то что «Валькирия» была без груза. Бьорн, Йоранд и Орнольф неотрывно сидели на веслах, и, оправившись от морской болезни, им помогали Аль-Амин и Доминик. Они плыли против течения, иногда очень сильного, иногда лишь неприятного, но всегда изматывающего, старающегося утянуть «Валькирию» обратно к Черному морю.

Поскольку у Рики не хватало сил на то, чтобы грести, она настояла, и Бьорн научил ее направлять корабль рулевым веслом, так что когда одному из пяти гребцов позволялось ради этого оставить весла, у нее тоже появлялась возможность отдохнуть. Для разговоров не было ни сил, ни дыхания, и Рика часто оставалась наедине со своими мрачными мыслями.

Она грустила без Хельги, ощудцая нехватку женского участия и поддержки, ведь рядом с ней были одни мужчины. И потом, она тайком плакала по Торвальду, этому печальному сломленному человеку, соверщившему чудовищную ошибку, которая преследовала его всю жизнь. Впрочем, он расплатился за нее героическим самопожертвованием. Она надеялась, что его измученная душа наконец обрела покой.

Ее тревожила судьба Кетила. Брат видел в снах, что его отправляют в Священную рощу, так же, как увидел ее путешествие в Миклагард. Теперь, когда она знала, что Гуннар пытался утопить Бьорна ребенком и сумел убить собственного отца, она не сомневалась, что ее кроткому брату грозит серьезная опасность. С тревожной яростью она считала дни, оставшиеся до летнего солнцестояния. Они должны попасть в Уппсалу до начала Блота, девятидневного пира в честь Одина, во время которого состоятся обряды и убитые жертвы повиснут на раскидистых деревьях в роще вокруг храма.

За время плавания у Рики совсем не было возможности остаться наедине с Бьорном, и они оба остро это ощущали. Быстролетных нежных взглядов и сорванного украдкой поцелуя скоро оказалось недостаточно. Наконец у Аэфора Бьорн объявил остановку.

— Если я не женюсь на этой женщине прямо здесь и сейчас, я просто лопну! — воскликнул он, когда они разбили лагерь.

— Не знаю, племянник, как ты можешь сделать это здесь по правилам, — пожал плечами Орнольф. — Наши силки и сети накормят нас, но свадебного пира не обеспечат. И потом, мы же не жрецы и не сумеем пропеть обрядовые песнопения. Так что нет никакого способа поженить вас сейчас по всем правилам.

— Если хотите, — тихо промолвил Доминик со сдержанной улыбкой, — я могу их поженить. Но для этого нужно, чтобы они приняли христианство и были крещены. После этого они смогут стать мужем и женой еще до захода солнца.

— Согласен, — произнес Бьорн. — До сих пор твой Бог хорошо о тебе заботился, друг мой. Рика, ты примешь христианство, чтобы я последовал за тобой?

Она крепко его обняла. Ее норманнские боги были недосягаемы и равнодушны. Она давно утратила веру в царство Асгарда. То немногое, что она узнала об арабском Аллахе, не привлекло ее к этой вере. Кровавые распри между христианами Миклагарда вызывали у нее подозрение и недоверие, но ей очень хотелось во что-то верить. Это желание жгло ее изнутри. Она даже попыталась удовлетворить эту потребность еженедельным паломничеством к статуе Марса. Получалось, что все люди стремятся признать какое-то высшее существо. Ее только очень огорчало, что они не могут договориться о том, кто это, и прийти к согласию.

Она повернулась к Доминику. Маленький священник был добрым, храбрым и стойко переносил все трудности. Она знала, что Бьорн благодарен ему и считает себя обязанным за то, что не сошел с ума в заключении. Если личность человека определяется тем, чему он поклоняется, то характер Доминика явно свидетельствовал в пользу его бога.

— Я согласна на все, что сделает меня женой Бьорна, но я мало что знаю о Христе, — призналась она.

— Тогда считай это своим представлением ему, — улыбнулся священник. — Уверяю тебя, что если ты захочешь, то обязательно узнаешь его лучше.

Орнольф, насупившись, впился взглядом в Доминика, но в его глазах читалось уважение. Священник имеет на Бьорна большое влияние. А до сих пор это почти никому из варягов не удавалось.

— Ты распространяешь свою веру принуждением?

Маленький священник примирительно раскинул руки.

— Северные люди такие упрямые. Я обращаю в свою веру любым доступным способом.

Рика и Бьорн в сопровождении Доминика вошли в воды Днепра и, не понимая ни слова, выслушали произнесенные на латыни слова обряда крещения. Действие сопровождалось шумом водопада Аэфора, но Рике казалось, что ее сердце бьется громче.

После того как обряд крещения закончился и Бьорн с Рикой как следует промокли в брызгах водопада, Доминик совершил брачный обряд. В результате из воды вышли мокрые и счастливые молодожены.

Глава 46

Свет факелов ярко озарял поселение Уппсала. Колеблющиеся тени играли на стенах могучего храма, где находились гигантские статуи Одина, Тора и Фрейра с воздетым мощным фаллосом. Стоявший в воздухе смрад от разложения свидетельствовал о том, что Священная роща уже была увешана телами принесенных жертв. Блот был в самом разгаре.

В течение девяти дней празднества каждую ночь проходил ритуал приношения в жертву девяти самцов различных животных. Им перерезали горло, а кровь собирали для проведения всяких таинственных обрядов варяжского жречества. Обескровленные останки развешивали возле храма на ветвях могучих дубов, чтобы они разлагались и запахом тления очищали это священное место.

Рика не могла на это смотреть. Она лишь на миг зажмурилась и произнесла краткую молитву своему новому Богу о том, чтобы они не опоздали и она не увидела болтающееся на ветру тело брата.