Регулюм - Василий Головачев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Экран появился тотчас же: часть полусферы грота перед сидящими людьми изменила цвета на черный, затем, пробежав чуть ли не весь спектр от фиолетового до бордового, вернулась к зеленой полосе – экран подстраивался к человеческому зрению – и стала прозрачной. Грот заполнил ровный оранжевый свет Марса, загородившего чуть ли не всю полусферу обзора.
– Мне нужны координаты точки падения, – сказал Стас; лоб его заблестел от пота, он терял много энергии.
– Пусть выведет на экран карту Марса, – отозвалась Диана. – Я покажу.
Часть изображения планеты закрыл черный квадрат, на нем проявилось красное пятно, превратилось в рельефную карту Марса, мало чем отличимую от самой планеты.
– Поверни к нам северным полюсом.
Картина кратеров и разломов поверхности Марса изменилась, приобрела белесый оттенок – это показалась Северная полярная шапка, состоящая преимущественно из водяного льда толщиной на макушке до трех километров.
– Вон там, ниже границы льдов! Кратер видишь? С центральной горкой алого цвета? Подземный зал стратегала под ним.
Стас кивнул. Указанный Дианой кратер засветился чуть ярче, его накрыло перекрестие визира. Компьютер звездолета уранийцев начал прицеливание, чтобы направить корабль туда, куда ему приказывал нынешний хозяин.
И в это время с гулким хлопком и волной холода в гроте между экраном и сидящими людьми возникла странная пятиметровая фигура, сотканная из языков огня: не то человек с головой дракона, не то дракон с ногами человека. Воздух под куполом грота загустел, стал плотным, как желе, не позволяя людям даже пошевелиться. Поэтому Диана не смогла поднять «крокодилью морду» вакуумпреобразователя, лежащего у нее на коленях, и направить на пришельца. Лишь Стас, защищенный универмом, мог двигаться, но оружия у него не было. Если не считать таковым возможности абсолютника.
Языки огня, из которых складывалось тело существа, слегка успокоились, драконья морда изменила очертания, сквозь нее проглянуло плывущее огненное человеческое лицо. Под черепом Станислава раздался хрипящий, посвистывающий басовитый голос – существо заговорило:
«Ты оказался смелее, чем я думал, землянин».
«Кто ты?» – угрюмо спросил Стас на том же пси-языке.
«Мы уже встречались, я ИЗАР».
«Ты все-таки догнал меня…»
«Стало любопытно, на чем ты остановишься. Я не ожидал такой прыти от человека, никогда не планировавшего стать на путь воина».
«Ну и что теперь? Ты меня… нейтрализуешь?»
«Передо мной не стоит такая цель. Ты свободен в своих поступках».
«Ты меня… отпускаешь?!»
«Прощай, невыключенный».
«Постой!.. ничего не понимаю… хотя потом… ответь на один вопрос, если сможешь».
«Слушаю, землянин».
«Что произойдет в середине двадцать первого века? Почему фундатор СТАБСа послал меня на разведку, чтобы я выяснил причины блокирования будущего?»
«Ваш Регулюм превысил порог устойчивости для закрытых систем, и геном Регулюма дал команду свертки цивилизации. У вас нет будущего, землянин».
«Но как же… не может быть! – растерялся Стас. – В Знаниях Бездн об этом ничего не сказано…»
«Знания Бездн реагируют на изменение реальности, как и вся Вселенная, – в момент самого изменения, а оно еще не произошло».
«Выходит, у нас есть шанс?»
«Не думаю. Стратегал уже дважды давал команды на свертку Регулюма – в тысяча девятьсот сорок пятом и тысяча девятьсот шестьдесят втором году, но вашим службам Равновесия удалось сбросить эти варианты реальности в «хрономогилы». Третьего шанса не будет».
«Однако, насколько я знаю, война хоть и начнется в восемьдесят девятом, и этот вариант удастся сбросить…»
«Свертка цивилизации не обязательно должна быть мгновенной. После восемьдесят девятого года количество войн резко возросло, усилились тенденции разрушения культур, созданных ценностей, снизился уровень морали, количество рождающихся больных детей достигло критического уровня, так называемый технический прогресс увеличил количество шизоидов…»
«Знаю, сам сталкивался. Овладение навыками работы на компьютере не коррелируется с ростом интеллекта и образования. Но неужели все это – следствие команд, посылаемых стратегалом?»
«Ответь на свои вопросы сам, землянин. Прощай».
И огненного человека-дракона не стало.
Сила, удерживающая людей на месте, исчезла. Они задвигались, забыв о почти полной невесомости в зале, заговорили все разом и умолкли.
– Кто это был? – спросила Дарья в наступившей тишине.
– ИЗАР, – ответил Стас, пытавшийся снова наладить связь с компьютером корабля. – Инспектор Закона.
– И он нас отпустил?! – опомнилась Диана. – Что ты ему сказал?!
– Смотрите! – вдруг воскликнул Вадим.
Темная тень на мгновение закрыла лик Марса, и тотчас же в десятке километров от Фобоса появились (выскочили из ниоткуда) несколько бликующих металлом тел, похожих на обросшие щетиной трезубцы. Они разошлись веером, устремились к Фобосу, начавшему снижение, и выпустили ослепительно голубые лучи, вонзившиеся в тело древнего звездолета. Фобос вздрогнул.
– Нас атакуют! – ахнула Диана. – Это патрули СТАБСа!
Станислав не ответил, прислушиваясь к чему-то, глаза его загорелись угрожающим огнем.
Патрульные корабли СТАБСа снова открыли стрельбу по бывшему спутнику Марса из неведомого оружия, но компьютер звездолета, очевидно, включил защиту, отбившую лучи, а затем ответил. На месте атакующих трезубцев вспыхнули облачка багрового пламени и погасли.
– Здорово! – сказал Вадим, посмотрев на друга с уважением. – Оказывается, мы не беззащитны?
Дарья, забывшись, захлопала в ладоши и едва успела схватиться за ручки кресла, чтобы не всплыть в воздух.
Но атака чужих кораблей была только прелюдией к дальнейшему спектаклю. Аналитики СТАБСа вычислили ситуацию, и фундатор, контролирующий прошлое на двести миллионов лет и будущее – до середины двадцать первого века, осознавший опасность, принял меры для отражения угрозы из космоса, применяя один за другим варианты коррекции реальности.
Сначала он включил хроноген на локальный десятиминутный возврат всех орбитальных объектов Марса, и люди оказались на поверхности Фобоса, под прицелом вакуумпреобразователей, которые держали в руках двое чистильщиков. Однако Стас был начеку и вернул всех обратно под купол рубки управления до того, как чисбы открыли огонь.
Затем произошел более глубокий сброс реальности – уже на полчаса, и четверка оказалась в пустоте над Марсом, в то время как Фобос двигался по другой орбите и на большом расстоянии от них. Панов снова произвел временную инверсию, как игрок в теннис подставляет под удар противника ракетку, и переместил спутников на борт звездолета.
Еще дважды происходил обмен такими «теннисными ударами», люди «мячиком» переносились из настоящего в прошлое и обратно, затем фундатор изменил тактику, и гигантская каменно-металлическая глыба Фобоса вдруг начала трансформироваться, крошиться, превращаться в сотни и тысячи не связанных между собой обломков. Преследователи «стреляли» из хроногенератора вдогон, пытаясь изменить реальность в свою пользу, и каждый их «выстрел» рвал ткань пространства-времени на топологически не связанные куски.
Пока Стас искал способ собрать эти обломки в одно тело, Фобос превратился в стокилометровый язык скал, камней и щебня, входящий в атмосферу Марса. Продлись его падение в этом виде еще немного, и большинство обломков сгорело бы в атмосфере, несмотря на ее малую плотность. Стас наконец нашел необходимую защиту, дал команду «мозгу» звездолета, и Фобос медленно сжался в прежний монолит, хотя уже совсем другой формы.
– Что дальше? – прокричала сквозь гул и грохот трансформационных шумов Диана.
– Уходите на Землю! – рявкнул в ответ Стас. – Я проконтролирую траекторию падения и догоню вас.
– Слава! – вскрикнула Дарья.
Стас вздрогнул, оглядываясь: так его звала т а, «первая» Дарья, из реальности, где они вместе родились. Он вдруг метнулся к ней, дотянулся губами до щеки, прошептал:
– Не бойся, я бессмертен!
Вернулся на место.
– Уходите!
Диана прыгнула к Вадиму, схватила за плечо. Кувыркаясь, они отлетели к Дарье, вцепились в нее, и все трое исчезли.
– Я не задержусь, – пообещал им вслед Стас, – поиграю немного с фундатором в его игры и свалю, геройствовать не буду. Эй, малыш, не отвлекайся, – позвал он компьютер звездолета, «терявший сознание», стоило от него отсоединиться. – Жми быстрее, у нас и так немного шансов прорваться…
И вдруг время остановилось!
Стас всем телом почувствовал удар – странный удар, тяжелый, сотрясший весь организм, превративший его в статую. Длилось это состояние недолго, Стаса отпустило, он вытаращил глаза на экран, на котором скользящая под Фобосом поверхность Марса прекратила движение, и обернулся, ощутив, что не один в рубке.
