Всему вопреки - Салли Стюард

— Хорошо, родная моя. Постарайся не задерживаться.

Мэри нажала на рычаг, но трубку класть не стала. Без колебаний она набрала другой номер.

— Мэрия Эджуотера, с кем вас соединить?

— Кабинет мэра Мортона, пожалуйста.

Дозвониться до Чарльза не так-то легко, но с ней он поговорить не откажется.

— Какой сюрприз, Мэри! Чем обязан?

— Мне нужно с тобой встретиться.

— Приходи в любое время. Мой кабинет всегда для тебя открыт.

— Нет. Придешь на старую ферму, где ты убил Бена.

Чарльз пощелкал языком.

— Ах, Мэри, Мэри, разве можно швыряться такими обвинениями? Длинный язык — источник неприятностей.

— Через два часа ты будешь там, или все узнают не только о том, как погиб Бен.

Чарльз хохотнул.

— Угрожаешь, куколка? Нехорошо. Я бы с радостью с тобой повидался, но человек я занятой, сама знаешь. Боюсь, что наше свидание не состоится.

— Со мной будет Ребекка Паттерсон, — солгала Мэри без малейших усилий. — Она добыла сведения, которые могут весьма заинтересовать тебя… либо прессу. По-моему, ей все равно, кто первым об этом узнает, так что выбор за тобой.

И, с силой грохнув трубку на рычаг, придвинула к себе пишущую машинку.

«Дорогая моя Ребекка, — напечатала она. — Не знаю, буду ли в тюрьме или мертва, когда ты прочтешь эти строки. Скорее всего, второе. Одно могу тебе твердо пообещать: ты наконец-то будешь в полной безопасности…»

Телефон зазвонил снова, но Мэри словно его и не услышала.

Глава 25

«Пора тебе наконец встретиться со своей матерью».

Эти слова навязчивым эхом звучали в мыслях Ребекки. Она сидела рядом с Джейком, крепко сцепив на коленях руки, и с каждой минутой приближалась к ненавистному Эджуотеру. К матери, которую уже отказалась искать.

— Ты уверена, что готова к этому? — спросил Джейк, когда через два с небольшим часа после выезда из Далласа они въезжали в Эджуотер.

Нет, хотелось закричать Ребекке, не готова!

— Да, — солгала она.

— Стойкая девочка.

— Да…

Вторая ложь. Сейчас Ребекка вовсе не чувствовала себя стойкой.

Всего лишь утром она твердила себе, что ей больше не нужны ни Джейк, ни настоящие родители. Что за нелепый, жестокий поворот судьбы: не успев принять разумное решение, она снова оказалась связана с людьми, о которых должна забыть навсегда.

За всю поездку Джейк едва произнес три слова. Он пригнулся к рулю, упорно глядя перед собой на дорогу, выискивая радарные ловушки. Тень сочувствия и тревоги, которая лишь недавно мелькала на его лице, была, как видно, плодом ее ненасытного воображения. Если утром он и вправду беспокоился за ее жизнь, то теперь это беспокойство исчезло бесследно.

Впрочем, девушка была ему благодарна за неразговорчивость. Она не хотела гадать, что ждет ее в Эджуотере, кем может быть ее мать. Если Ребекка должна с ней встретиться — значит, это наверняка не покойная Джейнел Гриффин. Остается любовница Бена Джордана, совсем неизвестная женщина, или Мэри Джордан…

Но ведь даже самый жестокий поворот судьбы не может предназначить ей в матери женщину, которая так явно ненавидит ее, не объявит ее отцом сумасшедшего убийцу Чарльза Мортона.

Глядя на белый пунктир разделительной полосы, исчезавший под колесами седана, Ребекка старалась думать только о Бренде и Джерри Паттерсонах, о самых счастливых годах своей жизни, о том, какой любовью окружали ее эти люди. Любовь эта даст ей силы все пережить и начать жизнь сначала, потому что больше у нее ничего нет.

Джейк свернул на улицу, которая вела к дому Дорис Джордан, и Ребекка вспомнила, каким трогательным и патриархальным казался ей поначалу этот тихий городок. Как же она была тогда наивна! Безмерная любовь и нежность Паттерсонов не приготовила ее ко встрече со злом. Живя под сенью их заботы, эгоистически злясь на то, что они не хотят любить ее одну, Ребекка и не подозревала, сколько боли, страданий, зла таит в себе окружающий мир.

Джейк затормозил напротив уютного белого домика Дорис, утопавшего в буйстве цветов.

— Послушай, я… — он крепко сжал губы, глянул искоса на Ребекку и тут же отвел взгляд. — Я, конечно, больше на тебя не работаю. Я здесь только как друг, потому что… потому что мне не безразлично, что с тобой станется.

Ребекке показалось, что в сердце ей вонзили острый нож. Уж лучше бы он развернулся и ушел прочь, чем начал предлагать свою дружбу после того, как их связывала страсть! Впрочем, это, как видно, имело значение для одной только Ребекки…

— Спасибо, — сказала она, — мне приятно это слышать.

Да, Ребекка Паттерсон, ты стала заправской лгуньей!

Подняв голову, девушка увидела, что по дорожке от дома к ним спешит Дорис. На ее добродушном лице были страх и смятение.

— Джейк, ты взял с собой пистолет? — первым делом спросила она… и Ребекка похолодела от испуга.

— Да, — ответил Джейк, — взял. Он в отделении для перчаток.

— Он нам наверняка пригодится. — Переводя дыхание, Дорис уселась на заднее сиденье. — Едем к старой ферме, где когда-то погиб мой сын. Только бы не было уже поздно!.. На следующем перекрестке поверни налево, а там я покажу дорогу. Ферма милях в пяти от города. И не бойся превышать скорость — полиции скоро будет не до нас.

Джейк рванул с места с такой скоростью, что завизжали покрышки.

— Что случилось? — шевельнула Ребекка непослушными сухими губами.

— Мэри, твоя мать…

— Моя мать?! — потрясенно вскрикнула девушка, резко обернувшись к Дорис.

— Мэри Джордан?!

Джейк не верил собственным ушам.

— Мэри Джордан — твоя мать, — ровным голосом продолжала Дорис. — Она собирается убить Чарльза Мортона, а потом, вероятно, покончить с собой. Возле этого холма сверни налево.

— Моя мать? — изумленно повторила Ребекка. Все прочие слова Дорис пока еще не дошли до ее сознания — она никак не могла освоиться с мыслью, что ее матерью оказалась именно Мэри Джордан. — Но она же ненавидит меня! Она даже не хотела пожать мне руку!

Дорис печально улыбнулась.

— Твоя мать очень любит тебя, Ребекка. Так любит, что рассталась с тобой, чтобы сохранить тебе жизнь. Все эти двадцать восемь лет она думала только о тебе, тосковала без тебя и жила в постоянном страхе, стараясь защитить тебя.

— Защитить меня? От кого?

— От Чарльза Мортона.

Сердце Ребекки горько, мучительно сжалось.

— Значит, все-таки он мой отец, — мрачно проговорила она.

— Этого мы наверняка не знаем, но сам Чарльз уверен, что ты его дочь, и, пока ты жива, остается доказательство того, что он когда-то изнасиловал твою мать. Твое существование, Ребекка, угрожает его карьере. — Дорис говорила отрывисто и бесстрастно, словно таким тоном пыталась смягчить страшный смысл своих слов. — После разговора с тобой я позвонила Мэри и рассказала ей о том, что произошло в Далласе. Я сказала ей: «Хватит бежать и прятаться. Пора действовать». Мэри согласилась со мной, но потом, приехав в мой дом, оставила два письма — одно для тебя, другое для полиции — и уехала. Мне было велено не распечатывать этих писем, пока она не вернется… но я не послушалась. И распечатала то, второе.