ЮнМи. Сны о чём-то лучшем 2 (СИ) - Лукин Андрей Юрьевич

— Хм, как странно вы сформулировали свой вопрос, ДаМун-сии. Я не ошибусь, если предположу, что вы не верите в мою вину?

— Ты права. Я уверена, что тебя осудили несправедливо. Об этом там, за стенами тюрьмы, говорят всё громче и, кажется, наши власти скоро вынуждены будут как-то отреагировать на всеобщее недовольство. Честно говоря, моё присутствие здесь является прямым следствием того, что общественное мнение разворачивается в твою сторону.

— Приятно слышать, — кивает ЮнМи. — Возвращаясь к вашему вопросу… Да, сначала мне было здесь очень… я бы сказала — некомфортно. Да тяжело было, что скрывать! Но человек ко всему привыкает, даже к тюремным решёткам. Вот и я привыкла. Люди, которые меня окружают, на самом деле вполне обычные люди, с разными характерами, с разными судьбами, со своими тараканами в голове. Если не строить из себя надменную звезду, что, признаюсь, совершенно не в моём стиле, то с ними вполне можно общаться, находиться бок о бок изо дня в день… Даже играть музыку и танцевать. Вот как-то так.

— А как ты относишься к девушкам, которые сидят с тобой в камере? К преступницам, осуждённым за реальные преступления?

— Ну а как к ним можно относится? Я их жалею. Судьба посмеялась над ними, кого-то сильно побила, кого-то сломала, кого-то озлобила. Они, конечно, и сами во многом виноваты, но они же здесь за свои преступления и расплачиваются. Хочется надеяться, что после заключения они смогут вернуться к нормальной жизни, хотя статистка утверждает обратное. Так что да, мне их всех, за редким исключением, жаль.

— И сестёр Ли?

— Сёстры Ли как раз попадают в исключения. Их жалеть — себя не уважать.

— Скажи пожалуйста, а как ты для себя формулируешь своё пребывание в тюрьме? Что это для тебя? Наказание, трагедия, чёрная полоса в жизни, искупление или, может быть, испытание?

ЮнМи улыбается и отрицающе мотает головой:

— Ни то, ни другое, ни третье. Хотя насчёт испытания… да, возможно, в чём-то испытание. Но вообще для меня тюрьма — это просто изучение ещё одной стороны жизни современного корейского общества. Мрачной, я бы сказала, стороны. Я здесь не страдаю, не несу наказание и не искупаю какую-либо вину. Я здесь получаю экстремальный жизненный опыт, который, уверена, пригодится мне в дальнейшем творчестве.

— Неожиданно, — признаётся журналистка. — А не может быть так, что ты это придумала для того, чтобы, так сказать примириться с неизбежным и обмануть сама себя? Ну знаешь, как люди попавшие в беду, иногда убеждают себя: это всё неправда, мне это только снится, поэтому я спокоен и ничего не боюсь? Извини, если мой вопрос тебя обидел.

— Никаких обид, ДаМун-сии. Вы, я уверена, в курсе того, что после случившейся со мной аварии, в результате которой я потеряла память о своей жизни до, я очень сильно изменилась. И я сейчас говорю не об открывшихся во мне способностям к языкам и не о музыке. Когда я немного поправилась и освоилась в совершенно новом для меня мире, я поняла, что это мир мне абсолютно незнаком. Я ничего о нём не знаю. Иногда это приводило к забавным казусам, иногда бывали и довольно печальные последствия… В общем я поняла, что если я хочу дальше жить полноценной жизнью, я должна изучить для начала хотя бы свою страну. И я начала её изучать, совершая ошибки, набивая шишки, что-то теряя и что-то, разумеется, приобретая. За почти три года, прошедшие с момента аварии, я успела поработать гидом для приезжающих в нашу страну иностранцев, поработать в самом низшем звене обслуги в отеле "Голден Палас"… И я теперь точно знаю, как и куда следует выносить мусор, как нужно мыть посуду и убирать со столов. Так же я получила навыки работы личного секретаря у большого начальника, и навыки переводчика сразу нескольких иностранных делегаций. Я научилась отваживать назойливых девиц, которые всеми правдами и неправдами пытались захомутать чеболя. Я одновременно выполняла обязанности продюсера, композитора и менеджера поп-группы. Я имею в виду историю группы "Фристайл". Печальную историю, да. Я побывала в шкуре ученика школы искусств Кирин, и эта сторона жизни не является теперь для меня тайной за семью печатями. Если я захочу написать об этом книгу, мне ничего не придётся высасывать из пальца. Я успела побывать в Америке и понять, что ничего сверхинтересного там нет, хотя в целом она мне понравилась. Я была трейни в музыкальном агентстве и мембером популярной группы "Корона", и поняла, что зря так стремилась стать известным айдолом. Но даже отрицательный опыт — тоже опыт. Я теперь знаю, что такое гастроли в другой стране и что такое ненависть хейтеров в своей стране. Я теперь знаю, что такое быть невестой чеболя и об этом тоже вполне могу написать, например, сюжет для дорамы. Я успела послужить в нашей армии и даже получить ранение под настоящим обстрелом. Я дважды лежала в госпиталях. Я на своей шкуре познала, что такое изгой, которого ненавидят за то, что он говорит правду. Я столкнулась с нашим судом и поняла, что он не всегда справедливый. Сейчас я изучаю тюремную сторону жизни. Видите, сколько всего я успела увидеть своими глазами и почувствовать на своей шкуре. Не знаю, что готовит мне судьба, но почему-то мне кажется, что легче не будет.

— И это всё менее чем за три года? Потрясающе! — искренне удивляется ДаМун. — Я за это же время успела только закончить последний курс института и поработать… хм… немного поработать журналисткой. И всё. Боже, мне кажется, что мы с тобой или живём в разных реальностях или с разной скоростью. Как тебе удалось всё это пережить и не сойти с ума?

— Насчёт ума всё просто. Я не жалуюсь на своё душевное здоровье, я им вполне довольна. Оно у меня крепкое и никогда меня не подводило, если не считать амнезии после аварии. Насчёт же того, как я всё пережила… Не знаю. Честно, не знаю. Как-то всё само вот так шло и шло. Мне казалось, что так живут все люди вокруг меня. Правда, не все в результате попадают в тюрьму.

— Ты в своём рассказе забыла упомянуть, что одновременно со всеми этими весьма бурными событиями в твоей жизни ты успела прославиться, как талантливый композитор, как автор песен, как певица и всемирно известный писатель. И это вообще вгоняет меня в самый настоящий ступор. Я не могу понять, как такое вообще возможно?

— Просто это всё шло параллельно, — поясняет ЮнМи. — Днём меня судят за кражу кошелька, которую я не совершала. А вечером я сочиняю песню, которая через несколько дней попадает в Billbord. Всю неделю я учусь в Кирин, а в воскресенье пишу рассказ, за который меня награждают премией Хьюго. В таком вот ключе. Всё просто.

ДаСом криво улыбается:

— Действительно просто. Только вот повторить эту простоту никому ещё не удалось. И я почему-то уверена, что и не удастся. ЮнМи, я знаю, что ты не любишь, когда тебя спрашивают о личной жизни, но всё же, какие у тебя планы на этот счёт? Господин ДжуВон останется в твоей жизни или… Или как?

ЮнМи вздыхает.

— Вот эту сторону жизни я изучать пока не готова. Наверное, возраст не тот. Я собираюсь сначала выдать замуж свою сестру СунОк и посмотреть, как оно всё у неё получится. А уж потом можно будет и про себя подумать. Ещё вопросы?

— Да, последний. Время, отпущенное для интервью, почти истекло. Скажи, что ты думаешь о вынесенном тебе приговоре? То, что он абсолютно несправедлив, ясно уже почти всем нормальным людям. Как ты его приняла?

— Я его никак не принимала. Я полностью невиновна. Я сижу здесь ни за что и поэтому точно знаю, что скоро кто-то за это сполна заплатит. То, что я получаю здесь определённый жизненный опыт, не значит, что процесс получения этого опыта мне нравится. Я прекрасно обошлась бы без подобных переживаний. Но что есть, то есть. Я не жалуюсь. У меня всё хорошо и я уверена, что скоро станет ещё лучше.

* * *

Утро следующего дня. Воскресенье