Королевство Саудовская Аравия. История страны, народа и правящей династии Аль Са’уд - Игорь Петрович Сенченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Результатом переговоров англичан с эмиром ‘Абд ал-’Азизом Аль Са’удом стало подписание в Дарине, на острове Тарут (лежит напротив Эль-Катифа), 26 декабря 1915 г., договора «О дружбе и союзе с правительством Британской Индии» (ратифицирован вице-королем Индии в июле 1916 г.). Согласно этому документу, Англия признавала власть Ибн Са’уда над теми владениями, которые он имел на время заключения данного договора, а именно: Недждом, Эль-Хасой, включая Эль-Хуфуф, Эль-Катиф, ‘Укайр и Эль-Джубайль, а также всех других перешедших под его власть городов, портов и племен.
Англия, как указывалось в Даринском договоре, признавала Ибн Са’уда независимым правителем перечисленных в договоре земель и зависимых от них территорий, и верховным вождем проживавших на этих землях племен (с правом передачи власти по наследству). Но при одной и весьма существенной, как водится у англичан, оговорке, а именно: если ни он сам, ни его наследники-преемники из семейства Аль Са’уд с подконтрольными им племенами не будут антагонистами британского правительства, иными словами — непримиримыми противниками Британской империи, и будут придерживаться всех взятых по этому договору обязательств.
Договор от 1915 г. фиксировал обязательство Ибн Са’уда насчет воздержания от агрессивных действий в отношении Бахрейна, Катара, Кувейта и шейхств Договорного побережья, находившихся тогда под протекторатом Англии, и от вмешательства в их дела.
На основании заключенного договора Англия обязалась предоставлять Ибн Са’уду ежегодную финансовую субсидию в размере 60 тыс. фунтов стерлингов (выплачивалась до 31 марта 1924 г.) и осуществлять разовые поставки оружия (винтовок и пулеметов). Британцы разрешили Ибн Са’уду закупать оружие на Бахрейне.
Накануне подписания договора в Дарине эмир Ибн Са’уд получил от англичан в подарок 20 000 фунтов стерлингов, 1000 ружей и 200 000 патронов. Подарок этот оказался весьма кстати. Оружие и боеприпасы Ибн Са’уд использовал в схватках с ‘аджманитами и несколькими другими восставшими (летом 1915 г.) против него племенами.
‘Аджманиты, к слову, долгое время были для Ибн Сауда непроходящей головной болью. Они неохотно подчинялясь центральной власти. Выказывали неповиновинение Ибн Са’уду и учиняли смуты. Грабили оазисы и города в Эль-Хасе, совершали набеги (газу) на племена, подвластные шейху Мубараку, правителю Кувейта, и вторгались, то и дело, в пределы Южной Месопотамии.
Надо сказать, что обложение Ибн Са’удом налогами населения Эль-Хасы, с одной стороны, и установление им запрета на взимание шейхами местных племен податей с проходивших по их землям торговых караванов, с другой стороны, что, заметим, являлось многовековой нормой жизни аравийской пустыни, вызывало в тамошних племенах недовольсто и брожение.
Первым, сообщают арабские историки, воспротивилось таким постановлениям-нововведениям эмира Неджда племя бану ‘аджман, и учинило в конце мая — начале июня 1915 г. смуту. С учетом размаха поднятого мятежа и той военной силы, которой располагало племя бану ‘аджман, поддержанное к тому же правителем Джабаль Шаммара, эмир Ибн Са’уд обратился за помощью к шейху Мубараку. Правитель Кувейта на его обращение откликнулся — направил ему в подмогу военный отряд во главе со своим сыном, шейхом Салимом, и внуком, шейхом Ахмадом ал-Джабиром.
Ибн Са’уд решил начать военную кампанию против бану ‘аджман не дожидаясь прибытия подкрепления из Кувейта — и потерпел поражение. Потерял около 300 воинов. Погиб в схватке той и брат эмира Ибн Са’уда, шейх Са’ад, а сам он получил тяжелое ранение (пуля попала в патронташ на груди Ибн Са’уда, он взорвался и повредил Ибн Са’уду ребро). Остатки его войска вместе с ним укрылись в крепости в городе Эль-Хуфуф, столице Эль-Хасы. Осада продолжалась шесть месяцев. Помощь ‘аджманитам поступала из Хаиля.
Кувейтский отряд, подошедший к Эль-Хуфуфу, город у ‘аджманитов отбил, и осаду с крепости с запертым в ней Ибн Са’у-дом снял. Тогда-то эмир Неджда и решил принять в отношении племени бану ‘аджман жесткие репрессивные меры, а именно: шейхов крупнейших родоплеменных кланов племени казнить, племя бану ‘аджман на колени поставить и контроль над ним установить.
‘Аджманиты, имея в виду укрыться от гнева Ибн Са’уда, обратились, согласно традиции, с просьбой о защите к шейху Салиму Аль Сабаху, человеку, одержавшему верх над ними в открытом бою. И он, руководствуясь обычаями войны, ее им предоставил. И уже после этого известил обо всем шейха Мубарака, направив к нему гонца с письмом. Двумя днями позже шейх Мубарак получил послание от Ибн Са’уда. В нем эмир Неджда обращался к правителю Кувейта с просьбой «’аджманитов, бросивших вызов Са’удам, в Кувейте не привечать, и убежища им не давать». Но поступить так, учитывая обещание, данное ‘аджманитам его сыном, шейх Мубарак уже не мог. И около 2000 ‘аджманитов во главе с их шейхом Ибн Хислайном ушли в удел Сабахов.
Исстари в кочевых племенах Аравии повелось так, что если кто-то просил у аравийца защиту, то он ее получал (161). Такой поступок считался благородным. Он поднимал авторитет бедуина, дававшего защиту, в глазах соплеменников. Отказ в предоставлении защиты имел прямо противоположный эффект (162). Предоставление защиты являлось одним из положений кодекса чести аравийца. Когда защита просившему о ней давалась, то подзащитный (ал-дахил), делался «объектом чести» его защитника (муджаввира) (163). В Южной Аравии того, кто становился под защиту (будь-то человека, семейно-родовой или родоплеменной клан, колено племени или все племя) называли словом «ал джар». В Верхнем и Нижнем Заливе (в северной и южной частях Аравийского побережья Персидского залива) — таковых именовали словами «ал-дахил» и «ал-забин» соответственно.
Так, в сердце Ибн Са’уда и закралась обида на Сабахов, терзавшая его до конца жизни. Виновником того, что мятежникам- ‘аджманитам, осаждавшим его в крепости в течение шести месяцев, удалось избежать наказания, укрывшись в Кувейте, он считал шейха Салима, «поступившего вопреки интересам семейства Аль Са’уд», друга и союзника Сабахов. И надо же было так случиться, повествуют хронисты, что именно в это время, когда в отношениях Сабахов с Саудами появилась трещина, устранить которую мог учитель и наставник Ибн Са’уда, шейх Мубарак, с его даром переговорщика и мастерством выпутываться из сложных ситуаций, он умер. Человека, чье имя еще при жизни превратилось в легенду, кто был одной из двух, наравне с Ибн Са’удом, несущих опор дружбы обоих семейств, не стало. И обида Ибн Са’уда на шейха Салима сполна
