Священная земля - Барбара Вуд

Марина повернулась к ней, и Анжела увидела страх и печаль в глазах дочери.

— В чем дело, дитя? Что ты скрываешь от меня?

— Я не могу бросить тебя, мама.

Анжела недоуменно посмотрела на нее.

— Отец, — пояснила Марина. — Я не могу оставить тебя с ним одну.

Анжела всплеснула руками.

— О чем ты, дочь?

— Мама, я знаю. Про тебя и отца. Как он обращается с тобой.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь!

Внезапно Анжела почувствовала, как боль разрывает ее тело на части. Боже, так не должно быть. Пусть мой секрет останется для них тайной навсегда!

Но в глазах дочери она увидела ужасную правду. Марине было известно об издевательствах Наварро. Возможно, и другим тоже. Внезапный стыд и унижение от осознания этого факта заставили Анжелу схватиться за живот и отвернуться.

— Мама, — Марина протянула к ней руки.

Наконец Анжела повернулась к дочери, бледная, с гордо поднятой головой, глаза заперли в себе боль — сколько раз за минувшие годы ей уже приходилось скрывать свои истинные чувства.

— Тем более ты должна уехать, — сказала она, сдерживая слезы. — Страдания, которые я познала со дня свадьбы с твоим отцом, станут в тысячи раз больнее, если ты останешься. Я смогу жить дальше, только если буду знать, что ты уехала с человеком, которого любишь.

Марина упала в объятия матери, и обе они тихо заплакали, хотя стены были толщиной в три фута и никто бы их не услышал. Они проливали слезы и прижимались друг к другу, потому как знали, что это было в последний раз. Потом Анжела отстранилась и спросила:

— Ты можешь передать послание Дэниелу, чтобы он встретил тебя где-нибудь?

— Он в доме Франциско Маркеса. Сказал, что будет ждать весточки от меня, но только до полуночи, потом его корабль отплывает.

Анжела кивнула.

— Тогда мы должны действовать быстро, у нас мало времени.

Она подошла к двери, ведущей под колоннаду, и выглянула на улицу. Как она и надеялась, Карлотта ждала там, нервно расхаживая из стороны в сторону. Жестом пригласив дочь войти, Анжела закрыла дверь и вкратце рассказала ей о том, что произошло.

— Пресвятая Дева Мария! — прошептала Карлотта, глядя на младшую сестру с изумлением и восхищением.

— Я хочу, чтобы ты нашла человека, который доставит послание в дом Франциско Маркеса.

Анжела подошла к небольшому письменному столу и достала из него лист бумаги.

— Необходимо успеть до полуночи. — Она сложила и запечатала письмо, потом отдала его Карлотте. — Кому мы можем довериться?

Захваченная романтикой и интригой момента, Карлотта сказала с взволнованной улыбкой.

— Конечно же, моему мужу Жаку! Д'Арси первым вызовется отвезти письмо запретному любовнику и никогда не раскроет нашу тайну!

— Тогда поспеши и постарайся, чтобы тебя никто не увидел. Когда Д'Арси уедет, скажи всем, что у Марины разболелась голова и церемонию придется отложить.

Карлотта ушла, и Анжела вернулась к письменному столу.

— Я знаю одну пещеру, где вы с Дэниелом сможете встретиться.

Она быстро набросала план на другом листе бумаги.

— Пещера в каньоне, там ты найдешь наваленные камни с этими символами.

Она передала листок Марине.

Девушка в изумлении посмотрела на него.

— Откуда тебе известно об этом месте, мама?

— Я убежала туда много лет назад, когда тоже была испугана. И… я думаю, еще раньше, хотя и не помню точно. Боюсь, я не могу дать тебе денег, но ты должна взять с собой вот эту вещь. — Она опустила руку в карман платья. — Твоя бабушка, да хранит Господь ее душу, отдала мне его в день своей смерти. Она сказала, что это особенный талисман, приносящий удачу.

Анжела замолчала. Той ночью, перед смертью, донья Луиза говорила странные вещи. Она раскаивалась и сожалела, но Анжела никак не могла понять, о чем именно. Было ли это каким-либо образом связано со странными снами, которые преследовали Анжелу всю жизнь — о пещере с загадочными рисунками и одичавшем человеке, спустившемся с гор и застреленном из мушкета? Происходили ли эти события на самом деле или были просто фантазиями ребенка, историями, которые она когда-то слышала?

Она вложила камень-дух в руки Марины и проговорила:

— Ступай. Там ты будешь в безопасности, пока Дэниел не присоединится к тебе.

Они быстро обнялись и утерли слезы, но, когда Марина завязывала свою накидку и хотела уже взять перчатки, дверь распахнулась. На пороге, точно разгневанный бог, стоял Наварро.

— В чем дело? Карлотта сказала Д'Арси, что Марине нездоровится.

И тут он увидел накидку и дорожную сумку.

— Вы совсем спятили? — прогремел он.

— Она не выйдет замуж за Киньонеса, — сказала Анжела.

— Заткнись, женщина! С тобой я разберусь позже. — Он повернулся к Марине. — Надевай подвенечное платье.

— Я не могу, папа.

— Господи, а я-то думал, что хорошо воспитал тебя!

— Ты не воспитывал ее, — сказала Анжела. — Это я воспитала ее. И я говорю, что она может уйти.

Он молниеносно вскинул кулак, Анжела даже не успела увернуться, и ударил ее с такой силой, что она пролетела почти через всю комнату. Затем он протянул руку к Марине.

Пока Анжела с трудом поднималась на ноги, мотая головой, чтобы прийти в себя, взгляд ее случайно выхватил швейные ножницы, лежавшие на туалетном столике. Анжела действовала без промедления. Ножницы оказались в ее руке, взметнулись высоко над головой и в следующий момент глубоко вонзились в спину Наварро.

Он взревел, как медведь гризли, медленно обернулся и взглянул на Анжелу с искренним удивлением. Потом грохнулся, приземлившись лицом об пол, и затих.

Какое-то мгновение обе женщины смотрели на него, затем Марина упала на колени и приложила ладонь к шее отца. Она подняла на мать большие испуганные глаза.

— Он мертв, — прошептала она.

Присев рядом с ней, Анжела молча обыскала карманы Наварро, достала из них пригоршню монет и бросила в сумку Марины. Потом, сунув ее в руки дочери, приказала:

— Ступай! Скорее. Будь осторожна и никому не попадайся на глаза. Когда Киньонес узнает, его семья погонится за тобой.

— Но, мама…

Анжела подтащила дочь к двери, выходившей во внутренний двор, откуда Марина могла сбежать незамеченной.

— Иди и спрячься, чтобы они не нашли тебя.

Со слезами на глазах она добавила:

— Тебе нельзя возвращаться домой, ибо, ступив на эту дорогу, ты должна пройти по ней до конца. Твои братья, и возможно Киньонесы, скажут, что ты обесчестила наши семьи. Но я говорю, что хуже всего обесчестить собственное сердце. Когда окажешься в безопасности, дочь моя, напиши Карлотте в Мексику, и она найдет способ передать мне твое письмо. Но о вашем местонахождении никто не должен знать по крайней мере очень долгое время. Иди же. Ступай с Богом и моей любовью.