Ты будешь нашей мамой? - Оля Виноградова

— Вы, — вторая пара склонилась в поклоне, — приведите туда Маору, — выслушав приказание, хранительницы мгновенно растворились среди пятен тени и света.

С жадным причмокиванием отделились вросшие в позвоночник женщины крупные жилы Дерева-ложа. Нехотя оно выпустило добровольную пленницу. Дриады подхватили Великую Мать на руки, понесли хрупкое тело с выпирающими косточками к целебному ручью, насыщенному магической силой Природы.

Инали блаженно зажмурилась, едва ее иссохшей кожи коснулся звенящий радугой поток. Под голову сопровождающие принесли набитые перьями подушки и заготовленные специально для такого случая пучки ароматных трав, помогающих восстановить тонус невостребованных мышц. Аккуратно, осторожно касаясь, девушки принялись растирать тело Великой Матери.

— Вы хотели меня видеть? — ясный взгляд бледно-желтых глаз. Радостный. Восхищенный. Такая честь оказана ей, Маоре. Пусть, дочь, пусть, старшая, но, как остальные "одна из", а Высокая так редко одаривает присутствием свой народ.

— Да, присаживайся, Маора, — Инали указала на землю рядом с водой. — Обстоятельства вынуждают меня покинуть долину и отправиться в длительное путешествие, — девушка широко распахнула глаза. Невероятно! Великая Мать никогда не оставляла дом без Хозяйки. "Я знаю… Она возьмет меня с собой!"

— Вы… Я… Но как же… — запуталась в словах Маора.

— Ты займешь мое место! — прервала ее сумбурный поток слов Высокая. Непререкаемым тоном. — И ты обязана справиться в мое отсутствие. Я возлагаю на тебя большие надежды. Твердо уясни, Маора, второй попытки не будет! Ты не можешь подвести меня и всех нас! — Великая Мать не скрывала правду. Прятать зерно истины за нагромождениями фраз-паразитов, призванных отвлечь внимание и увести туман сознание собеседника. Зачем? Просто умолчи, если кто-то должен оставаться в неведении. О том, что возвращаться она не собиралась.

— Нет! — отшатнулась дочь. — Я недостойна! — девушка не была готова к такому развитию событий. Ее не раз призывали первой при пробуждении, вели подобные речи, но… За вдох неопределенное "когда-нибудь" упало сверху и сдавило острозубым капканом шею. Что ей возразить?

— Ты сомневаешься в моем решении? — с упреком и нажимом сказала Мать. "Непослушная девчонка!"

— Нет, — потупилась дриада, — в том, что готова.

— Пока я здесь и жду, мы с тобой займемся подготовкой, чтобы развеять твою неуверенность. А теперь иди, в этот восход ты свободна. Насладись им сполна! — Высокая устало откинулась на подушки.

— Могу я спросить? — нерешительно проговорила Маора с мольбой в голосе.

— Говори… — Инали приоткрыла глаза, возвращаясь к действительности.

— Каким количеством времени мы располагаем? Вернетесь ли вы назад? Я хочу знать это!

"Скажи… Скажи "да"… Заставь меня поверить в твое возвращение, и я сломаюсь… Покорюсь…"

— Мне это знать не дано! — прозвучало приговором…

— Увидимся завтра, Великая Мать, — прошептали искусанные губы.

Осыпались бутоны цветов. Опускались к земле роскошные ветви плакучих ив, роняющих пожелтевшую листву. В одно мгновение красоту южной долины на горячих источниках опалило ледяное дыхание севера.

Согбенные плечи. Впалый живот. Обвислая грудь. Такой пришла юная девушка к Дереву-ложу. Ей всегда говорили. Напоминали. Ее обучали лучше других сестер. Готовили. А хоть бы спросили… Хочет ли она! Участия в ее Нити других сотворенных слишком много, но не того… Масса разумных, набивающихся в попутчики по пути, но не тех…

Силе все равно, чей сосуд наполнить, так почему она? Четыре сестры, готовые поддержать, посоветовать, но лучше бы согласились обменяться с Маорой местами!

Быть всю жизнь прикованной к одному месту. Это претит ее непоседливой натуре. Девушка не могла сказать, откуда в ней взялась несвойственная домоседкам-дриадам тяга к перемене мест. Вечному странствию…

Желание объехать весь мир. Побывать везде. Выворачивало… Ломало все попытки терпеть. Сдерживать настоятельные порывы бежать без оглядки куда угодно!

Быть может, это частичка отца. Маора всерьез верила, что где-то по дорогам до сих пор бродит вольный мужчина. Непременно с глазами цвета янтаря.

Последний восход на свободе. Невероятно грустно. От завтрашней тоски, уже стоящей за закрытыми дверьми, щемит сердце. Изнывает душа, пересыпая пепел кощунственно спаленной в горниле долга мечты…

Маора прислонилась к дереву. Обняла его, напитываясь живительными соками. Будущая тюрьма с жесткими опилками вместо мягкого гамака среди вечнозеленого, измененного магией, леса.

Решение, словно семя внутри плода, вызрело. Раскрылось и проросло… Девушка не заметила, как жилы проводника присосались к выступающим позвонкам на спине. Как бережно и мягко уложили внутрь широкого дупла. Укрыли мягким мхом.

Ее тело все глубже погружалось в ствол дерева. Податливый и гостеприимный. Ее кожа сморщилась в глубокие борозды. Пошла серыми пятнами гнильцы…

Маору научили всему, но забыли рассказать несущественный нюанс: нельзя дриадам выпускать свою боль наружу — Природа будет страдать вместе с ними и стремиться избавиться от осколка, причиняющего страдания…

Катались по земле хранительницы у пересохшего источника, вопя от нестерпимого жара внутри — кипела кровь. Падали, подкошенные спазмами и судорогами, их сестры во всех уголках мира. Спящим уже не проснуться: кто-то выпал из гамака — разбился. Другие попытались выбраться, но запутались в сети и висели, распугивая птиц разбухшим вывалившимся языком… Утонувшие. Упавшие со скал. Угодившие в капкан и напоровшиеся на острые сучья… Они даже не предполагали, что их сила обернется против них самих…

Инали ползла к проводнику. Подтягивалась на руках. Удар, сразивший дриад, еще не коснулся ее. Все-таки полноправная Великая Мать.

— Маора, остановись! — в отчаянии кричала она, закрываясь щитами от новых толчков глухой ненависти. "За что ты наказываешь нас, доченька? Где я не досмотрела? В чем была неправа…" Запоздалое раскаяние…

Вдруг, глухой пустой голос из воздуха. Без вкуса. Прозрачный и фантомный, вгрызающийся в нервы:

— Я не хотела… Спаси меня, мама! Или… убей!

Свое дитя… Плоть от плоти… Выстраданного первенца… УБИТЬ?!

Территория эльфов. Ночь этого же восхода.

Смейся и пей, эльфийский народ… В хороводе глумливых лиц. Пой и танцуй, молодая супруга… Под хохот открытых ртов и звон хрустальных бокалов. Кружись, счастливая прелестница, в объятиях партнера с раскрасневшимися щеками и ярким блеском в карих глазах… Кружись… Пока еще держат ноги в белых туфельках с жемчугами…