Инсайдер - Юлия Латынина

Пройти оказалось совсем нетрудно: одна из елей, упавшая в прошлом году, обломила тын, чудом не задев часовню; поверх рогатого бревна они и заглянули в широкий двор. Там, на каменной площадке, стояла маленькая, похожая на полосатый кабачок космическая шлюпка «Ориноко-20». Люди в комбинезонах стояли цепочкой, от шлюпки до кумирни, и передавали из рук в руки мешки.

– Тю, – сказал громко Киссур, – вот это называется прогресс! Даже привидения разучились летать без двигателей!

Перемахнул через бревно и шагнул в освещенный круг. По правде говоря, привидением выглядел скорее Киссур – в старинном зеленом кафтане, с тисовым луком через плечо и лицом, раскрашенным синими полосами для охоты, – посреди людей в летных комбинезонах, застывших на мгновение у грузового лючка. Люди побросали пластиковые мешки. Из окошка кумирни выпрыгнули трое, с оружием в руках. Тут у опушки тихо заржала лошадь, и вслед за Киссуром во двор спрыгнул Алдон, а за ним – Бемиш и Ашиник.

– Отбой, – сказал кто-то, – это хозяева.

Киссур неторопливо подошел к низенькому круглоглазому человечку, в котором Бемиш узнал старосту деревни, и сказал:

– А, это ты, Лахор. Чем это вы тут занимаетесь?

– Помилуйте, господин, – сказал Лахор с известным достоинством, – грузимся…

Алдон шагнул к воротам и сбросил засов; ворота отворились, в них появился Ханадар с лошадьми. Киссур тем временем поставил ногу на один из мешков, вытащил из-за пояса охотничий нож и пропорол пластиковую обертку снизу доверху.

– Клянусь божьим зобом, – сказал Киссур, – вот все тебе в округе говорят «господин», «господин», колени целуют, а и не знаешь, чему господин-то. Это что за овес вы на шлюпку таскаете? В здешних местах сроду, помнится, ничего, кроме овса, не росло.

Киссур зачерпнул рукой из мешка и понюхал.

– Нет, – покачал он головой, – сроду овес так не пах. Ханадар, ты не знаешь, что это?

Ханадар тоже выбрал себе мешок, распорол его когтем бывшей при нем плетки, вытащил горсть травы и сунул под нос своей лошади. Та заржала, стала воротить морду.

– Нет, – сказал Ханадар, – не знаю, а только это не овес. Вон, Пестрый морду воротит, есть не хочет.

Тут вмешался Алдон Рысенок.

– Да это ж дурь, – сказал он, – «волчья метелка». Ее вейские сектанты да здешние смерды издавна употребляли для путешествий на небо, а теперь ее на Небо возят в пластиковых мешках. Большие деньги, говорят, за эту травку дают на Небе. Иномирцы – они всегда большие деньги платят за то, от чего лошадь морду воротит.

Единственное, что Бемишу было непонятно, – так это почему их всех еще не пристрелили.

И тут раздался ломкий голос Ашидана.

– Киссур, – сказал он, – это моя вина. Я не успел спросить у тебя.

Киссур мгновенно обернулся.

– То есть ты хочешь сказать, – с деланным изумлением проговорил он, – что ты позволял моим сервам торговать выросшей в моих владениях травой, не испросив у меня позволения?

– Но я не был уверен… – начал Ашидан.

– Скажи-ка, – осведомился Киссур, – кто старший в роду – ты или я?

– Ты.

– А кому принадлежит земля и все, что под ней и на ней, – старшему или младшему?

– Старшему.

– Так почему же ты нарушаешь закон, доход с такого дела кладешь себе в карман?

– Я боялся, ты не поймешь…

– Конечно, не пойму, – загремел Киссур, – на моей земле мои же сервы заводят торговлю, а мне не платят ни гроша? Кто меня должен кормить: государь или мое имущество?

– Господин, господин, – заторопился круглоглазый Лахор, – мы не знали, что господин Ашидан ничего тебе не платит: вот мне стать лягушкой, если мы думали нарушить закон!

В это время из грузового лючка, пригнувшись, вылез человек в летном комбинезоне.

– Извините, господин Киссур, – сказал он по-вейски, – мы и вправду не знали, что вам неизвестно о нашем скромном бизнесе.

Киссур оглядел его с головы до ног.

– Сколько ты платишь брату с мешка?

– Десять.

– Будешь платить двенадцать. Деньги мне и сейчас.

– У меня что, столько есть? – огрызнулся пилот.

– Не перечь ему, – в ужасе вспискнул Лахор.

– Я жду, – холодно сказал Киссур, – а то все мешки пропорю.

– Не связывайся с ним, – сказал еще один иномирец, – видишь, бешеный!

– Тут станешь бешеным, – возразил Ханадар Сушеный Финик, – когда свои же сервы не уплачивают справедливых и причитающихся налогов, а брат тебя надувает: ведь небось вам Ашидан обещал защиту от имени Киссура?

Киссур и пилот скрылись в отверстии люка. Ашидан сидел на бревнышке бледный, не поднимая головы. У Бемиша голова шла кругом. Если Киссур не знал, кого встретит у старой кумирни, то зачем он брал с собой оружие, которое пока старательно прятал под охотничьей курткой? А если знал – то зачем притащил Бемиша? Неужели он думает, что Бемиш будет молчать? Нет, неужели, черт возьми, он думает, что Теренс Бемиш проглотит еще и это? Или он полагает, что отныне эти челноки будут садиться на Ассалахский космодром?

Киссур и пилот вышли из люка вновь. Пилот улыбался. Видно было, что, по его мнению, он таки дешево отделался и приобрел себе такого покровителя, с которым ни одна полиция на Bee ему не страшна. Киссур сунул деньги за пазуху и, согнув ногу, поставил ее перед пилотом прямо на алюминиевые ступеньки трапа.

То т стал недоуменно оглядываться.

– Дурак, – зашипел старый Лахор, – целуй ножку, ножку господина.

Иномирец пожал плечами и наклонился к пыльному сапогу.

В это мгновенье Киссур ударил пилота коленом прямо под подбородок. Пилот взвизгнул. Его подбросило вверх, и тут же сцепленные руки Киссура обрушились на его шею: послышался хруст позвонков.

Краем глаза Бемиш успел заметить, как Алдон сгреб Ашидана и швырнул его к тыну. Киссур распластался за стальной опорой, выхватил веерник и начал палить в растерявшихся людей; Алдон и Ханадар тоже принялись за стрельбу.

Трое вооруженных барыг шлепнулись глазами вверх, четвертый, невидимый Киссуру, выскочил из-за кумирни. Бемиш прыгнул на него и вышиб ствол, оба повалились на землю. Противник вцепился Бемишу в горло и стал его душить. Бемиш перекатился на спину и весьма ловко врезал нападавшему в то место, откуда растут ноги. То т громко сказал: «Ой», – и выпустил Бемиша, но тут же опомнился и боднул его в живот, а потом ударил правой. Этот удар Бемиш перехватил, уцепился левой рукой за рукав бандита и, растопырив пальцы, ударил его в глаза. Один глаз тут же выдавился и потек по щеке.

– А-а! – заорал бандит. Они обнялись и покатились вниз, к пропасти, между валунов и колючек.

Бемиша страшно ударило о камень, и на миг он потерял сознание. Бандит выхватил из колчана, за спиной Бемиша, стрелу. Стрела была прочная и острая, с белыми льдистыми перьями. Шестигранный титановый наконечник взблеснул над Бемишем в свете луны. «Все», – подумал Бемиш.