Гори - Патрик Несс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя ведь и ежу понятно, что нет.
Агент погладил дочку по голове. Заготовленные для оказии бомбы были не чета тем, что сбрасывали на Хиросиму и Нагасаки, сколь бы ни были они ужасны. С тех пор прошло почти двенадцать лет, и ядерные вооружения успели сделаться гораздо мощнее. Нет, то, что упадет на этот штат, полностью испарит реальность в радиусе двадцати миль, сожжет дотла еще на шестьдесят и перетравит все живое скоротечным раком еще на две сотни. И при всем при этом никто не мог в точности знать, хватит ли этого, чтобы уложить одного-единственного дракона.
Если все пойдет не так, спасти его драгоценную Грейс не получится – ни в каком случае. И тем более нельзя, чтобы девочка в это мгновение оказалась одна и напугана. Нет, папа будет обнимать ее, крепко-крепко – пусть знает хотя бы, что кто-то пытается ее защитить.
Осталось немного – сделать все возможное, чтобы ничего не пошло не так.
Все, что в его силах.
– Она прилетит прямо сюда, в сарай? – спросила Грейс.
«Надо же, – подумал Дернович, – как они все переключились на простое «она» Казимира и Сары».
– У них есть план, как ее остановить. Если не получится, у нас для этого есть армия. Поверь, дорогая, мы все здесь очень хотим остановить этого дракона.
– Или русскую хреновину, – проворчал Гарет Дьюхерст. – Я все равно не верю, что это настоящий дракон.
– Да ты бы и в Бога не поверил, явись он самолично к нам на порог с хлебами и рыбами, – проворчала в ответ Дарлин.
– Что Бог стал бы делать у нас во Фроме? – подал голос Хисао Инагава. – Я бы вот тоже не поверил.
Дьюхерсты стояли рядом. Гарет левой рукой обнимал Дарлин за плечи, а она прильнула к нему, близко-близко.
– Все будет хорошо, папочка? – спросила Грейс.
Книгу она заткнула за пояс. Где-то по дороге та успела превратиться в волшебный предмет, в символ безопасности, дарующий чувство хоть какой-то уверенности в пучине окружающего ужаса… А ведь папе вроде бы удалось отучить ее от таких игр еще лет в пять! «Если нам суждено пережить сегодняшний день, книга, наверное, останется при ней до конца жизни», – подумал агент.
– Абсолютно, котик, – уверенно ответил он и снова поднял к глазам бинокль.
Надеясь, что сказал правду.
Ох, как же он надеялся, что сказал правду…
Малкольм бежал посреди дороги, между двумя сплошными потоками машин, двигавшихся против обыкновения в одну и ту же сторону. Водители жали на клаксоны, гудели друг другу, ему, просто в воздух – оттого, что застряли в этой бесконечной пробке. Какая-то женщина высунула голову в пассажирское окно.
– Деточка, куда же ты? – крикнула она промелькнувшему мимо Малкольму. – Все эвакуируются!
Он ее проигнорировал – как и тех пятерых, кто пытался ему что-то кричать до того… как и полицейского офицера, который попытался заступить ему дорогу. Малкольму было реально неудобно – «Простите, мне правда жаль!» – но незадачливый коп теперь баюкал второй, целой рукой сломанный локоть.
То, что случилось в Сиэтле, не лезло ни в какие ворота – оно даже в голову не помещалось. Еще в том, предыдущем мире это был самый его кошмарный ужас – исход, которого обе стороны столетиями… да что там, всю свою историю пытались избежать. А тут пришла она и учинила все за каких-нибудь пару часов. Один дракон плюс один город равняется миллионы погибших, и это еще только начало.
Ему срочно надо было попасть назад.
И вот это-то оказалось труднее всего.
Прямое шоссе на юг перестало существовать – несколько входивших в него больших мостов уничтожил дракон. Окольные дороги оказались под завязку забиты машинами, пытавшимися сбежать из округа. В противоположную сторону, к городу, не стремился никто. Малкольм потратил несколько адских часов на бесплодные попытки поймать хоть какую-нибудь попутку. Кончилось тем, что ему пришлось угнать машину у одной женщины, которая только сегодня утром по доброте душевной угостила его завтраком.
И снова ему было неудобно, страшно неудобно: «Простите, простите меня, пожалуйста, но мне очень, кровь из носу, нужно попасть назад». Если он туда попадет, что-то, возможно, еще удастся сделать – как-то начать возмещать ущерб за все то зло, что он успел совершить.
– Русские идут! – проорал в окно какой-то мужчина.
– А вот и не русские, – прошипел Малкольм себе под нос.
Нет, не получится, не пешком, по крайней мере. Краденую машину ему пришлось бросить за много миль до города – обе полосы были напрочь запружены бежавшим из эпицентра событий народом. Малкольм встал на разделительной и забегал глазами по окрестным автомобилям. Придется угонять следующую… ехать по обочине или прямиком через поле… Какое-то перепуганное насмерть семейство таращилось на него с одной стороны из фургона-универсала; еще одно, не менее перепуганное, – с другой, из довоенного «Форда». Ну что, кого выбрать? Сможет ли он обречь на гибель целую семью?
– Здорово, убийца! – донеслось сбоку.
Малкольм развернулся почти в прыжке.
В трех машинах слева из водительского окна отцовского грузовика торчал Джейсон Инагава и бешено махал ему.
Малкольм опрометью кинулся к нему.
– Ты чего здесь делаешь? – поинтересовался Джейсон.
– Мне нужен твой грузовик!
– Ну, так запрыгивай, – Джейсон отпер пассажирскую дверь.
– Нет. – Малкольм замер с шоферской стороны. – Это слишком опасно. Я должен ехать один.
– И бросить меня на обочине? Вот уж не думаю.
– Слушай, извини, но…
– Ты, я смотрю, достаточно разбираешься в местных проселках, чтобы уехать больше, чем на полмили отсюда?
Малкольм заколебался. Может, на свете и правда есть провидение… даже если оно исходит и не от Митеры Теи?
Он обежал грузовик и влез на пассажирское сиденье.
– Ну, тогда погнали.
Джейсон принялся мучительно выбираться из пробки на обочину.
– С чего такая спешка? – процедил он сквозь зубы, отчаянно крутя руль то в одну сторону, то в другую.
– Она идет. Я ее чувствую.
Малкольм бросил взгляд в заднее окно, словно собирался увидеть ее на горизонте. Помолчал. Потом все-таки спросил:
– Что у тебя там в багажнике?
– Казимир! – расширенными от ужаса глазами Сара таращилась на Шпору у него в руке.
На Шпору, которая разгоралась с каждой секундой все ярче и ярче.
– Она идет, – тихо ответил он.
Она летела на запах драконьей крови. Она уже чуяла его раньше – чуяла
