Алое на черном (сборник) - Татьяна Корсакова

Надо спешить. Эх, жаль, в темноте не разглядеть, сколько богатства просыпалось на землю, а к утру ничего не останется, гарь заберет себе свое. Жаль, но плата невелика.

Рука ноет. Наверное, пальцы сломаны. Но это тоже небольшая плата за право знать тайну. Ночь на излете, а дел еще много. Уходить лучше не оглядываясь. Хоть и хочется обернуться так сильно, что аж в затылке свербит. Страшно. Страшно взглянуть в синие глаза того, кто даже после смерти всему здесь хозяин. Один раз получилось обхитрить судьбу, а нужно ли рисковать во второй раз?

Времени для раздумий достаточно. И денег тоже достаточно. Впервые в жизни. Кто бы думал, что все получится, что сказка обернется былью!

Матвей

Вслед за самой темной ночью закончилось и лето. Уже на рассвете зарядил холодный мелкий дождь, и стало понятно, что это надолго. Но им было не до капризов погоды. Тем утром они, то вдвоем с Гальяно, то по очереди, стерегли Дэна, не оставляли его одного ни на минуту.

А Дэн, кажется, не замечал ничего: ни того, что эта проклятая ночь наконец закончилась, ни резко переменившейся погоды, ни мертвого, припорошенного речным песком Лешака, ни высыпавших на берег незнакомых людей. Он смотрел в мутные воды затона и плакал. Или это были не слезы, а капли дождя? Матвей не знал.

Вызванная кем-то «Скорая» увезла в город Тучу и Суворова. И еще долго над просыпающимся лесом раздавался тревожный рев сирены, от которого сердце испуганно сжималось и вздрагивало.

Турист от немедленной госпитализации отказался. Единственное, позволил врачу перебинтовать травмированную руку и рану в боку.

– Ерунда все это… – Он невесело улыбался и так же, как Дэн, смотрел в воду, словно отсюда, с берега, пытался разглядеть на его дне Ксанку.

Он встрепенулся, только лишь когда полный мужичок в фетровой шляпе и мятом плаще отвел его в сторонку для приватной беседы. Они разговаривали, стоя под зонтом, заслоняясь им, как щитом, от дождя и посторонних взглядов. Дядя Саша что-то объяснял, кивал то на мертвого Лешака, то на затон. Мужичок слушал очень внимательно. Вода с зонта стекала ему за шиворот, но он, кажется, этого не замечал.

– Это следак, да? – Рядом с Матвеем присел на корточки насквозь мокрый Гальяно.

– Похоже на то. – Матвей бросил быстрый взгляд на безучастного к происходящему Дэна.

– Надо бы решить, что будем рассказывать, – сказал Гальяно шепотом.

– А что решать? Про то, как мы из погреба выбрались, нас в любом случае спросят.

– Про подземный ход расскажем?

– А как иначе?

– А про гарь?

– А что про нее рассказывать? – Матвей пожал плечами. Он ведь так до сих пор не узнал, что Дэн с Гальяно видели на гари.

– Знаешь, – Гальяно на секунду задумался, – не стоит, наверное, про гарь особо распространяться. – Он тронул Киреева за плечо. – Дэн, слышишь? Давай не будем про гарь. Да? Не поверят же. Еще, чего доброго, в психушку упекут. Давай скажем, что мы Ксанку там искали и не нашли…

– Хорошо. – Дэн кивнул. Взгляд у него был такой, что Матвею сделалось не по себе. Уж лучше бы он плакал, чем вот так…

– Мы ей уже не поможем, – сказал Гальяно шепотом и уставился на свои перепачканные в грязи колени.

– Не поможем. – Дэн снова кивнул, резко встал, направился к лежащему на берегу телу.

– Эй, парень, сюда нельзя! – Дорогу ему заступил один из экспертов, но Дэн не обратил на него никакого внимания.

– Не надо, пойдем отсюда. – Матвей замер перед телом Лешака.

Смерть его изменила. Обезображенное лицо больше не казалось ужасным. Старик смотрел в затянутое серыми тучами небо и, кажется, улыбался. В его сжатом кулаке виднелся клочок черной ткани. Точно из такой ткани была сшита Ксанкина майка. Матвей вздохнул, отвел взгляд, но перед тем, как отвернуться, заметил еще кое-что. На припорошенном песком запястье старика бурым клеймом выделялось родимое пятно в виде трилистника. Где-то он такое уже видел. Или слышал…

– Она не сделала ему ничего плохого. – Дэн говорил, ни к кому конкретно не обращаясь. – Она никому не сделала ничего плохого, а он ее убил… За что?

У Матвея не имелось ответа на этот вопрос, как не было у него ответов и на десятки других вопросов.

– Следствие разберется. – Получилось по-казенному сухо, словно он разговаривал не с другом, а с незнакомым человеком. – Он, наверное, сумасшедший. Даже наверняка. Туча думает, что свою внучку он тоже убил. Утопил так же, как… – Матвей осекся, в беспомощной ярости сжал кулаки.

– Я обещал, что никогда не оставлю ее одну. – Дэн закрыл глаза, лицо его оставалось пугающе безмятежным. – Она мне доверяла. Ты же понимаешь, как ей было сложно кому-то довериться…

– Ты не виноват. Ты сделал все, что мог.

– Значит, не все. Я не имел права опаздывать. Я виноват.

– Это не ты, это он. Понимаешь? – Матвей в отчаянии встряхнул Дэна за плечи. – Ты не виноват!

– Что ж вы мокнете под дождем? – послышалось за их спинами, а над головами раскрылся старый, кое-где протертый почти до дыр зонт.

Оперативник, тот самый, что всего лишь минуту назад разговаривал с дядей Сашей, смотрел на них участливо и в то же время внимательно.

– Старший следователь Иван Петрович Васютин, – представился он. – Поедем-ка в лагерь, поговорим в тепле.

У него был мягкий, успокаивающий голос, но Матвей знал – мягкость эта обманчивая. Такому человеку лучше рассказать всю правду. Ну, или почти всю правду.

Они разговаривали в кабинете Шаповалова.

– Предварительная беседа, – сказал следователь Васютин своим обманчиво мягким голосом и смахнул капли дождя с полей старомодной фетровой шляпы. – Ну, рассказывайте, ребята, что у вас тут творится!

И они рассказали. Вернее, рассказывали Матвей и Гальяно, а Дэн смотрел прямо перед собой, и в серых глазах его отражалась темная гладь ведьминого затона.

– Значит, вентиляционное окошко в погребе кто-то умышленно забил? – Васютин выбивал пальцами дробь на антикварном столе Шаповалова. На полировке от его пальцев оставались некрасивые следы. – Интересненько. Посмотрим, проверим. А потайной ход вы, значит, нашли случайно. Так сказать, в порыве отчаяния?

– Так и было. – Гальяно кивнул.

– И кто, по-вашему, мог это сделать?

– Мы думали, что наш командир Суворов, но на него самого напали… Так что теперь даже и не знаю. – Гальяно пожал плечами.

– Как он? – спросил Матвей. – Вы в курсе?

– До больницы довезли живым, сейчас оперируют. Врачи никаких прогнозов пока не делают. Если выживет, будет на веки вашим должником. А, кстати, почему вы решили, что именно он пытался вас убить? Зачем ему это было нужно? – Рукавом пиджака Васютин протер полировку, полюбовался результатом и только лишь потом обвел ребят внимательным взглядом.