Генерал Абакумов. Палач или жертва? - Олег Смыслов

Служебное помещение общей части, оперпункта и восьмого отдела Оперативного управления, а также узла связи в основном соответствует своему назначению с точки зрения хранения в них военно-оперативных документов, но недостаточно по площади, в связи с чем работа производится скученно.

Соответствующими столами и хранилищами эти помещения обеспечены.

Следует отметить, что Генштаб, в том числе и указанные выше объекты, не располагают резервными площадями при передислокации или переходе в другое помещение (укрытие) для работы в случае необходимости.

Охрана Генерального штаба, как внешняя, так и внутренняя, не усилена и в основном оставлена в том виде, как она существовала в мирное время.

Пересылка по городу оперативных документов из Генштаба в другие пункты производится обычным порядком через фельдсвязь без вооружённой охраны» (Север Л. Маршал с Лубянки. Берия и НКВД в годы войны).

Оперативное управление Генерального штаба обслуживал именно один из отделов Управления особых отделов НКВД СССР. Виктор Семёнович прекрасно понимал, что необходимо усилить контроль за обслуживанием не только этого мозга Красной Армии, но и не менее жёстко взять под контроль обслуживание всех штабов фронтов, а также Главных управлений и управлений РККА. Иначе любая мелкая утечка информации в тяжёлые месяцы начального и уже вполне катастрофического периода Великой Отечественной войны может стать огромнейшим злом в самый неожиданный момент и в самом неожиданном месте. А ведь тогда, ей-богу, головы можно и не сносить.

Следующий урок Абакумова был связан с внезапными и незапланированными выездами товарища Сталина на фронт. Они не просто пугали. Они доводили молодого Виктора Семёновича иногда до бешенства. Ведь могло быть всё… Особенно когда он узнавал об этом позже других.

Как рассказывал майор госбезопасности Алексей Трофимович Рыбин, «с хрущёвских времён всем внушалось, что мол, Сталин руководил фронтами чуть ли не по глобусу, не выходя из Кремля. Но я лично сопровождал его в нескольких поездках на фронт. Должен сразу сказать, немало известных людей довелось видеть во фронтовой обстановке. И хочу отметить: Сталин был храбрей даже иных военачальников.

Первый раз он выехал на фронт в страшном июле 1941 года. Тогда на малоярославском направлении он осматривал местность, чтобы определить, где сосредоточить войска для обороны Москвы. В начале октября 1941 года мы сопровождали его на можайско-звенигородскую линию обороны. Помню, когда проезжали какую-то деревню, пацаны узнали вождя, бежали за машинами, ликуя: «Сталин едет бить фашистов!»

Кстати, ездили, как правило, двумя машинами. На одной Сталин с двумя телохранителями, на другой — три человека охраны. Плюс на автобусе 30 автоматчиков вспомогательной охраны (это когда ездили непосредственно в район передовой). (…)

… Скажу больше. Сталина на его даче даже в годы войны охраняли днём два, а ночью три автоматчика, но он всегда чувствовал себя защищённым. Сталина охраняла вся система. (…)

… В середине ноября 1941 года Верховный поехал в 16-ю армию Рокоссовского по Волоколамскому шоссе, чтобы посмотреть в действии «катюшу». Как известно, к осени 1941 года больше половины реактивной артиллерии — 33 дивизиона — находилось в войсках Западного фронта и Московской зоны обороны. Именно здесь это оружие снискало себе неувядаемую славу. Именно здесь получило оно ласковое солдатское прозвище — «катюша». Поездка Сталина была опасной, поскольку фашисты прямо-таки охотились за «катюшей». Уже было известно, что в октябре попала в окружение и была уничтожена легендарная батарея капитана Ивана Флёрова. Тем не менее Сталин поехал. 13 ноября 1941 года дивизион «катюш» под командованием Героя Советского Союза капитана Кирсанова нанёс огневой удар по вражеским войскам у деревни Скирманово (ныне Рузский район). Результат удара — 17 уничтоженных танков, 20 миномётов, несколько орудий и несколько сот гитлеровцев.

На фронте был неписаный закон: после залпа сразу меняй место, ибо последует артудар, а потом налёт авиации противника. Мы стали менять позицию. Было много снега, и ‘«паккард» Сталина сел на брюхо. Реактивные установки после пуска тут же ушли, а мы — застряли. Начался фашистский артобстрел, потом налетела авиация. Сталин пересел в 8-цилиндровый «форд», «паккард» подцепили танком и устремились к шоссе. Знали бы фашисты, кого упустили. А ведь они могли легко взять Сталина в плен. Бреши в обороне были такие, что в них свободно мог проскочить мобильный разведвзвод и захватить «языка языков».

Кстати сказать, после победы в Московском сражении в распоряжении наших спецслужб попали документы фронтовой разведки гитлеровцев, из которых мы узнали, что после огневого удара «катюш» капитана Кирсанова 13 ноября 1941 года фашисты выбросили с воздуха десантную группу в тот район. Так что, можно сказать, нам тогда очень повезло — вовремя ушли».

Вспомнил бывший охранник Сталина и о других поездках вождя на фронт:

 Церковь Николы в Хамовниках, где был крещен Виктор Абакумов Н. И. Подвойский. Всемерно помогал B.C. Абакумову в продвижении по службе B.C. Абакумов в начале своей карьеры Г. Г. Ягода В. М. Молотов И. В. Сталин и С. М. Киров М. П. Фриновский М. Д. Берман — начальник ГУЛАГа ОГПУ Б. З. Кобулов — начальник следственной части НКВД СССР М. Н. Тухачевский Н. И. Ежов Генерал армии Д. Г. Павлов Москва в начале Великой Отечественной войны A.M. Василевский K. A. Мерецков Ф. Канарис Г. К. Жуков K. K. Рокоссовский A. A. Власов В. Шелленберг Л. П. Берия В. Н. Меркулов B.C. Абакумов B.C. Абакумов в побежденной Германии Генерал-полковник B.C. Абакумов — начальник ГУ KP, заместитель наркома обороны B.C. Абакумов — глава МТБ в 1951 году Плакат военных лет B.C. Абакумов — глава МГБ в 1951 году A. A. Жданов Г. M. Маленков B.C. Абакумова расстреляли в Ленинграде 19 декабря 1954 года, через один час пятнадцать минут после вынесения приговора. Ему даже не дали возможности обратиться с просьбой о помиловании Государственный обвинитель P.A. Руденко Арестованный B.C. Абакумов в Матросской Тишине

«За пару недель до контрнаступления Сталин отправился в село Лупиха по Волоколамке, где находился фронтовой госпиталь, встретился с ранеными, вышедшими из боя. Бойцы прямо-таки опешили, когда в палате увидели вождя. Иосиф Виссарионович поздоровался, присел на табуретку и начал расспрашивать: чем на сегодняшний день силён немец, а в чём его слабость? Немец уже не тот, убеждали бойцы, уже в тряпки кутается, каблуками стучит от холода, гонор пооблетел. И кто-то вдруг предложил: вот бы, товарищ Сталин, сейчас по ним вдарить всей силой! Сталин впервые, наверное, с начала войны улыбнулся: «Мы ваше пожелание, товарищ боец, выполним».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});