Отважный спаситель - Мэри Рич

Закончив омовение, Мэтью вытер Саманту полотенцем.

— Теперь получше? — спросил он.

Саманта молча кивнула. Она наблюдала за тем, как он отложил в сторону мыло и выплеснул за порог воду.

Он подошел и понюхал ее.

— Отлично! Теперь ты пахнешь так же, как тогда.

Развернув один из свертков, он достал кружевное белье и подошел к Саманте. Натянул на нее панталоны и застегнул их. Через голову надел сорочку и, пока надевал, поелозил холодными руками по ее грудям. Завязывая тесемки, нахмурился и сказал:

— Ты поправилась, дорогая.

Саманта посмотрела на крохотные сердечки, вышитые на кружевах, и ей вдруг стало страшно. Это была ее одежда! Он привез ее из Сторм-Хэвена. Дрожь пробежала по ее телу, но, кажется, Мэтью этого не заметил.

Он распустил и расчесал ей волосы, и они свободно спустились по спине до талии.

— А теперь, моя любовь, еще одна деталь…

Он извлек шелковую тряпку и завязал Саманте глаза, затем повел ее через комнату. Толкнув Саманту на стул, связал ей сзади руки.

Слыша, как он возится рядом, Саманта старалась изо всех сил сохранять спокойствие. Он не причинил ей боли… пока что. Но теперь ее ожидало нечто неведомое, и девушку невольно охватил ужас. Сердце у нее трепыхалось, словно попавшая в клетку птица. Кровь стучала в ушах, голова закружилась. «Я должна остаться в сознании, — сказала она себе, — что бы со мной ни делали. Это мой единственный шанс».

Саманта уловила какой-то странный запах. Она повела носом. Пахло воском свечи. И чем-то еще — каким-то мускусом. Запах обволакивал ее, и она почувствовала легкое головокружение.

Дверь с шумом распахнулась. Застучали чьи-то шаги, кто-то остановился рядом с Самантой.

— Будь ты проклят! Ты выиграл у меня все, что мне заплатил. Я знаю, что ты жульничал, я видел. Забудем о деньгах. Я беру себе это!

Чья-то грубая рука стиснула Саманте грудь. Девушка ахнула и отпрянула назад.

— Не смей трогать ее! — крикнул Мэтью и бросился к Саманте. — Убирайся вон! Я отдам тебе что причитается!

Услышав, что оба мужчины вышли из хижины, Саманта попыталась освободиться от пут. Увы, ничего не получалось. Горючие слезы брызнули на повязку, мгновенно промочив ее насквозь. И в этот момент снаружи раздался выстрел.

— Мэтью! — крикнула она.

— Я здесь, любимая. — Она услышала, как он закрывает дверь и запирает ее на засов. Он провел рукой по ее груди, словно пытаясь стереть прикосновения другого мужчины. — Больше он не будет нам мешать.

Саманта сглотнула, поняв, что Мэтью убил этого мужчину. Она слышала шум, как если бы тот передвигал что-то тяжелое. Звук его шагов сопровождался тихим шелестом бумаги. Вскоре он снова подошел к ней. Он освободил ее от ремней и поставил на ноги. Она подняла было руки, собираясь снять с глаз повязку.

Мэтью шлепнул ее по рукам.

— Нет! Еще рано! — Притянув Саманту к себе, он прижался губами к ее шее. — Терпение, любовь моя.

Она вскрикнула, когда Мэтью принялся натягивать ей через голову жесткое платье. Он стал возиться с маленькими пуговицами на спине.

— Теперь ты готова? — Не дожидаясь ответа, он стянул повязку с ее глаз и с довольной улыбкой сказал: — Ну вот, видишь, все как тогда. — И обвел рукой комнату.

Саманта поморгала, чтобы приучить глаза к тусклому освещению. Ее взгляд остановился на кровати, которую он отодвинул от стены и установил в центре. Грубые одеяла были убраны, и теперь кровать была застелена белым атласным покрывалом, из-под которого выглядывали белоснежные простыни. Саманта задержала дыхание: она узнала свои простыни, свое покрывало — из ее спальни в Сторм-Хэвене!

В комнате горели свечи и были расставлены блюдца с тлеющим порошком, источавшим сладкий мускусный аромат. Рядом со стаканом, содержащим настойку опия, стояла бутылка шампанского и два пустых хрустальных бокала.

Саманта взглянула на свое платье, и ее глаза округлились от ужаса. Спереди кружева ее прежнего свадебного платья были в ржавых пятнах засохшей крови.

— Нет! — крикнула она, пытаясь сорвать с себя страшное одеяние. Однако материя была очень прочная, она обтягивала ее тело, словно атласный кокон.

Саманта подняла глаза на человека, который, улыбаясь, смотрел на нее. По какой-то непонятной причине Мэтью воссоздал кошмар, который преследовал ее ночами. Она открыла рот, чтобы закричать, но не смогла издать ни звука. Саманта покачнулась, чувствуя, что у нее подкашиваются ноги.

— Я знал, что ты будешь потрясена, моя любимая. — Его выцветшие глаза заблестели от страсти. Мэтью обвил ее рукой, чтобы не дать упасть. Подведя к столу, поднял стакан с янтарной жидкостью, прижал его к ее губам и влил настойку опия ей в рот. — Вот, пей!

Как Саманта ни отворачивалась, ей пришлось сделать пару глотков, после чего Мэтью отпустил ее. Эффект не заставил себя долго ждать. По жилам побежало тепло, она утратила способность к сопротивлению. Саманта почувствовала легкое опьянение, тело ее сделалось невесомым, словно принадлежало не ей, а кому-то другому.

Улыбка удовлетворения появилась на лице Мэтью.

— Ведь так-то лучше, правда же?

Саманта улыбнулась и кивнула, пытаясь припомнить, с какой это стати она сопротивлялась. Впрочем, теперь это не имело никакого значения.

Мэтью вынул пробку из бутылки с шампанским и наполнил два бокала искрящейся прозрачной жидкостью.

— Пей. Это снимет привкус. — Он поднес стакан к ее губам.

Саманта послушно сделала глоток, смыв горечь во рту. Затем сделала второй глоток, смакуя крохотные шипучие пузырьки. Когда она допила содержимое, Мэтью поставил ее бокал на стол.

Он приподнял свой бокал.

— За нас, любовь моя! Только смерть нас разлучит, — шепотом сказал он. Он выпил до дна, снова наполнил оба стакана и поднес к ее губам, заставляя выпить.

Саманта задыхалась, хватая ртом воздух. Голова ее кружилась от снадобья и спиртного. Комната плыла и покачивалась, перед глазами, словно в калейдоскопе, проплывали разноцветные узоры. Кровь забурлила в ее венах, ей захотелось любви, и она с восхищением смотрела на высокого блондина, который ее страстно обнимал.

Мэтью ласково провел пальцем по ее щеке.

— Дыши глубже, любимая. — Он встретился с ее взглядом, и на его лице появилась медленная, странная улыбка. — Это так красиво, не правда ли? Ты скоро станешь рабыней удовольствий. Удовольствий, которые могу доставить только я. — Он наклонился и стал жадно целовать Саманту, одновременно елозя руками по всему ее трепещущему телу. На миг оторвав рот от ее губ, он дал ей возможность глотнуть сладкого, экзотически пахнущего воздуха. — А теперь, моя милая обольстительница, я научу тебя, как достигнуть экстаза. Научу тому, чего мы так долго были лишены.