Война с демонами. Книги 1-5 - Питер В. Бретт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– О чем вы? – осведомилась Ренна.
Арлен повернулся к ней:
– Лиша взяла на себя смелость пометить воронцом кучу ребятни. Они спятили и стали неуправляемы.
– Не так уж это и плохо, – заметила Ренна.
– В одну прекрасную ночь они из принципа сожрали сердце демона.
– Ночь! – пробормотала она.
Гаред позеленел:
– Но ведь это отрава?
Арлен глубоко вздохнул:
– Я хотел, чтобы все именно так и считали. Никто ни разу не задумался, откуда у нас с Ренной берутся силы днем? Почему вдруг Тень, псина Эвина, вымахала с ночного волка?
– Арлен… – начала Элисса.
Арлен посмотрел ей в глаза, и его ауру прошила боль.
– Выбора не было. Красийцы бросили меня умирать в пустыне. Есть было нечего. И я подумал: «Они берут у нас так много – почему бы им чуток не вернуть?»
– Сейчас блевану, – сказала Уонда.
– Тихо, – цыкнула на нее Лиша.
– Ничего страшного, – успокоил Арлен. – Я тебя не виню, Уон. Но ты сама знаешь, как бывает, когда пометишь кожу.
– Срывает чердак, – согласилась Уонда. – Становишься не в своем уме.
Арлен кивнул:
– Я только-только открыл боевые метки. Прав я был или нет, но думал лишь о том, чтобы выжить и вернуть их людям.
– Но если тебе кажется, что чердак срывает от накожных меток, то это ничто по сравнению с поеданием демона, – сказала Ренна. – Я начала это делать, чтобы не отставать от Арлена, – перед самым нашим визитом в Лощину. Помните, какой я была?
– Жуть. – Гаред отшатнулся, когда Ренна повернулась к нему. – Без обид.
Ренна улыбнулась:
– Я сама испугалась. И до сих пор бывает иногда. Каждый день начиналась борьба. Но у меня был Арлен Тюк, и он помог мне это пережить.
– Стеле и остальным ты тоже нужен, – сказала Арлену Лиша.
– Я не могу всех водить за ручку, – уперся он. – Все считают меня покойником. Пусть так и остается.
– Стела сидит в тюрьме, – ответила Лиша. – Другие рано или поздно придут за ней, и у нас начнется гражданская война – аккурат в часы, когда нам позарез нужно объединиться.
Арлен, стиснув кулаки, отвернулся.
Ренна обратилась к Лише:
– Я знаю, госпожа, что это ваш кабинет, но мне хотелось бы переговорить с мужем.
Над нею плавал призрачный образ: Ренна отвешивает Арлену шлепок по выбритому затылку. Это было так забавно, что Лиша с трудом скрыла улыбку.
– Разумеется.
Арлену было незачем изучать ауру Ренны, чтобы понять, зачем она всех попросила выйти. Он взял с нее слово выбивать из него дурь, когда понадобится, и она ни разу не подвела. Он повернулся, готовый оттолкнуть ее руку.
Но Ренна стояла подбоченясь. В ее ауре не было гнева – только разочарование.
– Бросаешь людей в беде? Не за такого мужчину я выходила замуж.
Уязвленный ее словами, он скрипнул зубами:
– Что же мне делать, Рен? Я еле справился с тобой, когда ты взбесилась. А если послушать Лишу, то таких десятки. У нас нет на это времени.
– Значит, махнем на них рукой? – спросила Ренна. – На уроженцев Лощины? Стелу Тракт? Каллена Лесоруба? То есть мы с тобой достойны спасения, а они – нет?
– Не так это просто, – буркнул Арлен.
Ренна покачала головой:
– Ты же всех назвал Избавителями. Это говорилось всерьез или ты лишь выманивал в ночь кучку перепуганных лесорубов?
– Конечно всерьез, – сказал Арлен.
– Значит, время придется найти. Пару часов как-нибудь выкроишь.
Арлен нахмурился:
– Пары часов недостаточно. Мне уже два года помогают, а я все равно чуть не оторвал башку Гареду Лесорубу, когда он наступил на больную мозоль. Ты же слышала Лишу. Франк забил им головы чушью про Избавителя. Он уже извращает наши слова себе в угоду. Все, что я скажу, будет переиначено, как только я уйду.
– Тогда его надо проучить, – сказала Ренна. – У всех на виду. Словами, которые он извратить не сможет. Создатель свидетель – я не в таком восторге от Лиши Свиток, как остальные в городе, но даже мне понятно, что надо втолковать меченым детям: пусть считаются с ней, пока не кончится эта история с роем.
– То есть пока ее не закончу я, – тяжело вздохнул Арлен. – Хорошо. Покажи Стеле, Франку и всем, кому понадобится, где раки зимуют. Скажи им, чтобы прекратили воровать, уважали вождей Лощины и продолжали сражаться с демонами. Для красного словца скажи даже, что это не будет зря. Потом предупреди: если хоть кто-нибудь развяжет язык и брякнет, что я жив, или попадется мозговику, то весь наш план рухнет. Все наши жертвы окажутся напрасными. Князья демонов не тупые, Рен. Они сообразят, куда мы намылились, и будут ждать.
Ренна уперла руки в боки:
– Ладно, раз так. Сделаю.
Арлен покачал головой:
– Это слишком опасно.
Ренна сплюнула на пол:
– Детишки еще не знают своей силы. Мне понадобились месяцы на то, чтобы научиться растворяться. С риском для жизни. Пора их за ушко да на солнышко. – Она осклабилась. – Думаешь, мозговики нас испугались? Чем они, по-твоему, займутся, когда вылезут десятками?
Не сразу, медленно улыбнулся и Арлен.
– Будут следить за поверхностью. А нас перестанут искать.
Глава 14
Взбучка
334◦П.◦В.
Шанвах отыскалась там, где и думала Ренна, а именно – сидела и медитировала перед отцовской камерой.
Шанджату, рассудок которого осквернил демон, уже нельзя было доверять. Он оставался закованным в кандалы, дочь три раза в день кормила и обмывала его. Дверь постоянно была на замке.
Шанвах обустроила себе жилище снаружи на пятачке: положила маленькую циновку, где преклоняла колени и медитировала, отрабатывала шарусак или надраивала оружие. Там ее и можно было найти, когда она не занималась чем-то другим.
Когда Ренна бесшумно материализовались, Шанвах сидела с закрытыми глазами, но все равно ощутила ее присутствие и подняла веки.
Мгновенно вскочив на ноги, она бросилась к Ренне:
– Все ли с тобой хорошо, сестра?
– Нет, – мотнула головой Ренна. – У тебя есть пузырек для слез?
– Конечно, сестра. – Шанвах подошла к лежавшей возле циновки котомке и вынула крохотный стеклянный сосуд, горлышко которого было выше и заточено с одного края, чтобы собирать влагу со щек.
Опустившись на колени, Шанвах подала Ренне знак тоже встать на циновку.
– Для меня честь помогать тебе в скорбной молитве. Кто ушел одиноким путем?
– Я не сильна в молитвах, – ответила Ренна, но все равно преклонила слабеющие колени. – Надобно научиться, оно важно, ведь мы
