"Фантастика 2023-112". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Бирюшев Руслан Рустамович

На обычной войне предупреждать об этом противника не принято. Но сейчас шла не война, а охота, и охотникам нужна была живая и здоровая добыча. Непопорченный товар — вот что им сейчас было нужно.

Подходить к двери ближе Ухо поостерегся. Вынырнув на миг из-за поленницы, сержант взмахнул рукой и тут же спрятался снова.

В воздухе мелькнул шипастый цилиндрик.

Фугаска-липучка! Борис успел заметить, как граната в полете покрывается белой пенистой массой. Густая пена хлестала из шипов, словно взболтанная газировка из узких бутылочных горлышек, однако не брызгала в стороны, а лишь обволакивала металлическую болванку.

Негромкий стук… Цилиндр ударился в нижнюю часть двери. Граната повисла над самым порогом как приклеенная. А впрочем, так и есть — приклеенная. Липкая пенистая смесь действовала лучше любого клея.

Занавеска за окном по-прежнему не шевелилась.

Секунда, вторая, тре…

Вспышка! Взрыв!

Борис пригнулся, свалив себе на ноги несколько чурок с поленницы.

— Вперед! — приказал Ухо.

Борис выскочил из-за укрытия вслед за сержантом и Шуршем.

Двери больше не было. Вообще. И не только двери. Снесло оба косяка и притолоку. Разворотило порог и крыльцо. Вырвало кусок стены в пару кирпичей. Выбило стекло в окне.

Впереди дымился пустой проем. Вокруг лежали обломки досок, осколки кирпича, битое стекло.

Если за дверью кто-то и прятался, то теперь он был мертв.

Но нет — никто не прятался. Никого за дверью не было.

Ухо и Шурш прилипли к разбитым косякам по обе стороны дверного проема. Борису места у косяка не нашлось.

Он припал на колено у разбитого крыльца. Секунда задержки…

Все трое прислушивались к тишине, царившей в доме.

— Может, газ? — негромко спросил Шурш. Он взглядом указал на подсумок с фанатами и противогаз на боку.

— Не нужно пока, — качнул головой Ухо. — Домов еще много, а гранат мало. Одну уже потратили — хватит. Да и нет здесь, похоже, никого.

Ухо повернулся к Борису, кивнул на вход:

— Но ты, Берест, все-таки проверь на всякий случай.

Ну конечно! Новичкам везде у нас дорога… Если жаба душит потратить газовую гранату, но хочется убедиться на все сто, что добычи в доме нет, можно пустить вперед новобранца.

Борис переступил порог. Под ногами захрустело.

Тесная прихожая, заваленная обломками выбитой двери. За прихожей — холл. Там тоже пусто. Никто в хэдхантеров не стрелял, никто не бросался с ножами и дубинками.

Ухо и Шурш вошли в дом вслед за Борисом, подняв стволы над его плечами. Неприятное все же чувство быть живым щитом. Живые щиты обычно погибают первыми.

Комната справа. Чисто…

Комната слева. Чисто…

И еще одна дверь — впереди. Борис толкнул ее калашом.

Кто-то вскрикнул. У кого-то не выдержали нервы…

В доме все-таки были люди!

К окну из-за старого облезлого шкафа метнулись два силуэта.

Борис машинально нажал на курок подствольника.

Два выстрела-хлопка. Две потраченные шприц-ампулы.

Один хуторянин ударился в простенок, сполз на пол, прижимая к телу сведенные судорогой руки и ноги и трясясь как в лихорадке. Второй успел-таки вскочить на невысокий подоконник и дернуть засов решетки.

Нет, не второй — вторая!

До окна добежала молодая женщина. Защитная решетка распахнулась под ее весом вместе со створками рамы.

Видимо, хуторяне надеялись притаиться, переждать, остаться незамеченными. Глупая надежда…

Женщина, виляя из стороны в сторону, бросилась прочь от дома. Нырнула в тесный переулок.

Борис прицелился, но выстрелить по бегущей мишени не успел. Опередили.

Хлопнуло раз, другой. Подствольники Уха и Шурша выплюнули по шприц-ампуле.

Один шприц угодил беглянке чуть пониже спины.

— Ать, хорошо! — довольно прикрикнул сержант. Судя по всему, этот трес-балл достался ему.

…Со следующим домом было сложнее. Здесь их встретили стрельбой. Правда, не сразу.

Массивная входная дверь оказалась распахнута настежь. Она словно приглашала войти, наскоро осмотреть здание и следовать дальше.

Бориса насторожил кирпич, подложенный под дверь. Кто-то не хотел, чтобы она случайно закрылась. Кто-то хотел видеть подступы к дому и любого, кто приблизится к порогу.

Это было похоже на хитрость.

Борис остановился.

В полумраке темной прихожей почудилось слабое движение. Он отшатнулся в сторону — к стене соседнего дома, пригнулся. И — вовремя.

За дверным проемом полыхнула вспышка. Грянул ружейный выстрел. Крупная картечь кучно посекла кирпичную кладку над головой, звякнула о каску. Не пригнись он за миг до того, картечь разнесла бы забрало и превратила бы лицо в кровавое месиво.

Борис упал, где стоял. Размытая дождями водоотводная канавка была не самым надежным укрытием, но это все-таки лучше, чем ничего.

Рядом — в той же неглубокой траншее — залегли Ухо и Шурш.

Шурш, перевернувшись на спину, поднял автомат и вслепую дал очередь боевыми. Однако ни задеть, ни напугать хуторского стрелка не удалось.

Бахнуло снова Картечь легла точнехонько в рыхлый земляной холмик, из-за которого шмальнул Шурш. Холмик взорвался, засыпав охотников пылью и комочками грязи.

— Перестреляю всех, суки пятнистые! — донеслось из дома.

Голос был отчаянный, громкий и срывающийся. Голос загнанного в угол человека.

«Дело плохо», — понял Борис.

У хуторского стрелка позиция была лучше, чем у них. К тому же на таком расстоянии даже старый раздолбанный дробовик мог оказаться не менее серьезным оружием, чем хэдхантерский калаш.

Перестрелять-то их, может быть, и не перестреляют, но головы поднять точно не дадут.

Борис покосился на Ухо. Ну? И какие теперь будут распоряжения? Снова Берест — вперед? Под убийственную картечь?

— Резину — на морду! — скомандовал сержант.

Борис облегченно вздохнул.

Да, в сложившейся ситуации это было самое разумное решение. Пришла пора газовых гранат.

На то, чтобы надеть противогазы и снова водрузить сверху каски, много времени не понадобилось. Легкие резиновые маски со сдвоенной коробкой фильтра, широкими окулярами очков и миниатюрным переговорником надежно закрывали глаза, нос и рот.

Уши оставались открытыми: так можно было слышать и приказы, доносившиеся из шлемофона, и внешние звуки.

— Ну, где вы там, ублюдки?! — не унимался хуторской стрелок.

Он явно был не в себе. Еще бы! Не каждый день свободному гражданину приходится сражаться с хэдхантерами за право оставаться свободным. Не каждый день рискуешь получить на пороге собственного дома пулю или шприц-ампулу, превращающую тебя либо в покойника, либо в раба.

— Ну, высуньтесь, что ли! — орал хуторянин. — Ну, подставьтесь, мать вашу!

Ухо вынул из подсумка гладкую округлую гранату, помеченную зеленой полосой. «Цвет жизни», — отстраненно подумал Борис. Но какой жизни! В руках хэдхантера цвет этот обретал новый зловещий оттенок. Хорошей жизни хэдхантерская нелеталка не сулила никому.

— Короче, так, моя граната — мой клиент. — Ухо кольнул их холодным взглядом из-за окуляров противогаза.

Борис не возражал. Он уж как-нибудь обойдется без этого трес-балла. Шурш тоже спрятал недовольство куда-то глубоко и надежно. Наверное, ссориться с Ухом — себе дороже.

— Ну что, пятнистые, съели, да?! Облажались, суки?! — снова закричали из дома.

Хуторянин нервничал все сильнее. И собственным криком старался придать себе уверенности.

Ухо вырвал запал. Гранату он бросил на голос, одним лишь движением кисти, даже не подняв руки над земляным бруствером.

Запоздало грянул выстрел. Картечь просвистела в воздухе. А толку-то?!

Послышалось шипение. И почти сразу же — тяжелый надсадный кашель.

Борис покосился на Ухо. Не пора ли подниматься?

— Лежим, — негромко процедил сержант. — Не спешим. Ждем…

Ухо как в воду глядел.

Грохнул еще один выстрел. Видимо, глотнувший газа хуторянин палил уже вслепую — на авось, от отчаяния. Картечь снова со свистом рассекла воздух.