Диктатор - CMD
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отца своего, Казаоира, Киллиан помнил очень смутно. Тот отдал Долг Крови, когда мальчику было всего три. Мэрсайл, вдова Казаоира, старалась изо всех сил, но из семерых своих рожденных живыми детей смогла сохранить только Киллиана и его младшую сестренку Дейрдре. Остальные младшие и старшие братья-сестры оказались слишком слабы, чтобы выжить в суровых условиях Свалки, или даже просто для того, чтобы здесь родиться.
Когда ему было восемь, случилось то, что рано или поздно должно было случиться — Мэрсайл тяжело заболела. Жизнь стала стремительно покидать ее тело. И это неудивительно: роды числом в дюжину и почтенный возраст — если верить зарубкам на годовом столбе в том углу развалин, что их семья считала своим домом, ей должно было исполниться уже целых двадцать пять лет.
Всем на Свалке известно: болезнь — это безусловная скорая мучительная смерть. Поэтому, чтобы хоть как-то поддержать своих детей, она продала место в очереди Долга Крови другому — старухе, которой уже подходил срок, но у которой были деньги для обмена на чужую жизнь. На них мать купила Киллиану и Дейрдре дополнительную ежедневную миску похлебки в течение следующих пяти лет. Оставлять еще не вполне взрослым детям монеты Мэрсайл обоснованно побоялась.
Согласно традициям помочь человеку отдать Долг Крови — обязанность его ближайшего родственника. Таковых у Мэрсайл, вдовы Казаоира, было только двое. И восьмилетнему Киллиану предстоял выбор, оказаться перед которым не пожелаешь и врагу: либо собственными руками вонзить каменный нож в сердце лежащей около Края Мира матери, которая настолько любила его, что пожертвовала жизнью, либо… поручить сделать это своей шестилетней сестре.
Киллиан умолял мать не оставлять их. Он был готов сам занять ее место, что допускалось по обоюдному согласию, но она отказалась. "Поклянись, — шептала Мэрсайл непослушными губами последние слова, — что позаботишься о сестре. Поклянись мне, что она переживет тебя! Я люблю вас, но не могу больше защитить! Ты теперь старший! Поклянись мне!"
Как не запомнить такое обещание? Хотя Киллиану было и обидно недоверие — зачем требовать клятву там, где и так других вариантов просто нет? — он все же признавал за матерью право на такое требование. Ведь случаи, когда за лишнюю миску из Котла убивали даже родных братьев и сестер, были на Свалке совсем нередки…
Несмотря на чудовищность цены, нельзя не признать, что уплачена она была не зря. Эта миска здорово выручила детей. Киллиан и, тем более, Дейрдре были слишком малы, чтобы полноценно работать. Ну а "гарантированный для выживания минимум" не зря назывался именно так. Там в тарелку лили ровно столько, чтобы не сдохнуть, и ни каплей больше. И подкупить — нечем, да и бессмысленно. Когда за Черпием Котла со всех сторон следят десятки голодных глаз, схитрить что в ту, что в другую сторону не получится.
К счастью, и Киллиан, и Дейрдре обладали отличным здоровьем. Их Жизнь должна была начать истекать еще не скоро. Киллиан пошел в отца — жесткого, а иногда и жестокого мужчину, всегда готового не упустить своего, чьим бы оно до этого ни было. К тому же он рос не только сильным и ловким, но и сметливым пареньком с неуемным любопытством, которому помехой не был даже пустой желудок. Все это позволило Киллиану пробиться так высоко, как только можно, — он стал одним из пятерых, тех самых личных учеников старосты, из которых потом получается наследник. А это не только бурный поток информации, утоляющий жажду знаний, но и усиленный паек, а также возможность сопровождать гостей "из наружи". В удачные деньки за услуги проводника после вычета доли старосты и общества можно было насобирать до половины кната! Огромные для сироты деньги!
Деньги! На Свалке радовались любой вещи из внешнего мира, но особенно радовались деньгам. Казалось бы, самая бесполезная вещь, ведь тратить их здесь негде и не на что. Однако это не совсем так. Не будь портала в большой мир, деньгами, действительно, можно было бы мостить дороги, но при его наличии все представало совсем в другом свете.
Когда больше двухсот лет назад в сокрытое отправили огромное количество ирландских волшебников, беженцы от войны затолкали в магические котомки массу полезного: строительные и поделочные дерево и камень, готовую пищу и домашних животных на развод, семена и саженцы, одежду и ткани, древние манускрипты и писчие принадлежности для новых книг, драгоценности и магические артефакты. В общем, не стесняясь, собрали гигантскую кучу всего, что помогло бы превратить пустыню сокрытого в цветущий сад земли обетованной. Более того, Министерство магии, обязавшееся согласно условиям мирного договора не отнимать ничего из того, что побежденные берут с собой, в кои-то веки не обмануло магическую клятву, а совершенно честно всё собранное помогло переместить внутрь. Видимо, уже тогда хитрые англичане предвидели, чем всё это в итоге закончится — все ценности перетекут в карман владельцев портала.
Так и вышло. Сделка подразумевает согласие обеих договаривающихся сторон, но о какой честной цене может идти речь, если одна из сторон — монополист? Так изгнанники, рассчитывавшие на свой монополизм в производстве редких ингредиентов, мечтали о сверхприбылях, но… спустя несколько десятилетий реальный монополист — Министерство магии, контролирующее единственный проход в сокрытое, выменивало по весу древние магические артефакты безумной стоимости на самую дешевую еду. Однако продажа всего, даже самых-самых почитаемых реликвий не решила проблему притока необходимейших вещей из внешнего мира. Ведь взятый с собой антиквариат был конечен, а потребности из года в год — постоянны. Орудия труда, нормальная еда, лекарства, одежда, информация наконец… Колония в сокрытом нуждалась абсолютно во всем, но купить это все можно было только за живые деньги, причем по совершенно диким расценкам. Конечно, была контрабанда, на которую до определенных пределов Министерство смотрело сквозь пальцы, взимая свою долю, однако проблемы она не решала. Далеко не каждый (и так редкий) посетитель соглашался брать на реализацию редкие ингредиенты. А вот монетки, которые не пахнут и источник которых нельзя отследить, — совсем другое дело. Из-за этого деньги внутри сокрытого стоили очень дорого. Намного дороже, чем во внешнем мире. Даже потребовалось ввести совсем уж мелкую монету, неизвестную в большом мире: десятую кната — фартинг. Роль монеты в один фартинг за неимением металла для чеканки играли специальные кусочки кожи с подписью старосты.
Таких у Киллиана было припрятано немало.
Однако даже добившись настолько крупных успехов в обеспечении себя и
