И назову тебя Альба Эстер - Оливия Карент

Елена решительно направилась к скамейке и взобралась на нее. Тут же гвоздь выпал из руки, а молоток в очередной раз скользнул по пальцам.

— Елена, тебя ждет дисквалификация не из-за отсутствия возможности играть на рояле, а из-за инвалидности, которую ты получишь в самое ближайшее время, превратив свою руку в отбивную котлету, если немедленно не отдашь мне это орудие пытки!

Обняв жену за талию, Майкл снял ее со скамейки и отобрал молоток.

— Говори, что ты хочешь!

— Я же тебе и пытаюсь объяснить, а ты остришь и насмехаешься! — обиженно произнесла Елена. — Я хочу повесить натюрморт Сезанна.

— И для этого упорно вбиваешь молотком крохотный гвоздик в каменную толстенную стену. Замечательно! — восхитился Майкл. — Вот он — труд Сизифа во всей красе! Зря я вмешался. С удовольствием посмотрел, если дожил бы, конечно, кто победит: ты или стена?!! Елена, послушай совет инженера, пробивай ее лбом. Так ты скорее достигнешь результата!

Майкл от души захохотал. А Елена насмешливо осмотрела его снизу вверх и с нескрываемой иронией и горечью в голосе спросила:

— Так может быть, подскажешь, чьим? Ин-же-нер!!!

И почему-то именно это слово резко изменило установившееся настроение беззаботности и легкости общения. Елена сразу помрачнела, плечи ее безвольно опустились. Прищурив глаза, она пристально посмотрела на него, а затем, слегка отвернувшись, сказала:

— Извини, Майкл… но… ничего не надо… Я передумала… Извини, что… отвлекла тебя…

Видя, что он не уходит, развернулась и устремилась в ванную. Открыв все краны, Елена расплакалась.

Проклиная себя за неудачно выбранное слово, Майкл проводил ее взглядом и, вздохнув, направился к себе.

45

На следующий день, когда Елена вернулась с прогулки, натюрморт висел над камином. Она знала, что сегодня Майкл работает дома. Елена, быстро спустившись по лестнице, стремительно вошла в его большой кабинет и замерла на пороге.

Майкл располагался в своем рабочем кресле, а на столе, лицом к нему, сидела высокая женщина, рука которой лежала на его груди.

В замешательстве Елена смогла еле слышно произнести только одно слово:

— Извините…

Она решила сразу уйти, но голос Майкла остановил ее:

— Елена, что ты хотела?

Женщина, слегка развернувшись, с интересом разглядывала Елену, которая в узких брючках и кремовой блузке, с волосами, завязанными на голове «хвостом», казалась невероятно юной.

Взяв себя, наконец, в руки, Елена тоже рассматривала гостью. Женщина была такой холеной и ухоженной, как будто сошла с обложки модного журнала. Она была одета в великолепный ярко-красный костюм и белоснежную блузку. Стройные ноги открывала взору короткая юбка. Завершали картину ярко-красные туфли на высоком каблуке.

— Ничего срочного, Майкл, — ответила Елена. — Я зайду позже.

— Ты не познакомишь нас? — гостья повернулась к Майклу.

Елена отметила, что весь вид Майкла выдавал его крайнее недовольство и даже раздражение, которые он едва сдерживал. Она отнесла такое его настроение на свой счет, понимая, насколько бестактно и поспешно ворвалась в его кабинет.

— Это — моя жена Елена, — бесстрастно произнес Майкл. — Елена, это — Шарон. Моя… знакомая.

— Довольно близкая, — с ослепительной улыбкой добавила та, окинув Елену глазами снизу вверх и не вставая со стола.

— Была, — тихо, но внятно и спокойно сказала Елена, внимательно взглянув на Майкла.

— Так это как смотреть! — иронично парировала гостья.

— Уверена, что даже моими близорукими глазами, — невозмутимо заговорила Елена, — я вижу все достаточно четко и реально. Но заметьте, мои глаза не назовешь невооруженными, — Елена указала на свои очки, — что и дает мне убедительную возможность оценивать происходящее в истинном свете. А ваши представления — несколько искажены и иллюзорны, Шарон. Мой совет — обратитесь к специалистам. Была рада знакомству! До свидания!

Елена развернулась и вышла, слыша за спиной оглушительный хохот Майкла.

Когда за Еленой закрылась дверь, Шарон снова повернулась к нему.

— А эта девочка не так проста, как показалась на первый взгляд! Ты тогда по ней сходил с ума? Но что-то я не вижу проявлений особого счастья, учитывая, что сейчас у вас — медовый месяц.

— Шарон, наше счастье мы очень тщательно оберегаем от посторонних глаз! А твой приезд, буду откровенен, мне неприятен. Такого я от тебя не ожидал. Я думал о тебе гораздо лучше, — Майкл холодно посмотрел на нее. — И какое счастье должно было быть на лице моей жены, когда она увидела мою любовницу в моем кабинете на моем столе? Она же очень умна. Ты оказалась не такой, Шарон! Не буду скрывать, своим приездом и поведением ты очень усложнила мою жизнь. Но с этой минуты, кроме слов приветствия при встрече и прощания, ты от меня больше ничего не услышишь. Уходи!

Когда Майкл остался один в кабинете, он подошел к окну, посмотрел на отъезжавшую Шарон и, со вздохом, произнес:

— Боже мой!.. Сколько страниц своей жизни я вычеркнул бы без сожаления! И что же делать? Приезд в дом любовницы, пусть и бывшей!.. Что может быть оскорбительней для жены?!! Эли, Эли!.. Действительно ли ты веришь в то, что говорила? Как убедить тебя, что мне нужна только ты! Что я люблю тебя, Эли! Тебя!!!

Майкл подошел к столу и начал аккуратно раскладывать по папкам документы. Затем сложил их в стопки. В этом не было особой необходимости, но подобное занятие помогло немного успокоиться и сосредоточиться. Потом, желая немедленно объясниться, решительно направился к Елене.

Войдя, он заметил, что Елена сидела на ковре у камина, обхватив руками колени, и пристально смотрела на слегка мерцающие огоньки поленьев. Она не повернулась и не шелохнулась.

— Эли…

Майкл устроился рядом, по-турецки скрестив длинные ноги, и положил руки на колени.

— Зачем ты пришел, Майкл? — тихо и грустно спросила Елена, так и не взглянув в его сторону.

— Извиниться, — коротко ответил он. А потом, помолчав, добавил: — Эли, пожалуйста, извини, что так нехорошо получилось. Поверь, я очень, очень сожалею.

Действительно, Майкл о многом жалел. И особенно, в тот момент, когда радостная Эли вбежала в его кабинет. Он догадался, что она увидела картину над камином и, конечно, решила поблагодарить его. В этом ее намерении у него не было никаких сомнений, потому что Майкл знал, какой признательной за любое проявление внимания была Эли. Поэтому он ждал ее возвращения с прогулки, желая увидеть сияющие глаза и довольное личико. Майкл втайне надеялся, что, может быть, это поможет растопить лед отчуждения между ними. А в результате все осложнилось еще больше.