Генерал Симоняк - М Стрешинский

К осени обстановка сложилась так: западнее Нарвы находилась наша 8-я армия. Между Чудским и Псковским озерами, в район Тарту вышли войска 3-го Прибалтийского фронта.

Противник ждал удара ленинградских войск с Нарвского направления, куда вначале для дезориентации гитлеровцев и был переброшен 30-й корпус. Но здесь гвардейцы пробыли недолго. Скрытно для противника полки двинулись к реке Эмайыги.

Облачившись в солдатский маскхалат, комкор ночью пробирался через густой кустарник к берегу. Ночную темноту часто прорезали вспыхивающие в разных местах ракеты.

- Чего лезть дальше, Николай Павлович, - шепнул его неизменный спутник Морозов. - Речушка неширокая, двадцать - тридцать метров. Инженеры разберутся, где лучше переправиться.

- Брось, Иван Осипович! Должны посмотреть и мы сами.

Вышли на берег. Внизу тускло отсвечивала гладь воды.

Комкор наклонился, опустил свою суковатую палку в реку. Дно оказалось илистым, топким, течение норовило выдернуть палку из рук.

- Быстрая! - заметил Симоняк.

Днем он побывал в 131-м полку, проверял, как там готовятся к переправе. Даниленко показал ему небольшие штурмовые мостки, сделали их сами солдаты из бревен и досок.

А как вы их устанавливать будете?

Сами установятся. Один конец закрепим на нашем берегу, а второй течением прибьет к противоположному берегу.

Умно! - оценил комкор.

И сейчас, наклонившись над водой, Симоняк снова мысленно одобрил гвардейскую смекалку. Мостки пригодятся.

Комкор осмотрел подходы к реке, места переправ, укрытия для плотов и лодок. Морозов показал ему, где устанавливаются орудия прямой наводки.

- Делать всё тихо, - в который раз предупреждал комкор. - Пусть противнику и не снится, что мы здесь.

Симоняк и на этот раз дотошно вникал во все детали подготовки к боям. Дней до начала наступления оставалось в обрез, приходилось работать с огромным напряжением.

Корпусу придавалось много артиллерии, авиации и танков. Сразу же после прорыва вражеской обороны намечалось ввести в бой подвижные отряды и группы. Они должны были вырваться на десятки километров вперед, рассекая на части вражеские войска, с ходу захватывать крупные селения и города, железнодорожные станции и порты.

Симоняку и командирам его дивизий еще не приходилось вести подобные бои. Однако некоторые предшествующие операции, скажем, на Карельском перешейке, были своеобразной генеральной репетицией к мобильным, маневренным действиям в Эстонии.

В дивизиях выделяли подвижные отряды, в которые обычно входили стрелковый батальон, посаженный на машины, артиллеристы и минометчики.

Командиром одного из подвижных отрядов Щеглов назначил Александра Трошина. Симоняк одобрил этот выбор. Трошина он знал по многим боям. Опытный комбат, неустрашимый человек. Под Нарвой ему раздробило ногу. Лечился в госпитале и, не дождавшись окончательного выздоровления, с костылем вернулся в полк, нагнал его за Выборгом. У станции Ихантала - новое ранение, и опять в ногу.

- Ну и мерзавцы! - негодовал Трошин. - Норовят меня ног лишить. Не выйдет! Я еще за ними погоняюсь.

Трошин не опоздал и к новой операции. Ходил еще прихрамывая, но всех заражал своей энергией и боевым задором. Симоняк, повстречав его на занятиях в поле, подозвал майора:

- Как здоровье? Ноги держат?

- Бегают, товарищ генерал. Сейчас раны быстро заживают. Времена-то какие! Здорово наши дают фашистам по загривку!

- Да, времена переменились, - проговорил Симоняк. - Финляндия вышла из войны. Наши войска в Югославии, в Венгрии. Скоро и самого Гитлера возьмем за глотку.

Комкор расспросил комбата о подвижном отряде, совместных учениях с артиллерийскими дивизионами, которые ему придавались. Трошин отвечал обстоятельно, верил, что подвижной отряд будет действовать хорошо.

- И я так думаю, - сказал комкор, прощаясь с майором.

Перед боем в батальоне Вячеслава Марака собрались коммунисты. Говорили об одном: о темпе наступления.

- Мчаться нужно со скоростью звука, - сказал комбат.

Этот двадцатитрехлетний офицер начал военную службу летчиком. Шла финская кампания. Однажды Вячеслав ввязался в неравный бой с пятью вражескими самолетами. Два сбил, и сам полетел вниз. Восемь суток не приходил в сознание, четыре месяца лежал в гипсе. Никто не верил, что Марак выживет, но ленинградский хирург Гирголав совершил чудо, поставил его на ноги.

После госпиталя Марака послали на завод военпредом. Он там не задержался. О воздушных боях уже думать не приходилось. Марак приземлился в 70-й стрелковой дивизии. Сначала был командиром взвода конных разведчиков, потом помощником начальника штаба и, наконец, стал командиром первого батальона 134-го гвардейского стрелкового полка.

- Мчаться со скоростью звука, - повторял бывший летчик. - Тогда всё будет прекрасно.

Ответил ему младший лейтенант кабардинец Тушо Атабиев, черноволосый, быстроглазый. Он заговорил, сильно жестикулируя.

- Мотор у нас что надо! - похлопал он по широкой груди. - И со скоростью звука можно. Ноги успеют ли за мотором?

- Плохому танцору всегда ноги мешают, - усмехнулся Марак.

Атабиева не смутила реплика комбата. Резанув рукой, как шашкой, воздух, он стал говорить о том, что машин батальону не дают, лошадей тоже. Что ж нужно делать, чтобы быстрей двигаться? Не обременять солдат лишним скарбом. Сейчас еще тепло, ни к чему шинельные скатки и вещевые мешки с собой брать. Взять оружие, патроны, каски - и всё...

- Дело предлагает! - одобрил присутствовавший на собрании начпокор Иванов. - В таком походе всякий лишний груз - большая помеха.

На том и порешили: наступать налегке. А Иванов, вернувшись в штаб корпуса, рассказал о собрании Симоняку.

- Одной думой живет народ, - негромко постукивая пальцами по столу, проговорил комкор, глядя в окно, за которым золотилась стройная березка. Одной...

Иванов, поговорив с командиром корпуса, поднялся. Не мог он долго сидеть на месте. Он вечно колесил по полкам и батальонам. Вернется в штаб корпуса и начинает делиться своими наблюдениями. Глаз у него острый.

- Подожди! - остановил его комкор. - Дума у нас всех одна - двигаться как можно быстрее. И решили в батальоне правильно, об их начинании следует всему корпусу рассказать.

- Сделаем, Николай Павлович! Разошлю людей по полкам.

- И пусть они еще вот о чем потолкуют...

Симоняк и сам поднялся со стула. Главное в этих боях на всех этапах сохранить четкое взаимодействие. Проще это было делать в предыдущих операциях. Теперь труднее. Вырвавшись на оперативный простор, танки могут за день пройти десятки километров. А пехота? Как ей нагнать подвижные отряды и группы? У пехоты должны вырасти крылья - вот тогда противнику не спастись от разгрома.