Радуга Шесть - Том Клэнси

Майк Даннис всегда обедал в парке. Это была привычка, которая появилась у него во Флориде. Особенно он любил в Worldpark то, что здесь можно выпить отличное красное испанское вино, которое он пил из пластмассового стаканчика, одновременно наблюдая за тем, как вокруг ходят люди, и следил за возможными промахами обслуживающего персонала. На этот раз он ничего не заметил. Тротуары были проложены после тщательного и продуманного планирования, с использованием компьютерного моделирования.

Аттракционы привлекали людей больше всего, и поэтому тротуары проложили таким образом, что они вели людей к самым интересным. Большие дорогие аттракционы были наиболее захватывающими. Его собственных детей особенно привлекал аттракцион под названием «пикирующий бомбардировщик», горки, пролетая которые гости висели вверх ногами и даже летчики-истребители могли потерять там свой ланч. Следующим по привлекательности была «машина времени» — виртуально-реальная поездка, в которую вмещалось девяносто шесть гостей, и цикл длился семь минут — еще минута, показали тесты, и некоторых гостей станет отчаянно тошнить от нагрузки. Сойдя с «машины времени», гости устремлялись за мороженым или вкусным напитком, и ларьки стояли прямо здесь, чтобы удовлетворить желания посетителей. Чуть дальше находился «Пепе», великолепный ресторан со столиками и стульями, где нужно было сидеть, чтобы насладиться каталонской кухней — рестораны не располагались слишком близко от аттракционов. Подобные аттракционы не были бесплатными, потому что наблюдение за «пикирующим бомбардировщиком» не разжигало аппетит, а для взрослых аппетит исчезал совсем после езды в нем. В планировании и управлении парками вроде этого активно использовались научные изыскания, и Майк Деннис был одним из немногих в мире, кто знал, как это делается. Этим объяснялось его огромное жалованье и тихая улыбка, которая сопровождала глотки вина, пока он наблюдал за своими гостями, которые увлеченно наслаждались всем, что находится в парке. Если все проходило без сучка и задоринки, это была лучшая работа в мире. Даже астронавты, летающие в космическом челноке, не получали такого удовольствия. Он наслаждался своей игрушкой каждый день. Астронавты могли летать в лучшем случае два раза в год.

Закончив свой ланч, Деннис встал и пошел обратно в свой кабинет на Страда Еспана, которая была главной улицей, центральной спицей в огромном колесе парка. Еще один прекрасный день в Worldpark, погода ясная, температура двадцать один градус Цельсия, воздух сухой и чистый. Дождь в Испании, по его опыту, не выпадал, главным образом, на равнине. Местный климат почти не отличался от калифорнийского и, думал Деннис, отлично соответствовал испанскому языку большинства его служащих. По пути он прошел мимо одного из сотрудников департамента безопасности парка. На его нагрудном значке было написано имя: Андре, а на правой стороне рубашки виднелись названия языков, на которых он говорил: испанский, французский и английский. Отлично, подумал Деннис. Среди служащих парка не так много таких людей.

Место встречи было оговорено заранее. Аттракцион «пикирующий бомбардировщик» использовал как символ немецкий бомбардировщик «Ju-87 Stuka» с нарисованными железными крестами на крыльях и фюзеляже, хотя свастику с хвостового оперения заботливо удалили. Вид немецкого бомбардировщика должен оскорблять чувства испанцев, подумал Андре. Неужели никто не помнил Гернику, это первое серьезное выражение фашистской «тотальной войны», где погибли тысячи испанских граждан? Неужели память об истории страны так быстро забылась? По-видимому, да. Дети и взрослые, стоящие в очереди, часто протягивали руки и касались модели нацистского самолета, выполненной в половину натуральной величины, реальный прототип которого кидался в крутом пике на людей на земле со своей ревущей сиреной «Труба Иерихона». Сирена также находилась здесь как часть аттракциона, немного в стороне, на первом стапятидесятиметровом холме. Вопли детей на аттракционе часто заглушали сирену, затем следовал взрыв сжатого воздуха и фонтан воды в нижней части, когда кабинки пролетали через имитацию разрывов зенитных снарядов, и потом взмывающее вверх кольцо на второй холм, после того как бомбардировщик сбрасывал бомбу на модель корабля. Неужели он был единственным человеком в Европе, который счел существующий здесь символ ужасным и зверским?

По-видимому, дело обстояло именно так. После полета на аттракционе люди бежали и снова вставали в очередь, за исключением тех, кто отходил, шатаясь, стараясь восстановить равновесие. Иногда у них были потные лица, а двое, заметил Андре, склонились вперед в приступе рвоты. Служащий с тряпкой и ведром всегда стоял поблизости на этот случай — не самая привлекательная работа в парке. Медицинский пост располагался в нескольких метрах для тех, кому может понадобиться помощь. Андре покачал головой. Так этим ублюдкам и надо, если они выбрали аттракцион, представляющий собой символ фашизма.

Жан-Поль, Рене и Хуан появились почти вместе, недалеко от входа в «машину времени», держа в руках бутылочки с лимонадом. Они и пятеро других выделялись тем, что надели шляпы, которые купили в киоске у входа. Андре кивнул им, потирая нос, как условлено. Рене подошел к нему.

— Где находится мужской туалет? — спросил он по-английски.

— Следуйте за указателями, — показал Андре. — Я сменяюсь в восемнадцать часов. Ужин как запланировано?

— Да.

— Все готовы?

— Мы полностью готовы, друг.

— Тогда увидимся за ужином. — Андре кивнул и отошел в сторону, продолжая патрулировать парк, как предписано, в то время как его товарищи разошлись в разные стороны. Некоторые, подумал он, выбрали время, чтобы посетить аттракционы. Парк будет сегодня наполнен еще больше, чем обычно, услышал он на утреннем совещании.

Больше девяти тысяч гостей приедут в отели сегодня вечером или завтра утром, пользуясь неприсутственным днем, открывающим уикенд Страстной пятницы в этой части Европы. Парк был готов принять толпы людей, и его сотрудники по департаменту безопасности рассказывали ему множество забавных историй о том, что происходило здесь. Четыре месяца назад женщина родила двойню в медицинском пункте сразу после того, как слезла с «пикирующего бомбардировщика», что немало удивило ее мужа и вызвало восторг у доктора Вейлера. Родившиеся младенцы получили пожизненные пропуска в Worldpark прямо на месте, и это событие стало сенсационной новостью на местном телевидении. Может быть, женщина назовет мальчика Троллем, фыркнул Андре, заметив впереди одного из них. Костюмы коротконогих, с массивными головами троллей носили изящные девушки маленького роста. Это можно было заметить по тонким ногам, погруженным в огромные ботинки, которые они надевали. В костюме был даже запас воды, чтобы из чудовищных губ постоянно текла слюна... А вот дальше римский легионер сражался с германским варваром. Один из них по очереди будет бежать от другого, вызывая этим аплодисменты зрителей, сидящих вокруг и наблюдающих за зрелищем. Андре повернул в германскую Strae и был встречен марширующим оркестром. — Почему бы им не исполнять Horst Wessel[17], подумал Андре. Это хорошо соответствовало бы проклятому бомбардировщику Stuka. А то можно было надеть на музыкантов оркестра черные мундиры SS, может быть, организовать обязательные души для некоторых гостей — разве это не было частью европейской истории? Черт бы побрал этот парк, подумал Андре. Символика была предназначена, чтобы вызывать ярость всех, кто имел самую элементарную, рудиментарную историческую память. Однако нет, у масс нет памяти, не понимают они политическую и экономическую историю. Он был рад, что они выбрали это место, чтобы выразить свое политическое заявление. Может быть, это заставит идиотов задуматься, хотя бы немного, о мире, в котором они живут. Об уродливом мире, поправил себя Андре, позволив себя недопустимую для Worldpark манеру смотреть на солнечный день и улыбающиеся толпы с мрачным выражением лиц.

Здесь, сказал он себе. Это будет выбранной точкой. Детям нравилось это место.

Здесь собралась толпа детей даже сейчас. Они тащили за руки своих родителей, одетых в шорты и кроссовки, многие со шляпами на головах, с воздушными шарами, наполненными гелием, привязанными к их маленьким запястьям. А вот особая посетительница, маленькая девочка в инвалидном кресле со значком «Особое желание» на груди. Этот значок давал право надзирателям на каждом аттракционе пропускать ее вперед, мимо гостей, стоящих в очереди. Больная девочка, голландка, судя по стилю одежды ее родителей, подумал Андре, наверно, умирает от рака, посланная сюда какой-нибудь благотворительной организацией, созданной по типу американского фонда «Загадай желание», которое платило вместо родителей за поездку их умирающих щенят, чтобы они смогли в первый и последний раз увидеть троллей и другие фантастические существа из комиксов, их права переданы в Worldpark для продажи и прочих видов использования. Как ярко светились здесь их больные маленькие глазки, увидел Андре, на своей быстрой дороге к могиле, и как сочувственно относились к ним служащие парка, словно это имело какое-то значение, эта буржуазная сентиментальность, на которой основан весь парк. Хорошо. Они все узнают об этом, не правда ли? Если где-нибудь существовало место для политического заявления, которое привлечет внимание всей Европы и всего мира к тому, что действительно имеет значение, так это здесь.