Пламенные эвкалипты - Элизабет Хэран

Прошел еще час, но Джек не возвращался. Эбби буквально с ума сходила, ожидая новостей, и потому попыталась занять себя хоть чем-то, чтобы отвлечься. Эльза и Мария уже ушли к себе, и Эбби бродила по дому в поисках, чем бы заняться. Она очень не хотела снова встречаться с Сабу, но тот и так избавил ее от своего присутствия, уйдя сразу после ужина, по-прежнему в отвратительном настроении. Эбби не знала, отправился ли он в результате молиться на балкон, или просто ушел в свою комнату, которая располагалась на нижнем этаже в дальнем крыле дома, за кухней.

Сибил после ужина пила чай. Эбби вымыла чашки и молочник, а затем собрала белье для стирки. Она отнесла его в прачечную и сложила в корыто, чтобы назавтра Мария занялась стиркой… В этот момент до нее донесся какой-то странный звук, и девушка замерла. В прачечной было темно, лишь слабый лунный свет пробивался сквозь узкое окошко да через приоткрытую дверь. Эбби слышала лишь шорох и треск крыльев насекомых, да пение сверчков и цикад, однако сердце девушки бешено заколотилось. Она же не придумала себе этот звук? В тусклом свете она смогла различить лишь стол, шкаф и корыто — кто же издал этот звук, идущий из темноты…

— Кто здесь? — спросила Эбби, заглядывая под стол. Никого там не было, лишь корзина и два таза с тряпками и мылом. В этот момент звук раздался снова. Это было поскуливание, и шло оно со стороны корыта, стоявшего в густой тени за дверью. Девушка заглянула туда и увидела смутные очертания чего-то крупного. Эбби затаила дыхание, глаза постепенно осваивались с темнотой. Внезапно она подскочила от ужаса, потому что на нее уставились два горящих немигающих глаза.

На мгновение Эбби похолодела от ужаса, но тут же взяла себя в руки.

— Макс, это ты? — мягко спросила она.

Если бы это был абориген, он бы уже давным-давно выскочил и набросился на нее. Эбби снова нагнулась и вгляделась в смутные очертания. Теперь она смогла разглядеть белый кончик хвоста Макса…

— Макс, что же ты там делаешь? — спросила она, чувствуя невероятное облегчение. — Почему ты прячешься? Знаешь, как все за тебя волновались — и я тоже!

Пес не выходил из убежища, и Эбби опустилась на колени, поползла вперед на четвереньках. Ладонь попала во что-то липкое…

Эбби ойкнула, отдернула руку и подняла ее, чтобы рассмотреть. Всего секунды ей хватило, чтобы понять: это кровь. Сердце Эбби замерло. Макс был ранен!

— О, нет! — пробормотала она, кидаясь обратно к собаке. Однако под корытом было слишком темно.

— Выходи, мальчик, иди ко мне! — звала она, но Макс не двигался. Эбби пробовала звать его построже — пес лежал в своем укрытии.

Эбби поднялась на ноги.

— Я вернусь через минуту, Макс! — пообещала она.

Пулей ворвавшись на кухню, она схватила фонарь и кинулась обратно в прачечную. Закрыв за собой дверь, она поставила фонарь на пол и увидела цепочку крупных пятен крови, тянувшихся от порога, почувствовала ее сильный запах.

Эбби снова опустилась на колени, светя себе фонарем.

Макс привалился к стене под прикрытием корыта. Выглядел он ужасно. Глаза у него были тусклые, голова поникла, он весь дрожал. Эбби осмотрела его. На теле ран не было, но когда она осмотрела лапы, то даже всхлипнула от ужаса. Задняя лапа была вся в крови, Эбби смогла рассмотреть ужасную рваную рану. А что еще больше ее напугало — из раны что-то торчало.

— О Боже! — простонала она, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. — Что же ты наделал, Макс…

Неужели Макс попал в капкан? Врезался в изгородь? Ее глаза наполнились слезами. Скорее бы Джек вернулся домой!

Эбби была в панике, потому что понятия не имела, что ей делать. Рана сильно кровоточила, и кровь надо было остановить как можно скорее, иначе Макс умрет. Девушка решила позвать Элиаса.

Оставив фонарь в прачечной и тщательно прикрыв за собой дверь, Эбби побежала к задним воротам, возле которых стоял домик управляющего. К счастью, луна хорошо освещала сад, и девушка без труда находила путь. Элиаса она нашла на конюшне — он вешал седло и упряжь на крюки.

— Элиас! Макс вернулся, и он сильно ранен!

Элиас немедленно оставил свое занятие и подошел к Эбби.

— Где он?

— В прачечной, под корыто спрятался. У него ужасная рана на задней лапе.

— Я должен пойти и посмотреть, а потом уж решить, что делать.

Элиас и Эбби поспешили обратно в прачечную. Не говоря ни слова, Элиас опустился на колени и внимательно исследовал рану. Когда Эбби уходила, Макс еще сидел, привалившись к стене, но теперь лежал на боку… и крови вокруг было очень много.

Элиас молча осмотрел его лапу, а затем поднялся.

— Схожу за ружьем.

— Что?! — Эбби не верила своим ушам. — Зачем?

— Его надо избавить от мучений. Долго он все равно не протянет.

— Но вы не можете его пристрелить… — Эбби была на грани истерики.

— Это значит — проявить милосердие, — равнодушно бросил Элиас.

— Нет! — ужас Эбби обернулся гневом. — Это собака мистера Хокера, и он единственный, кто может принять такое решение. Он любит Макса и попытается его спасти, я знаю — попытается!

— Я — управляющий этой фермы, и я здесь хозяин, когда Джека нет на месте. Он вряд ли поблагодарит меня за то, что я дал его собаке истечь кровью и умереть в мучениях.

Прежде, чем Эбби смогла вымолвить хоть слово в ответ, Элиас повернулся и вышел из прачечной, направившись в свой коттедж.

Эбби посмотрела на Макса. Его большие карие глаза были широко раскрыты и устремлены прямо на нее, точно моля о помощи. Девушка понимала, что псу должно было быть ужасно больно, но он все же добрался до дома. Как Элиас мог просто пристрелить его после этого?

— Не волнуйся, Макс, я ему не позволю…

Она говорила негромко, но пес ее слышал. Эбби с усилием сдвинула с места тяжелый буфет и загородила им дверь, у которой не было засова, потом придвинула туда же стол. Едва она успела все это проделать, вернулся Элиас. Он попытался открыть дверь, но Эбби навалилась на стол.

— Уходите! — закричала она, задыхаясь после непривычно тяжелой работы. — Вы сюда не войдете! Если не хотите мне помогать, оставьте нас, дайте мне самой спасти собаку.

— Это должно быть сделано, поэтому открывайте! — нетерпеливо скомандовал Элиас. — Не откроете, так я ее вышибу.

— Уходите! — завизжала Эбби.

Она навалилась