Том 7 Воин Снегов - Роберт Говард

Странно, но гура используют металл только в оружейном деле, для изготовления пряжек и застежек на одежде и снаряжении, редко — в строительстве. Ни мужчины, ни женщины не носят украшений.

Монеты, да и деньги вообще, здесь неизвестны. Между городами торговля не ведется, а внутри города все как-то умудряются обойтись натуральным обменом.

Гура достигли неплохих результатов в изготовлении ткани для одежды, которую плетут из волокна, получаемого из одного странного растения — какого-то сорняка, растущего даже внутри городских стен. Другие растения обеспечивают гура фруктами и вином, но все посадки находятся на территории их городов-крепостей. Домашних животных здесь нет, свежее мясо, их основная пища, добывается на охоте. Охота — вообще любимое занятие мужской части гура, их работа, отдых и средство самовыражения.

Племя котхов ничем не отличалось от прочих племен гура. Котхи ковали мечи, ткали шелк, охотились и занимались собирательством. С некоторым удивлением я обнаружил у них зачатки письменности — что-то вроде примитивных иероглифов, которые наносят на тростниковые листья острым, как кинжал, металлическим стержнем, обмакнув его в бордовый сок какой-то травы. Но, кроме вождей, мало кто умеет читать и писать. Литературы у них нет. Ничего не знают альма-рикане и о живописи, скульптуре или науке — они вообще лишены интереса к этим абстрактным вещам. Вся их культура сугубо утилитарна, приспособлена к выполнению насущных, повседневных задач и удивительно статична.

Правда, как у большинства первобытных племен, у них существует нечто вроде народной поэзии, повествующей только о битвах, сражениях и подвигах героев. Среди гура вообще нет такой профессии, как барды и менестрели. Каждый взрослый мужчина знает свои родовые песни и после нескольких кружек крепкого пива исполняет их голосом, по сравнению с которым иерихонская труба казалась бы тростниковой дудочкой. А когда набирается пара дюжин таких певцов, упоенно орущих и совершенно не обращающих внимания друг на друга, создается впечатление, будто ты угодил под артобстрел.

Тексты песен никто не записывает, полагаясь на память. Потеря строфы-другой никого не расстраивает: всегда можно придумать новую. Письменная история тоже не ведется. Вот почему события прошлого перемешиваются друг с другом и с явным вымыслом.

Хронология отсутствует как таковая. Никто не знает, сколько лет городу Котх. Монументальные каменные блоки прочны, как сама вечность, и им может быть как десять лет, так и десять тысяч. Мне кажется, что меньше пятнадцати сотен лет этому городу быть не может. Гура — древняя раса, несмотря на то что ее первобытная дикость производит впечатление молодого, полного сил народа. Об эволюции этой расы и о том, откуда она появилась, мне ничего узнать не удалось. У гура даже нет таких понятий, как эволюция, развитие, прогресс. С детской непосредственностью они считают, что все их окружающее существовало изначально, всегда, и будет существовать так же вечно в будущем. У них даже нет преданий, объясняющих их происхождение.

Пока я в основном вел речь о мужчинах племени котхов. Дело в том, что женщины достойны отдельного рассказа. После всего, что я увидел и узнал, различия между полами у народов гура уже не казались такими необъяснимыми. Они были лишь результатом эволюции особого отношения мужчин к своим женам и сестрам. Я уверен, что в основном ради женщин и были воздвигнуты первые города-крепости, в которых, скрепя сердце, пришлось поселиться и бесшабашным воинам и охотникам, что до сих пор в душе остались первобытными кочевниками.

Женщины, на протяжении тысячелетий оберегаемые от всех опасностей, равно как и от тяжелой работы, постепенно превратились в те утонченные создания, которые я уже описал. Мужчины же, наоборот, вели невероятно активную, требующую постоянных усилий и выносливости жизнь. И началось это с тех самых пор, когда первая обезьяна на Альмарике встала на задние лапы.

Естественно, выжившие в результате безжалостного естественного отбора идеально приспособились ко всем тяготам жизни: их могучие звериные тела, толстая шкура и грубые волосы, напоминающие шерсть, крепкие мощные челюсти и толстая черепная коробка вовсе не результат вырождения или деградации, а тс необходимые свойства организма, без которых мужчины гура были бы непригодны к той жизни, которую они ведут.

Поскольку мужчины берут на себя весь риск, всю ответственность и весь физический труд, закономерно, что власть и авторитет в племенах тоже принадле-жит им. Женщины не имеют права голоса ни в управлении делами города, ни в определении политики племени. По этой же причине власть мужа над женой абсолютна. С другой стороны, в случае угнетения или издевательств женщина вправе пожаловаться на своего господина в совет племени.

Большей частью женщины очень ограниченны, мало знают и мало чем интересуются. Это неудивительно — ведь большинство из них ни разу в жизни и шагу не ступали за городские стены, если только не были захвачены другим племенем во время набега.

Все это не значит, что женщины так несчастны, как можно было бы подумать. Дело в том, я уже упоминал об этом, что забота и нежное отношение к женщине — одна из отличительных черт гура. Любое проявление жестокости или злобности к ним, встречающееся чрезвычайно редко, сурово и единогласно осуждается племенем.

Гура моногамны. Хотя они не сильны в искусстве ухаживания, обольщения и взаимных комплиментов, удивительны те нежность и забота, которые мужчины и женщины проявляют по отношению друг к другу. В этом они напоминают американских поселенцев.

Обязанностей у женщин гура немного, и по большей части связаны они с воспитанием и заботой о детях. Самая тяжелая работа, выпадающая на их долю,— это прядение нитей и изготовление ткани из волокон растений.

Женщины-альмариканки, в отличие от своих мужчин, удивительно музыкальны. Почти все они умеют играть на небольшом струнном инструменте, похожем на лютню, и удивительно мелодично поют. Кроме того, женский ум куда более остер и гибок, чем мужской. Женщины, которым приходится самим себя развлекать, очень весело проводят время в шутках и играх. Ни одной из них и в голову не придет сунуться за пределы города: они ясно сознают те опасности, которые их там поджидают, благоразумно предпочитая оставаться под защитой мужчин племени.

Мужчины-гура честны, презирают ложь, обман и воровство. Для меня они почему-то ассоциировались с древними викингами. Эти доблестные воины с удовольствием охотятся и воюют, но не жестоки беспричинно, если только ярость не ослепляет их на время. Они немногословны, грубы, легко впадают в гнев и чуть что хватаются за оружие, но так же легко и быстро успокаиваются. Альмарикане вообще не злопамятны, однако если речь не идет о кровном враге. У них своеобразный, хотя и очень грубый, юмор; они совершенно беззаветно любят родной город и племя. Но больше всего, по-моему, они дорожат личной свободой.