На краю бездны (СИ) - Королева Людмила Александровна

— Ты его любишь? — задал он вопрос в лоб, смотря на меня жестким, колким взглядом.

Я ощутила, как напряглись его мышцы, и тяжело задышала.

— Кого? — не поняла.

— Демидова. Вы с ним то за ручку ходите, то шушукаетесь, — процедил он, сквозь стиснутые зубы.

— Почему ты спрашиваешь? — насторожилась я, пытаясь понять этого человека.

— Да или нет? — прорычал Артем.

— Нет, — честно выдохнула, оттолкнула от себя Артёма, поспешила прочь, нутром чувствовала, что ему снова сорвало крышу.

Хотелось запереться в комнате и скрыться подальше от людей. Это я и сделала, когда мы вернулись в номер. Не желала ни с кем говорить. Я ничего не понимала, запуталась окончательно. Что с Артемом? Почему он рушил наши привычные отношения, куда его несло? Мир сошел с ума или я?

На следующий день Артем снова сделал вид, что не было между нами странного разговора. Романов веселился, шутил, только я кожей ощущала его прожигающий взгляд.

Мы отправились в Собор Святого Семейства — самое восхитительное и величественное сооружение Барселоны. Так же побывали в Монастыре Монтсеррат, расположенном среди скал. Гордостью монастыря является скульптура Богоматери, выполненная из дерева. Большую часть времени мы пробыли на пляже и плавали в море. Отлично проводили время, как самые близкие друзья. Везде ходили вместе, фотографировались, смеялись и наслаждались жизнью.

Полторы недели пролетели как один миг. Даже думать не хотелось, что скоро придется возвращаться. Мы плавали в бассейне и обговаривали, какую еще достопримечательность Барселоны посетить. Саша подплыл ко мне, как акула, и схватил под водой. Я взвизгнула и стала ругаться, а он рассмеялся, а я потрепала его по волосам. Артем застыл, смотрел на нас задумчивым взглядом.

Не мог же он меня ревновать? Или мог? Что с нами произошло? Становилось дурно. Я не хотела терять Артёма, но и быть с ним не могла. Это же не правильно, нас не должно тянуть друг к другу!

Мне захотелось посетить музей Пикассо, а ребятам провести день на пляже.

— Я составлю тебе компанию, — уверено сказал брат.

Саша и Соня возражать не стали. Соня решила сходить в спа-салон, а Саша в парную. Мы же с Артемом отправились в музей. Я смотрела на картины, пытаясь понять, что хотел художник поведать своим творением. Артем молча шагал за мной, погруженный в свои мысли. Когда мы вышли с выставки уже был вечер, брат предложил заехать на пляж, который располагался недалеко от музея, и я согласилась. Там как раз проходил фестиваль танцев. Все веселились, танцевали, смеялись. Мы с Артемом перекусили в баре и отправились на праздник. Я скинула босоножки и танцевала на песке, ловя ритм музыки. Смеялась и веселилась, кружилась, раскинув руки в стороны. Алкоголя никакого не нужно, у меня и без него кровь бурлила по венам, адреналин и восторг стучали в висках. Я чувствовала себя живой. Не передаваемые ощущения. На берегу развели костер, музыка, танцы, рядом плескались волны и ветерок трепал мои распущенные волосы. Эйфорию нарушал лишь мрачный взгляд Артема.

Очень неожиданно Романов сделал пару шагов ко мне, схватил за талию, подтянул к себе и впился в мои губы страстным, голодным поцелуем. Я ахнула и выронила сумочку из рук. Уперлась руками в его крепкие плечи, пытаясь оттолкнуть. Артём, ощутив сопротивление, только сильнее прижал меня к себе. Зарычал и обхватил рукой затылок, чтобы я не могла вырваться. У меня сердце остановилось в груди и свалилось в пятки. Я с ужасом смотрела в глаза Артёма, заметив там безумный блеск. Не стала отвечать на поцелуй, хотя безумно хотела, просто замерла. Артем сильнее впивался в мое тело пальцами. Он настойчиво проникал языком в мой рот. Моя душа с треском разрывалась в клочья, причиняя мне муку. Что же он творил? Зачем пошатнул мой уравновешенный мир? Зачем ворвался как ураган и ломал мою жизнь? Сбивал с правильного пути… Мы же троюродные! Так нельзя! Это неправильно! Мне стоило огромных усилий не поддаться этому безумию. Я любила Романова так сильно, что готова была отпустить, лишь бы он прожил правильную, счастливую жизнь. Мы не можем быть вместе, нас непременно начнут осуждать.

Артём отстранился, но из объятий меня не выпустил.

— Я так больше не могу… Яна, надо поговорить, — выдохнул он.

Нагнулся, собрал с песка мои вещи, которые я уронила, и потащил за собой в безлюдную часть пляжа. Немного грубо усадил меня на лежак, а сам отошел, хватаясь за голову и смотря на волны.

Я молча наблюдала за ним. Провела пальцами по припухшим губам. Внутренности скрутило в узел. Мне было плохо. Что же он натворил? Ладно, поцелуй в нетрезвом состоянии, с кем не бывает, но на трезвую голову… Это уже ни в какие ворота.

Артем резко обернулся, а я вздрогнула. Смотрел на меня, как хищник в ночи. Подошел, присел на корточки, схватил меня за руки и посмотрел в глаза так, что у меня чуть душа не вылетела из тела. Я судорожно сглотнула, в голове был шторм и непонимание, мне кажется, я даже не моргала, точно не дышала.

— Яна, я люблю тебя! Сильно! По-настоящему! — заявил Артем, а у меня челюсть отвисла.

В висках стучало. Сердце ликовало, а разум замер от шока.

— Как так вышло? — прошептала, посмотрев на Романова с отчаянием. — Это же неправильно.

— Ты думаешь, мне легко? — рявкнул он, сжав кулаки. — Я пытался бороться с этими чувствами, но больше не могу. Начал с Соней встречаться, надеясь, что вправятся мозги на место, но ни черта не помогло. У меня с ней большое ничего и нет, мы решили остаться друзьями. А потерял покой с того самого момента, как ты явилась ко мне в отделение и поцеловала. Я всегда тебя любил, но был тебе братом. Своим поцелуем ты дала мне понять, что видишь во мне мужчину, и я взглянул тогда на тебя иначе. Твой поцелуй в прошлом снес мне крышу… Мне понравилось! А так не должно быть! Мы же родня. Я разозлился на тебя тогда очень сильно, видеть не мог, потому что боялся тех чувств, которые вспыхнули. Думал, что успокоюсь, и все пройдет. Ты спрыгнула с моста, а я чуть не умер, понял, что ты дорога мне, как никто другой на этом свете. После больницы мы стали жить вместе, а я смотрел на тебя не как на сестру. Ты стала иной, другой Яной, которая окончательно запала мне в душу. Когда я тебя поцеловал в прошлый раз, ты ответила мне на поцелуй, и я чуть не умер от радости, осознал, что у нас чувства взаимны. Вот только утром, по твоему взгляду догадался, что ты считала это ошибкой. Я сделал вид, что ничего не произошло, а ты ловко подыграла. Меня на части разрывало все это время. Хотел поговорить о том вечере, но не мог, потому что знал, что тебя это пугает. Но больше не могу в себе это держать.

— Тёма, — дрожащим голосом проговорила я.

Слезы покатились по щекам. Как раньше уже не будет.

— Это не правильно. Мы не можем… Ты же мой брат… Что скажет тетя Наташа, если узнает о нашей любви? Это же катастрофа. Нас люди осудят.

— Мне плевать, кто что скажет! Понял только одно, ты воскресила мое сердце, вытеснила из мыслей Катюху, потому что я постоянно думаю только о тебе. Да, это катастрофа, да, нас осудят, мамка моя меня придушит, но мне плевать на все это, лишь бы ты находилась рядом, была со мной. Яна, мы же не родные, у нас разбавлена кровь. Я перечитал много подобных случаев и ничего, люди живут, счастливы друг с другом. Вот такие вот мы с тобой не правильные оказались, — сказал он и потер шею, тяжело вздохнув.

Смотрел на меня пристально, словно пытался в душу забраться, а я молчала. У меня голова шла кругом от его признания, мир трещал по швам и это пугало. Слезы покатились с новой силой. Не знала, что делать. Я любила этого человека очень сильно, но боялась этой любви.

Артем осторожно провел подушечками пальцев по моей щеке, смахнув слезы. Сел рядом и прижался своим лбом к моему лбу. Романов дышал прерывисто и тяжело, прожигая меня затуманенным взглядом. Провел большим пальцем по нижней губе, заставил мое сердце облиться кровью. Обхватил щеки ладонями и целовал прерывистыми поцелуями мое лицо, опаляя горячим дыханием мою кожу. Нашел мои губы, и в тот же миг я ощутила, как он провел языком по моим губам, настырно пытаясь проникнуть внутрь. Я сомкнула челюсть, не позволяя ему этого сделать. Я пребывала в шоке. Сердце ныло. Артем перевернул в моей душе все верх дном, внес хаос и запутал так, что я не представляла, как теперь жить.