Лекарь - Евгений Щепетнов

– Подождите! – Вернер бросился из комнаты и через минуту вернулся с какой-то коробочкой. – Это вам моя плата за исцеление – примите мой скромный дар! – Он достал что-то из деревянной коробки, подошел к ней, стоящей у зеркала, и, со спины охватив ее руками, недел на шею великолепное колье белого металла, украшенное массой сверкающих прозрачных камешков. Оно было выполнено в виде неширокого ремня и полностью охватывало шею, оттеняя гладкость и смуглость ее кожи. – Вот теперь вы вообще богиня. Смотрите, как вам идет это колье!

– Вернер, это очень дорогой подарок… Вы уверены, что хотите мне его отдать? – с удивлением спросила Марьяна и почувствовала, как его пальцы как бы невзначай погладили ее по шее… Может быть, случайно. А может, и нет…

– Я уверен. Вы заслужили. А теперь – пойдемте к гостям.

Они прошли через анфиладу комнат, глава слегка придерживал Марьяну под руку, как бы направляя, но Марьяна чувствовала, что ему просто хочется прикасаться к ней. Слава уныло брел сзади, будучи немного смешон в своем новом камзоле, с мечом в украшенных золотом и серебром ножнах.

Бальный зал распахнулся перед Марьяной, как солнечный день, ослепив ярким светом из магических светильников и лучиками, отражающимися от многочисленных драгоценных камней, украшавших тех, кто пришел сюда себя показать и людей посмотреть. Это был обычный бал в честь зимнего солнцестояния, когда люди отмечали то, что солнце уверенно пошло на весну, что кончается тяжелая снежная зима и скоро наступит горячее, сытное лето. Простые люди праздновали это, прыгая через костры, выпивая и объедаясь различными печениями и пирогами, а богатые – по-своему. Впрочем, обычай отмечать этот праздник балом завел еще император, а глава Лазутина лишь повторил его пример.

В зале танцевали пары, играла музыка, потом кто-то из музыкантов заметил пару, главу и Марьяну, и сфальшивил: скрипка взвизгнула и замолчала, за ним и другие музыканты замолкли. Пары распались и разошлись по залу. Церемониймейстер громко объявил:

– Глава города Лазутина, почетный гражданин города, кавалер орденов Святого Станислава и Преподобной Анны Игорь Вернер!

Вернер протянул руку в белой перчатке Марьяне, она грациозно подала ему свою, и они вышли на середину зала. Церемониймейстер подал знак, и оркестр заиграл…

Вернер и Марьяна кружились по залу под восхищенными и завистливыми взглядами мужчин, женщины гудели, обсуждая, что это за странная красотка, да еще с главой, – ведь, как известно, он уже несколько лет как вдовец, и пока что никто не смог его окрутить. А тут такая сногсшибательная дама.

К танцующим присоединились еще пары, и скоро весь зал заполнился вальсирующими. Женщины и мужчины как бы невзначай приближались к Марьяне и рассматривали ее грудь, спину, мелькающее в разрезе платья бедро. Ей самой было довольно неудобно танцевать на шпильках, но она уже приспособилась, тренируясь в гостинице, кроме того, ее природное чувство равновесия, усиленное преобразованиями в ее теле, сделанными Владом, позволяли ей, не спотыкаясь, легко, как будто она всю жизнь это практиковала, кружиться по залу. Она откровенно наслаждалась вниманием, словно получая компенсацию за все годы затворничества.

Во время обучения в Школе магии им преподавали танцы, поэтому она без труда могла участвовать в общем веселье, но первые шаги дались ей с трудом – слишком давно она не упражнялась в этом деле.

Наконец Вернер подвел ее к столам в дальнем конце зала – они были уставлены закусками, напитками – и удалился, сославшись на срочные дела, которые он должен обсудить с членами гильдий. Музыка сменялась, Марьяна время от времени танцевала с кем-то из гостей, оставив сумку с документами у Славы, стоически выполнявшего роль пажа.

Мужчины постоянно норовили заглянуть ей за вырез платья, погладить по заду и периодически спрашивали: замужем ли она и как можно с ней увидеться. В конце концов ей это надоело, и она стала держать оборону у стола с напитками, взяв в руку бокал с белым вином.

Марьяна рассматривала гостей. Публика была разношерстная – купцы, мелкие дворяне, торговцы, промышленники, чиновники и наемники, отличавшиеся тем, что они выглядели в своих новых костюмах как корова с седлом, явно им были гораздо привычнее кожаные куртки под кольчугами, увешанными разнообразным оружием. Дамы, пришедшие со своими мужьями, увлеченно обсуждающими свои торговые мероприятия, усиленно подмигивали и всячески флиртовали с наемниками, видимо для того и пришедшими сюда. В стороне стояла группа людей с перстнями магиков, явно это было руководство гильдии. Кое-кого Марьяна знала, некоторых нет.

Толпа бурлила, сходилась и расходилась, обсуждая и бал, и неизвестную красавицу в странного покроя платье и в туфлях на удивительных каблуках, и похотливых мужиков, которые все время на нее пялились, и главу, возможно нашедшего себе подругу жизни.

Наконец пришло время ужинать. Тут люди параллельного мира ничем не отличались от своих собратьев на Земле: они сметали все со столов, как будто после продолжительной голодовки. Дамы с громадными декольте и феерическими прическами, толкая друг друга, хватали куриные ножки и бутерброды, а потом дружно чавкали, запивая еду вином и другими напитками.

Когда трапеза подошла к концу, вечер перешел к следующей части: маги начали показывать свое умение. В зале погас свет, остались только небольшие тусклые светлячки… Один из магов взмахнул рукой, в воздухе поплыли странные птицы, с закрученными хвостами и сияющими глазами, на полу выросли заросли экзотических растений. Многие гости попытались их потрогать, но их руки проходили сквозь стволы и ветви. Марьяна подумала: «У нас в школе иллюзии изучали на третьем, но так качественно может сделать только очень сильный магик».

Красивые иллюзии продолжались еще минут пятнадцать, маг уже собирался отойти в угол, когда Марьяну вдруг охватило неуемное желание похулиганить. Она сосредоточилась, незаметно повела рукой, и вдруг зал заполнили миллионы бабочек-махаонов! Они закружились у светляков, вокруг людей, как снежная метель, облепляли их головы и плечи. Люди замолчали, потом начали бурно хлопать в ладоши. Магик гильдии вначале ошеломленно смотрел на происходящее, потом сделал вид, что это его произведение, и отправился в угол к кучке товарищей, что-то им тихо и бурно доказывая.

Светильники зажглись еще ярче, начался последний этап праздника – конкурсы артистов оригинального жанра. На середину зала выходили акробаты, которые то метали друг друга в воздух, то ловили. Толпе ужасно нравилось, что девушки-акробатки были почти обнажены – только в прозрачных шальварах и в не менее прозрачных курточках, через которые были видны все анатомические подробности, а дамам нравились акробаты, у которых обтянутое мужское достоинство торчало так, что Марьяна подумала ехидно: «Небось заячью лапку подкладывают для важности». Потом акробатов сменили жонглеры, мечущие вверх кучи шариков, булав, каких-то совершенно неудобных для метания предметов, один даже жонглировал глиняными кружками.