Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1917 год. Распад - Олег Айрапетов

Вечером 3 (16) июля главнокомандующий Петроградским военным округом генерал-майор Половцов докладывал Керенскому и в Ставку о том, что около 19:00 на улицы из казарм вышел 1-й пулеметный полк. Его солдаты были вооружены3. Министра не очень беспокоили эти сообщения: он был уверен, что в столице достаточно надежных войск для наведения порядка4. Между тем на улицах Петрограда сразу же оказалось 5–5,5 тыс. солдат, вооруженных винтовками и 20–25 пулеметами5. Они направились к Московскому, а затем и к Гренадерскому полкам, призывая их солдат присоединиться «к вооруженному выступлению с целью свержения Временного правительства». После некоторого колебания московцы и гренадеры вышли на улицу и вместе с пулеметчиками, перейдя через Троицкий мост, подошли к казармам Павловского полка. Примерно через час павловцы также вышли с оружием. Вооруженная толпа увеличивалась по принципу снежного кома: вскоре к ней присоединились 180-й и 1-й запасный полки и 6-й саперный батальон6.

И тем не менее склонить на свою сторону весь гарнизон у готовивших восстание не получилось. Часть солдат колебалась и возвращалась назад7. Так, в частности, поступили павловцы и гренадеры. Выйдя на Невский, при первых же выстрелах они рассредоточились и небольшими группками вернулись в казармы8. Впрочем, и имевшихся в распоряжении у организаторов демонстрации сил поначалу было достаточно, так как остальные оставались пассивными. 1-я и 3-я гвардейские дивизии остались в казармах9. Один за другим комитеты полков выносили резолюции о нейтралитете10. Вечером 3 (16) июля в городе появились грузовики с вооруженными людьми и пулеметами на крышах11. Около 20:00 группа таких машин подъехала к Балтийскому вокзалу. Высадившиеся «вооруженные мирные демонстранты» под прикрытием пулеметов попытались остановить отъезд Керенского и арестовать его. Выяснилось, что они опоздали уже на 2 часа и поезд с министром отбыл12.

Вслед за этим активность автомобильных сил вооруженной мирной демонстрации на время стихает. К 21:00 у дома Кшесинской собирается около 50 автомобилей, на которых, по данным большевиков, было установлено уже от 200 до 250 пулеметов13. Значительные расхождения в цифрах говорят лишь о том, что точным подсчетом оружия на улице уже никто себя не утруждал: огневая мощь мирных демонстрантов была весьма впечатляющей. В 22:00 грузовик с пулеметом подъехал к квартире князя Львова, где шло заседание правительства. Внутрь вооруженных людей не пустил швейцар, а когда к ним спустился Церетели, они ретировались14. Вечером в 23:00 группа мирных анархистов захватила типографию газеты «Новое Время», сотрудников которой заставили напечатать листовки. После этого налетчики покинули типографию. Ночью в разных районах города несколько раз начиналась беспорядочная стрельба15. В целом обстановка была относительно спокойной: все готовились к решающему завтрашнему дню, а ночь принадлежала уголовникам, которые провели несколько налетов на магазины в центре Петрограда16.

Вечером 3 (16) июля на Якорной площади Кронштадта собрался митинг, в котором участвовало от до 10 тыс. человек. Неизвестный представитель 1-го пулеметного полка заявил: «Мы решились лечь костьми на улицах Петрограда, но добиться своей цели»17. Рошаль и Раскольников, ведшие митинг, призвали поддержать пулеметчиков. Собравшиеся одобрили это предложение18. Позже Раскольников настаивал на том, что все произошедшее было результатом инициативы анархистов, а большевики в союзе с левыми эсерами выступили против этих планов19. Все его действия противоречили этим словам. Так называемая вооруженная мирная демонстрация, подготовленная большевиками, была явно рассчитана на повторение февральских и апрельских событий 1917 г. Подготовка к ней началась заранее и активно пропагандировалась на флоте большевистской прессой. «Движение пулеметчиков, – признавала большевистская газета, – является естественным порождением этой демонстрации»20.

В ночь с 3 на 4 (с 16 на 17) июля исполком совета рабочих и солдатских депутатов Кронштадта принял решение в 6:00 4 (17) июля выступить «вооруженной силой для демонстрации в Петроград»21. К 6 часам утра на пристань стали подтягиваться представители большинства частей гарнизона, флотских команд и экипажей. По требованию Раскольникова, проведенному через исполком местного совета, для демонстрантов было получено 50 тыс. патронов для японских винтовок, 5 тыс. патронов – для драгунских винтовок, 5 тыс. – для винтовок системы Бердана и 500 – для револьверов Наган22. Подготовка переворота велась систематически, что тем не менее не сделало попытку осуществить его удачной. Прежде всего, это произошло по причине немногочисленности воинских частей, активно поддержавших выступление.

У вышедших на улицы не было явного превосходства, которое потянуло бы за собой других. Их противник был слабее, его действия ограничивались декларациями и призывами, действие которых зависело от желания солдат и рабочих выполнять их. 4 (17) июля Временное правительство приняло обращение, гласившее: «В виду выступлений некоторых воинских частей, происходивших 3 июля и в ночь на 4-е, в результате чего оказались раненые, всякие вооруженные демонстрации безусловно воспрещаются»23. С утра 4 (17) июля на улицах появились грузовики с вооруженными людьми, раздававшими прокламации с призывом передать всю власть Советам за подписью ЦК РСДРП24. Представители заводов и фабрик города и окраин принимали резолюции о присоединении к выступлению25.

Демонстрации почти сразу же стали массовыми, их поддержали бастовавшие рабочие. Тем не менее утром в центре города было еще относительно спокойно26. Волнения 3 (16) и 4 (17) июля не были поддержаны большей частью гарнизона Петрограда27. Солдаты колебались. Впрочем, поначалу это не имело значения. По сравнению с предыдущим вечером, обстановка казалась еще не столь опасной. Все изменилось, когда в 11 часов на набережную стали высаживаться приведенные из Кронштадта Рошалем и Раскольниковым отряды матросов и рабочих. Шесть тыс. человек прибыли на 2 транспортах, 6 баржах и буксирах. Они были весьма решительно настроены на действия28.

Вопреки ожиданиям, этому каравану даже не попытались помешать, хотя сделать это могли 1–2 батареи в устье Невы. «Без всяких препятствий, – вспоминал Раскольников, – мы спокойно проплыли Морским каналом и, наконец, вошли в устье Невы. На обеих набережных жизнь текла обычным будничным темпом, и ничего не обнаруживало происходящих в городе событий»29. После высадки матросов все изменилось. Получив известие о приходе сил из Кронштадта торжествующий Луначарский заявил о том, что привел из крепости 20 тыс. «совершенно мирного населения»30. От других митингующих оно отличалось организованностью: матросы в колоннах проследовали к дому Кшесинской, с балкона которого Ленин призвал их защищать революцию и сохранять верность большевикам31.

Вдохновившись этими призывами, хорошо вооруженные и почти абсолютно неконтролируемые, они двинулись в центр города, время от времени стреляя по его жителям32. Кроме матросов, из Ораниенбаума пришли солдаты 2-го пулеметного полка. На мирную демонстрацию они также явились вооруженными, с пулеметами33. В этот момент на стороне правительства были лишь Преображенский полк, Владимирское юнкерское училище и казаки34. Впрочем, учитывая состояние войск, можно утверждать, что в распоряжении Половцова практически не было надежной, готовой к активным действиям пехоты и артиллерии, кавалерия колебалась, а юнкера были немногочисленны и к тому же частично разоружены35. В таком положении чрезвычайно важно было переломить в свою сторону симпатии колеблющихся, занявших нейтральную позицию частей.

Во второй половине дня Бюро Всероссийского ЦИК рабочих и солдатских советов вместе с тем же органом крестьянских советов издало обращение, осуждающее волнения. «Ни одна воинская часть, – говорилось в нем, – не имеет права выходить с оружием без призыва главнокомандующего войсками, действующего в полном согласии с нами. Всех, кто нарушит это постановление в тревожные дни, переживаемые Россией, мы объявим изменниками и врагами революции». Временное правительство немедленно запретило всякие демонстрации в столице36. Активная деятельность представителей контрразведки, представивших представителям полковых комитетов документы о сотрудничестве большевиков с немцами сыграла весьма значительную роль в переломе настроений колеблющейся солдатской массы37.

Тем временем Керенский метался между Ставкой и штабом Западного фронта. В 12:00 4 (17) июля он был в Молодечно, где принял доклад генералов А. И. Деникина и С. Л. Маркова о положении дел на фронте. В этот момент пришли телеграммы о том, что творится в столице. Он немедленно направился в Могилев, где провел встречу с Брусиловым и Лукомским38. Керенский требовал от главы правительства энергичных действий: «Петроградские беспорядки произвели на фронте губительное, разлагающее действие. При таких условиях подготовлять наступление и нести за него ответственность невозможно. Категорически настаиваю на решительном прекращении предательских выступлений, разоружении бунтующих частей и предании суду всех зачинщиков. Требую прекращения всех дальнейших выступлений и военных мятежей вооруженной силой»39.