Утраченный символ - Дэн Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«То есть „Орден“ – это шрайнеры? И под их храмом скрывается таинственная лестница?»
Бессмыслица, с точки зрения истории, однако Лэнгдону сейчас было не до споров и исторических экскурсов.
– Да! – крикнул он. – Наверняка это оно! «Тайна сокрыта внутри Ордена».
– Вы знаете это здание?
– Конечно! – Лэнгдон поднял раскалывающуюся от боли голову, чтобы уши не залило стремительно поднимающейся водой. – Я вам пригожусь! Выпустите меня!
– И вы сможете объяснить, как этот храм связан с символами на дне пирамиды?
– Да! Только покажите мне их еще раз.
– Ладно. Сейчас посмотрим, как вы справитесь.
«Быстрее!»
Лэнгдон, которого теплая жидкость накрывала уже почти с головой, уперся руками в крышку ящика, надеясь, что сейчас похититель ее откинет.
«Скорее! Пожалуйста!»
Крышка не сдвинулась. Но в плексигласовом прозрачном оконце показалось основание пирамиды.
Лэнгдон устремил на него панический взгляд.
– По-моему, вам все хорошо видно, – сжимая пирамиду татуированными руками, провозгласил похититель. – Шевелите мозгами, профессор. У вас около шестидесяти секунд на все про все.
Глава 102
Роберт Лэнгдон часто слышал, что у загнанного зверя в минуту крайней опасности просыпаются неведомые силы. Однако сколько он ни упирался, напрягая все мускулы, в крышку ящика, она не поддавалась. Зато все выше и выше поднимался уровень жидкости. До верха оставалось не больше шести дюймов, и Лэнгдону приходилось вытягивать шею, чтобы не захлебнуться. Он почти упирался носом в плексигласовое оконце, прямо над которым висела каменная пирамида с высеченными на основании загадочными символами.
«Понятия не имею, что они значат…»
Последняя загадка масонской пирамиды, более века скрывавшаяся под слоем воска и каменной пыли, наконец явилась на свет. Рисунок представлял собой квадратную решетку, заполненную ровными столбцами знаков и символов из самых разных верований, традиций и алфавитов – алхимические, астрологические, геральдические, ангелические, магические, нумерологические, каббалистические, греческие, латинские… Своего рода анархия символов, смесь десятков разных языков, культур и эпох.
«Сплошной хаос».
Специалист по символам Роберт Лэнгдон в самом отчаянном порыве научного вдохновения не смог бы догадаться, как из этой странной таблицы извлечь хоть какой-то смысл.
«Порядок из этого хаоса? Невозможно…»
Жидкость плескалась уже где-то у подбородка – вместе с ее уровнем рос и охватывающий Лэнгдона ужас. Профессор не переставая колотил в стенки ящика. Пирамида в прозрачном оконце словно насмехалась над ним.
В отчаянии Лэнгдон сосредоточил все мысленные усилия на этой испещренной символами «шахматной доске».
«Что они могут означать?»
Не за что было даже уцепиться.
«Эти символы ведь даже из разных исторических периодов».
Снаружи донеслись приглушенные рыдания Кэтрин – она умоляла выпустить Лэнгдона. Разгадка не нащупывалась никак, но близость смерти мобилизовала скрытые резервы. Никогда еще Лэнгдон не мыслил так ясно.
«Соображай!»
Он лихорадочно обшаривал взглядом решетку с символами, отыскивая хоть какую-нибудь зацепку – закономерность, спрятанное за рисунками слово, особый значок – что угодно… Но видел лишь ряды никак не связанных между собой картинок.
«Хаос».
С каждой истекающей секундой его охватывало странное оцепенение: тело словно готовилось избавить разум от смертельной агонии. Вода заливалась в уши, и Лэнгдон, еще сильнее вытянув шею, уперся лбом в плексигласовое оконце. Перед глазами замелькали страшные сцены. Мальчик в Новой Англии, колотящий ногами по воде на дне темного колодца. Мужчина в Риме, погребенный под скелетом в перевернувшемся гробу.
Мольбы Кэтрин становились все отчаяннее. Судя по доносившимся до Лэнгдона обрывкам, она пыталась урезонить маньяка – доказывала, что профессору никак не удастся раскодировать послание, не побывав в храме Алмас.
– Там наверняка ключ к разгадке! Роберту без него не хватит информации для расшифровки!
Лэнгдон понимал, чего она добивается, однако при этом был твердо уверен, что храм Алмас в разгадке не поможет никак и «Франклин-сквер, восемь» должно указывать на что-то другое.
«Временные рамки не сходятся».
По легенде, масонскую пирамиду создали в середине девятнадцатого века, за долгие десятилетия до того, как появился орден шрайнеров. И, кстати, задолго до того, как скверу присвоили имя Франклина. Не могло ведь навершие указывать на не построенный еще дом по несуществующему адресу. А значит, «Франклин-сквер, восемь» должно подразумевать что-то современное созданной в 1850 году пирамиде.
На этом, к несчастью, рассуждения Лэнгдона заходили в тупик.
Он отчаянно рылся в памяти в поисках чего-то подходящего по времени.
«Франклин-сквер, восемь… Существующее в 1850-м…»
Ничего похожего. Вода снова заливалась в уши. Превозмогая панический ужас, Лэнгдон снова вгляделся сквозь стекло над головой в решетку с символами.
«Не вижу никакой связи!»
Каменея в приступе безудержного страха, он принялся перебирать все, что приходило на ум.
«Франклин-сквер, восемь… сквер… квадрат… решетка с символами – квадратная… циркуль и наугольник – масонские символы… масонские алтари всегда квадратные… угол квадрата равен девяноста градусам…»
Вода продолжала подниматься, но Лэнгдон гнал панические мысли прочь.
«Франклин, восемь… восемь… решетка восемь на восемь… „Франклин“ состоит из восьми букв… перевернутая восьмерка – знак бесконечности… в нумерологии восемь – символ разрушения…»
Ничего подходящего.
Снаружи все еще доносились мольбы Кэтрин, но вода захлестывала уши, и Лэнгдон слышал только обрывки.
– Невозможно, не зная… загадку пирамиды в точности…
«Тайна сокрыта внутри…»
Голос Кэтрин пропал.
Вода полилась в уши, заглушая последние слова. Погрузившись в гулкую утробную тишину, Лэнгдон осознал, что жизнь его действительно вот-вот оборвется.
«Тайна сокрыта внутри…»
В поглотившей его могильной тишине эхом звучали слова Кэтрин.
«Тайна сокрыта внутри…»
Даже тут Мистерии древности не оставляли его в покое.
«Тайна сокрыта внутри» – принцип, на котором зиждились Мистерии, побуждая человека искать Господа не где-то на небесах, а в себе самом. «Тайна сокрыта внутри», – твердили в унисон легендарные учителя-мистики.
«Царство Божие внутри вас», – говорил Иисус Христос.
«Познай себя», – заклинал Пифагор.
«Разве не знаете, что вы боги?» – вопрошал Гермес Трисмегист.
И многие, многие другие…
С незапамятных времен все мистические учения провозглашали один и тот же постулат: «Тайна сокрыта внутри». Однако человечество упорно возводило очи к небесам, надеясь узреть там лик Господа.
Как ни странно, именно это осознание и подтолкнуло Лэнгдона к разгадке. Подобно предшествующим поколениям слепцов, возведя взгляд к небу, Роберт Лэнгдон неожиданно узрел свет.
Профессора будто громом поразило.
Тайна сокрыта внутри Ордена Восемь Франклин СкверВ приступе мгновенного озарения Лэнгдон понял все.
Смысл надписи на навершии предстал перед ним во всей своей кристальной простоте. Разгадка лежала буквально на поверхности с самого начала. Текст с навершия, как и сама масонская пирамида, представлял собой симболон – разбитый на части шифр, разъединенное послание, и смысл его оказался таким очевидным, что Лэнгдон удивился, как это им с Кэтрин сразу в голову не пришло.
Что еще удивительнее, в послании прямо говорилось, как расшифровать решетку с символами на дне пирамиды. Проще некуда. Как и обещал Питер Соломон, золотое навершие оказалось сильнодействующим талисманом, способным упорядочить хаос.
– Я догадался! Я все знаю! – закричал Лэнгдон, колотя изнутри по крышке.
Пирамида над прозрачным оконцем взлетела в воздух и скрылась. На ее месте возникла татуированная физиономия, от которой в жилах стыла кровь.
– Я разгадал! Выпустите меня! – крикнул Лэнгдон.
Татуированный что-то ответил, но профессор не слышал, в ушах стояла вода. Догадался, прочитав по губам.
– Рассказывайте!
– Я расскажу! – пообещал Лэнгдон, которому вода дошла уже до глаз. – Выпустите меня! Я все объясню!
«Все так просто».
Губы снова шевельнулись.
– Рассказывайте… или утонете.
Вода прибывала, заполняя оставшийся до крышки дюйм воздуха. Лэнгдон откинул голову, чтобы рот оказался над поверхностью. Глаза тут же скрылись под водой, и все расплылось. Выгибая спину, профессор прижался ртом к плексигласовому оконцу.
