Расходники 2.2 - Сергей Серобабин

— Но если всё, что нам известно про местный пантеон правда…, как ты думаешь, они тебе простят подобную выходку?

— Думаю нет.

— Ну так какого? Тем более, ни какой особой практической выгоды от уничтожения одного алтаря я не вижу даже в перспективе. Точнее, вижу некоторую, но я хочу, что бы ты мне об этом рассказал.

— Дело не в выгоде, хотя её мы тоже обсудим. Дело во мне самом. Я должен сделать это для себя.

— Может просветишь меня?

— Был у меня на войне случай, даже не знаю как описать. На меня он такое впечатление произвёл, я словно в преддверие ада попал. Обычная сибирская деревушка, в которой были убиты все, не зависимо от пола и возраста. И не просто убиты, а замучены с какой–то не человеческой жестокостью. Даже мой старшина, успевший повоевать в первую кавказскую, не мог припомнить ничего подобного. Мы нашли тех, кто это сотворил. Интернациональная банда уголовников ушедшая из лагеря когда от туда сбежала охрана. То что мы сделали с ними…, мне до сих пор страшно подумать, что за чудовище сидит внутри меня. Мы не просто их убили, мы повторили с ними всё то, что ни сделали с жителями деревни. И я всем этим командовал.

Я спросил у Степанова, как и почему, откуда это в нас? Он мне ответил, что я пойму это, когда найду связь между историей о чечевичной похлёбке и притчей о сеятеле и он оставит для меня подсказку, как вывернуться из этой ситуации. Вы же сами знаете, как он мог всё завернуть. И вот, после переноса, когда раздавал долги, я всё понял.

Был среди этих алчных тварей, один случайный товарищ. Простой программист, работавший с банковскими программами, обычный клерк. Он и к зарплате какие–то символические деньги получал за то, что прикрывал махинации начальства. Технически, именно он сделал все проводки, которые позволили завести уголовное дело на Степанова, он же потом, подчистил улики. Хотя, наверное громко сказано, что там, тех единичек ноликов в компьютере.

Что побудило его работать с бандитами? Да по большому счёту — ничего. Он просто хотел нормальной жизни, нормальной работы, которую в нашем городе фиг найдёшь. Он даже не подозревал, что несколькими нажатиями на клавиши, замарал себя соучастием в тройном убийстве. Вот тут до меня дошло, что я такой же. Я пришёл в армию, чтобы защищать людей, но что я делал, когда наше либерастическое правительство вводило ювенальную юстицию и платное образование, легализовало педофилию проституцию и наркоту? Когда приравняло первого императора к Гитлеру, в конце концов, по мне, так такое же преступление.

Что ответить? Нифига я не делал. Меня оно на прямую не касалось, да имелись у меня дела поинтересней. О, конечно я был против этой вакханалии, но я был против сидя в тёплом кресле за монитором, ничего реально не делая. И тут дело не в том, что все такие же как я, нифига ничего не делали, главное, что я больше не хочу так. И суть загадки Степанова в том, что отказ от первородства, есть отказ от своей человеческой сущности, которую мы размениваем на всякую хрень, и которая, по сути нам вовсе не нужна. Фактически, человек медленно но верно превращается в разумного зверя, бесконечно далёкого от понятий добра и зла. Но если у зверя исключительно инстинкты, то у человека в наличии разум, который требует особых развлечений, коим я и был свидетелем.

У нас теперь новый мир и новая жизнь, и я хочу прожить её иначе. Пусть не долго, но так, как я сам того хочу. А знаете, в чём ещё ирония? В родном мире, нам надо было просто задушить в себе тварное начало, даже стрелять кремлядей не пришлось бы, они бы сами сбежали. Но в новом мире, все наши проблемы морального плана, переведены на совершенно новую ступень. Они практически возведены в абсолют. За любую мерзость здесь ты получаешь не наказание, а награду. И если мы хотим снова стать людьми, нам придётся схватиться с местными богами, а не с кучкой международных банкиров, как дома.

И вам, рано или поздно придётся сделать свой выбор. Информация об особенностях здешней религии скоро попадёт в массы и либеральная общественность придёт к вам с вопросом, по какому праву, вы не дозволяете? Сколько людей можно было бы спасти от рака и гонореи с помощью жертвоприношений мерзких тварей, которые людей едят? Потом начнутся разговоры, что не плохо бы продлить жизнь полезным членам общества. Подарить им вторую молодость, что бы они и дальше трудились на благо общества. Но от одних гоблинов бонусов на всех не хватит и пойдут разговоры о том, как не плохо было бы использовать для столь благих целей собственный асоциальный элемент. Но вскоре, для удовлетворения растущих потребностей, не хватит и его. И тогда на алтарь пойдут все кто под руку попадётся. Не веришь в демократию — на алтарь, просрочил ипотеку — туда же. Дойдёт до реалий средневековой Испании, не дала похотливому попу — ведьма, сжечь.

А начнётся всё с вас Руслан Фаатович. Озабоченная общественность придёт и скажет примерно следующее, мы тут посовещались, потом проголосовали и решили, раз вы такой гениальный военный деятель, мы хотим что бы вы и дальше вели нашу армию от победы к победе. Для этого, давайте вас омолодим. Всего лишь двадцать вонючих гоблинов запытать до смерти. Двойная польза, мир от такой мерзости избавим, и вы молодой. Вот только когда это произойдёт, будет уже поздно. Это будет последним шагом перед переделом власти. Даже если вы их всех перестреляете в этом самом кабинете. К тому моменту, альянс уже сложится, всё будет готово, а ваше прощупывание покажет заинтересованным сторонам, тратить ли ресурсы на переворот или удастся договориться полюбовно, без траты драгоценных ресурсов. И будет, как мы не однократно видели дома. Мирная демонстрация, впереди истеричные мамаши с транспарантами «спасите наших детей» «разве жизнь моей кровиночки не стоит жизни кровожадного людоеда». Ещё и действительно посадят своих чад в инвалидные кресла и повезут перед собой. Что вы тогда будете делать? Я же вам предлагаю, не реагировать на ситуацию, а самому её создавать, пусть остальные реагируют и всегда отстают на шаг.

— Ты всё сказал?

— Нет. Про моральные проблемы возведённые в абсолют, хочу добавить. Не случайно применил гиперболу. Все бонусы, которые может дать человеку кровожадное божество, он может получить самостоятельно, практикуя магию. Вот только магия требует самоограничения и огромного труда, чего применительно к себе, захочет далеко не каждый. Проще кого–то умучить, чем над книжками сидеть, а потом на полигоне тренироваться в практическом применении. Теперь, всё.

— А теперь ответь, ты когда успел стать самым умным?

— В смысле? Хотите сказать, я вам сейчас с пеной у рта вещал очевидные вещи?