Искушение. Сын Люцифера - Сергей МАВРОДИ

Та-ак!.. Ну, вот, приехали. Слава богу! Аминь-аллилуйя! Теперь медленно… не спеша… — хотя времени-то уже до хуя! как бы не опоздать! — не торопясь и богу помолясь… выходим из вагона… во-от так!.. идем по перрону… осторожно!! осторожно! ни к кому лучше не приближаться! да!.. вот так… та-ак… эскалатор… стоим — не шевелимся!.. замерли… по сторонам не смотрим… никого не провоцируем… подъезжаем… собрался… во-от так!.. всё! теперь спокойно идем… идем… двери… так… выходим из метро… аккуратненько, никуда не торопимся… всё нормально? да, нормально… прекрасно… вот по этой до боли знакомой улочке идем и идем себе, и идем… идем… идем… всё знакомо… всё спокойно… смотрим под ноги… не отвлекаемся… не отвлекаемся… не отвлекаемся… ну, вот и всё… вот мы, кажется, и пришли. Знакомые места. Вот и школа. Ну!? На месте они? С богом!!

Рудников вошел в знакомую дверь. Го-осподи! Ну, слава богу. У-уф-ф! Он вытер вспотевший лоб.

В вестибюле за эти месяцы не изменилось, кажется, абсолютно ничего. Время здесь остановилось. Знакомый охранник сидел на знакомом месте и всё так же равнодушно на него смотрел. (Рудников чуть не бросился ему на шею и не расцеловал. До чего приятно все же, что есть в этом блядском мире хоть что-то незыблемое!) Рудников на всякий случай кивнул охраннику головой, давая понять, что он здесь не первый раз и порядки все знает. Парень никак не отреагировал.

На втором этаже тоже всё было по-прежнему. Пустой предбанник, второй охранник у двери. Рудникав уже опаздывал. Он быстро взял у охранника рясу, почти вбежал в раздевалку, наскоро там переоделся и, завязывая на ходу веревку, торопливо вошел в знакомый зал.

Сектантов за это время стало, как оказалось, еще больше. Гораздо больше. Секта явно процветала и разрасталась. Люди в кольце стояли теперь настолько плотно, что Рудников едва нашел себе место. Еле втиснулся. Только он успел встать, как противоположная дверь распахнулась, жрецы вошли в зал, и ритуал начался.

Причастие… музыка…. медленное вращение круга… Влево, вправо-вправо!.. Влево, вправо-вправо!..

Рудников давно не был на собраниях и сейчас почувствовал, что его опять охватывает общее безумие.

Влево, вправо-вправо! Влево, вправо-вправо! Всё быстрей и быстрей!!

Последнее время, когда он посещал собрания часто, он приобрел некоторый иммунитет, научился в какой-то мере себя контролировать, но сейчас, из-за длительного перерыва, иммунитет этот, судя по всему, у него пропал.

Влево, вправо-вправо! Влево, вправо-вправо!!

Кольцо людей вращалось всё быстрее и быстрее! Всё быстрее и быстрее!! Еще быстрее! Еще!! Еще!!!

А-а!.. Тем лучше! — успел подумать Рудников. — Что я себя не смогу контролировать. Чем больше расслаблюсь, тем больше энергии получу! Это сейчас самое главное!..

Когда Рудников пришел в себя, всё уже кончилось. Кольцо распалось, и сектанты нехотя, как во сне, потянулись к выходу. Рудников побрел вместе со всеми. Он вообще ничего не помнил. Вообще! Полностью отключился. Что уж он там делал?.. Или с ним там делали… Одному богу известно…

Да-а!.. не важно. Делов-то! Было и прошло. Главное, что у меня теперь с показателями?! Вот что действительно важно! Не зря я хоть сюда приехал-то?! А остальное… Да плевать! Переживем. Один раз…

Он вошел в раздевалку, быстро, не глядя по сторонам, переоделся и мгновенно шмыгнул за дверь. (Глазеть друг на друга здесь было не принято. Каждый старался побыстрее одеться и уйти поскорей и понезаметней.) Вниз по лестнице… дверь с охранником… (А охранники здесь, интересно, кто? Сектанты или нет? — вдруг мелькнуло у него в голове. — Они же ведь в собраниях-то не участвуют!) и вот он уже на улице.

Рудников, кусая себе губы от нетерпения, свернул в первый попавшийся двор, присел на корточки и достал монетку.

Так… Орел!.. Хороший признак. Орла у меня давно не было.

Орел… Орел… Решка… Решка… Решка… (Блядь!) Орел… (То-то же!) Орел… … Орел.

51: 49! 51: 49!!! Ура!! Виват! Виктория!! Не зря я все-таки!.. Фу, черт!.. Теперь хоть вздохнуть спокойно можно. Домой ехать, ничего не опасаясь. А то… Я прямо уже… Да-а… Рудников заметил, что руки у него дрожат. Блядь, здорово я все-таки перенервничал. Руки, вон, прямо ходуном ходят! Нервы не в пизду!

Он попытался закурить, чтобы упокоиться. Пальцы прыгали, спички ломались одна за другой. Закурив наконец только с пятой или шестой попытки, он некоторое время просто стоял, прикрыв глаза, подняв к небу лицо и глубоко затягиваясь. Потом выбросил сигарету и не торопясь двинулся в сторону метро.

В субботу показатель Рудникова упал до 45: 55, в воскресенье — до 34: 66, в понедельник он уже был равен 23: 77.

Происходило что-то страшное. И абсолютно непонятное. Рудников сидел, тупо уставясь на лежащую на столе монетку. Решка! 22: 78! Еще хуже, чем в предыдущей серии. Там хоть 23 на 77 было.

Что все-таки происходит? Должно же быть хоть какое-то объяснение этому бреду и кошмару!? Совершенно немыслимому и ни в какие рамки уже не укладывающемуся. 22: 78! Да это ни в какие ворота не лезет! Этак я до конца недели не дотяну. Н-не-а!.. Не дотяну! Точно не дотяну. Как пить дать. И к гадалке не ходи.

Ну, думай, думай! Ты же ученый. Физик-теоретик, в конце-то концов! Пусть даже и бывший. Думай! Ищи причину. Тебя же учили. Анализировать и обобщать факты. Воспринимай это просто как научный эксперимент. По какой-то необъяснимой причине и каким-то необъяснимым образом провалившийся. И вот теперь это объяснение и эту самую причину тебе и надо найти. Срочно! Позарез!! А иначе — моменто море. Моментально. В море.

Как ни странно, на этот раз Рудников чувствовал себя несравненно спокойнее, чем в пятницу, когда всё только началось. И, по крайней мере, сохранил полную способность ясно мыслить. В пятницу-то он, охваченный безумным страхом, вообще почти ничего не соображал.

(Ко всему человек привыкает, — философски подумал в этой связи Рудников. — Даже к пиздецам. Ничем его, по большому счету, не проймешь!)

Ладно, итак, что мы имеем? Показатель падать не должен, а он падает. Падает, падает и падает!.. Как зимний снег. Как последняя сволочь! Что падать он не должен — это мне тогда в парке сказали. При первой встрече. Конечно, гарантий никаких, но мне почему-то кажется, что мне там не врали. А зачем им? Ну, как бы то ни было. Проверить тут все равно ничего нельзя, а потому просто примем на веру. Как аксиому. Что падать не должен. И тем не менее — падает!

Значит?.. Что это значит?.. Значит, есть причина. Какая-то дополнительная причина, которую я пока никак не могу понять. Вычислить. Учесть. Ухватить! Причем постоянно действующая. Непрерывно. На протяжении всего последнего времени. Раньше-то ведь у меня такого не было.

Стоп! Стоп-стоп-стоп. Все мои беды начались, когда я решил уйти из секты. Так? Так. До этого всё шло нормально. А как решил уйти… Или нет! «Как решил уйти» — тоже все было нормально. Мой показатель упал до среднестатистического и замер. Застыл. Стабилизировался. То есть все произошло именно так, как меня с самого начала и предупреждали. Я стал самым что ни на есть обычным лохом. Коих кругом толпы бродят. Стада. Травоядных. А вот потом что-то где-то не срослось, и всё у меня пошло наперекосяк. Вразнос. Показатель покатился. Под гору. Как снежный ком.

Так! Когда это произошло? Точно?.. В какой именно момент? А?.. Так… Так… Когда?.. Я завязываю… сообщаю об этом Ксюше… мы перестаем встречаться… я месяц как мудак у телевизора торчу… так… здесь еще всё нормально… показатель падает, конечно, но медленно, как положено, так как я на собрания не хожу… так… и наконец, стабилизируется. На отметке 49 с чем-то там. Я еще, помнится, горевал, какой же я, мол, неудачник. «Неудачник», блядь! Знал бы я тогда!..

Так, ладно. Что дальше-то было?.. А что было? Ничего дальше не было. Дальше всё у меня нормализовалось, мы с Ксюшей начали встречаться.

Рудников вдруг почувствовал, что внутри у него что-то оборвалось.

«Мы с Ксюшей начали встречаться»! Ну и что?! Что? Ксюша-то здесь причем? Ну, начали и начали. Причем здесь Ксюша? И простите, простите! до этого-то у меня было всё нормально! Мы же с ней и раньше встречались, до всех этих пиздецов, когда я еще в секту ходил — и ничего! Показатели у меня были преотличные. Конечно, я на собраниях подпитывался всё время, но не важно! Они же не снижались. То есть Ксюша никаким постоянно действующим негативным фактором не была. Так что не на-адо! Не надо! Не надо валить с больной головы на здоровую. Ксюша здесь совершенно не при чем.

Ладно, давай всё сначала. Что я шарахаюсь из стороны в сторону! Нужно мыслить логически, последовательно и систематически. Как учили.

Итак. Из-за чего может снижаться показатель? Вот главный вопрос. От этой печки и надо плясать. Из-за чего? Первое. Из-за нарушений правил секты. По крайней мере, какие-то смутные угрозы на этот счет я слышал. Ничего конкретного, но будем считать, что из-за этого может. А-а!.. Как же «ничего конкретного»? Мне прямо было сказано: не пей воды, козленочком станешь. Не показывай фокус с монеткой, удачу можешь спугнуть. А я показал. Ксюше, кстати. Черт, все время Ксюха всплывает!