Ученик - Игорь Дравин

— Колар, а нас не могут подслушивать?

— Нет, — усмехнулся он, — об этом я позаботился в первую очередь. Я понимаю, что к священникам ты не пойдешь.

— Никогда, — с большим чувством ответил я.

— Тогда тебе остается только учить истинный язык и тренироваться в способе контроля и управлении собственной силой.

— Вот и занятие на три года вперед, — грустно усмехнулся я.

— Ну, ты можешь пользоваться амулетами. Многие охотники так делают. За несколько месяцев ты научишься этому, а попутно будешь изучать язык.

— Эх, если бы без языка!..

— Можно и без языка. Руны в общем и в истинном языках почти одинаковы. Отличаются только произношение слов и смысл некоторых рун. Я думаю, что это было сделано нарочно, задолго до Смуты. Изначально был один язык, а потом его исковеркали в целях безопасности и внедрили в общество, оставив изначальный как язык магов.

Скорее всего, так и было. Научить другому языку за одно поколение можно целый народ. Привет Ближнему Востоку.

— Поэтому рунную магию можно изучать, не зная истинного языка. Достаточно понимать смысл рун и то, что ты хочешь получить. Поэтому рунная магия так многообразна. На одно заклинание вербального способа управления энергией можно создать минимум три очень похожих рунных.

— Так научи меня рунной магии, Колар. Хотя бы основам.

— Влад, — вздохнул Колар, — рунная магия чрезвычайно сложна и трудна как в изучении, так и в применении. Мне горько об этом говорить, но вербальный способ управления энергией, да и остальные, включая даже шаманизм, более эффективны в бою, чем магия, которой я посвятил всю свою жизнь. Я пытался совместить несовместимое и пятьдесят лет назад взял себе ученика из вербалистов. Талантливым мальчиком был Бар. Но у меня ничего не получилось. Рунная магия — это магия теории, очень хорошей теории, а не боя. Вот так.

— Понятно, но хоть покажи, как ты ее применяешь и в чем сложность.

— Влад, — рассмеялся Колер, — ты точно как студент-первокурсник. От них я постоянно слышу такой вопрос. Показываю ответ и лишаюсь еще одного ученика. Посмотри, вот я рисую три руны, образующие треугольник, как будто они находятся у тебя перед глазами. Одна в центре, две по краям на разном от нее расстоянии. Нарисуй теперь эти руны так, как будто ты видишь их сбоку, причем правая руна должна быть удалена от первой в глубь рисунка на расстояние в два раза больше, чем сейчас она находится от центральной. А левая — в полтора раза. Соедини руны линиями. Рисунок, Влад, должен быть очень точным. Положение фигуры в пространстве определяет направление действия плетения. А линии играют роль энергетических каналов, соединяющих руны. Запомни это.

Колар протянул мне принадлежности для рисования и отошел к окну.

Нарисую. Чего тут сложного. Беру кисть и лист бумаги. Центральная руна — это нулевая отметка по вертикали и горизонтали. Откладываю от нее расстояние, пользуясь рукоятью кисти. Сколько там, два и полтора? Вертикальное расстояние, теперь горизонтальное. Теперь расстояния с рисунка Колара. Соединяю линиями. Черт, не очень ровно они получились. Ничего, сойдет. Готово. Непонятно одно: где подвох? Элементарная геометрия.

— Колар, я сделал. Посмотри, правильно? — Я протянул лист бумаги дедушке, увлеченно смотрящему в окно.

— Так быстро, Влад? — удивился он. — Ну, давай посмотрим на плоды твоих столь скоропалительных раздумий.

Еще издевается, гад. Нет, в чем подвох, не понимаю. Может быть, я неточно его понял. Дала сбой подсаженная мне матрица языка. Черт с ней. Попрошу объяснить мне на пальцах. Не с претензией же к падре бежать.

— Влад, — прервал мое самокопание дрожащий голос Колара, — ты раньше решал подобную задачу. Ведь так?

Что это с ним? По голове вроде никто не стучал.

— Нет. Вообще первый раз вижу.

— Точно?

Боже, какое море подозрения в голосе!

— Да нет же. Если хочешь, дай мне еще одну, подобную этой.

— Сейчас дам, — зловеще пообещал Колар. — Такую задачу ты точно нигде не мог встретить.

Жду. Колар увлеченно рисует каракули на бумаге и протягивает их мне. Посмотрим. Почти то же самое. Только рун пять.

— Это вид спереди. Слушай условия вида сбоку. Эта руна удалена на два расстояния от центральной. Эта и эта — на три с половиной расстояния от первой. Последняя руна находится на расстоянии в два раза меньше, чем совокупное расстояние между всеми остальными и центральной.

Глазки какие злые. Колар, похоже, серьезно думает, что я его обманываю. Оно мне надо? Ладно, решаем эту задачу. Кроме дробей, принципиально нового ничего не добавилось. Тирьярим-там-пам-пам. И еще раз, тирьярим-там-пам-пам, тирьям, тирьям, пам, пам, пам, пам. Лучше меньше, да лучше. Да обратит он свое лицо к народу и покажет остальным задницу. Надо же, какая хрень в голову лезет.

— А пятиклассник справился бы быстрее.

И эта хрень тоже лезет, когда не нужно. Что касается пятиклассника, то один мой знакомый после получения сыном очередного «трояка» по физике взял его под плотный контроль и опеку. Жена настропалила. Опека подразумевала также и помощь в выполнении домашнего задания. Через неделю он освободил от нее свое чадо, когда в очередной раз не смог решить задачу для шестиклассников. В дальнейшем при возникновении конфликтов на подобной почве между сыном и матерью он всегда брал сторону дитяти. Как потом он мне признался, подобный уровень сложности школьного образования может здорово поспособствовать развитию комплекса неполноценности у взрослого, не говоря уж о ребенке.

— Готово, — протянул я лист с корявым рисунком Колеру, неотрывно стоящему за моей спиной.

Интересно, он что, ждал, пока я шпаргалку достану? Так подготовиться не сумел. Что это с ним? Дедок сел на кровать и стал судорожно вытирать пот со лба. Ручонки-то дрожат. Бумага с моими каракулями плавно спланировала на пол. Нату, что ли, позвать? Так оторву от подготовки к вечернему променаду, а она потом оторвет мне голову, если с дедулей ничего серьезного не происходит.

— Влад, — дрожащим голосом произнес Колар, — кто тебя учил? Где ты вообще этому научился?

— Чему?

— Вот этому! — Колар вскочил с кровати и, подняв листок, сунул его мне под нос.

— А что здесь неправильно? — осторожно спросил я.

— Здесь правильно все. Вот это и неправильно!

Мое глубокомысленное молчание и бараньи глаза послужили, я надеюсь, достойным ответом разбушевавшемуся дедуле.

— Ты не мог, не должен был правильно нарисовать положение рун. Только ученик рунной магии, достаточно долго ею занимающийся, может решить вторую задачу в течение нескольких часов, а не нескольких минут, — продолжал бушевать Колар, бегая по комнате. — Мы тратим годы на обучение студентов возможности представить себе плетение рун в объеме. А ты, ты, я видел, представил себе это сразу и дольше возился с рисованием, чем с решением задачи. Если бы я не знал, кто ты такой, то заподозрил бы в тебе одного из слуг Падшего. Говорят, он мастер на такие вещи.