Истребитель ведьм (сборник) - Гжегож Бабула

Он с новыми силами стал повторять ее имя. В конце концов ее губы шевельнулись и издали глухой и сдавленный звук: “грб…” Тиб встала и несколько раз повторила: “гырдб… гдб…” — она говорила все громче и громче, расхаживая по Комнате.

— Разбудит Дальфа, — сказал Пайки.

Снорг подозвал ее жестом. Тиб села рядом. Он снова стал повторять ее имя.

— Ты знаешь, я сегодня утром видела, как Дэгсы занимались этим друг с другом, — сказала Музи.

Утром — означало ту пору, когда на полу появлялись зайчики от солнечных лучей.

— Днем этого никогда не случается, — заметил Пайки.

— Может, они нас стесняются?

— Дэгсы?!.. — рассмеялся ок. — С такими низкими лбами? Да они же кретины…

V

Тиб училась быстро. Вскоре она уже могла произносить свое имя, имена Снорга и Пайки, а также несколько других слов. Пайки считал, что зрение у нее тоже недоразвито и основную часть информации она получает через осязание. Он признался, правда, что не знает, что это: физиологический недостаток или, быть может, мозг Тиб не справляется с соответствующей интерпретацией поставляемых зрением данных.

Все чаще стал просыпаться Дальф. Он никогда не менял своего положения на полу, хотя двигал веками и даже говорил. У него было очень забавное произношение: он заикался и с трудом подбирал слова. Снорг хотел узнать, сможет ли Дальф обойтись без помощи аппаратуры, но Дальф не понимал значения слова “воля”, и пока с ним не о чем было говорить. Дэгсы как-то пытались распрямить Дальфа на полу, но оказалось, что он такой скрюченный от природы. Пайки утверждал, что это невозможно и что единственным объяснением может быть только то, что Дальф представляет собой пару сросшихся близнецов и у него есть маленький братишка, приросший к нему в области живота.

— Кстати, Снорг… — сказал Пайки, поднимая над клавиатурой единственную искусственную конечность, — ты заметил, как быстро меняется наша жизнь?.. До сих пор я думал, что она подчиняется определенным законам: ты ползаешь по полу, Тиб стоит столбом, Дальф говорит только тогда, когда ты лежишь неподвижно, а теперь?..

— К чему ты клонишь, Пайки?

— Нас ожидают серьезные перемены… очень серьезные… Ты помнишь, как было раньше, много раньше?..

Снорг кивнул головой.

— Раньше у каждого был перед носом экран, который учил нас всему и который показывал, каков есть мир и каким быть должен… Каждого из нас опутывала паутина проводов, заставлявших работать наши мышцы, органы, весь организм… все это для того, чтобы мы жили…

— Я помню как сквозь туман, что так было… — перебил его Снорг.

— Именно! — оживился Пайки. — Они пичкают нас наркотиками или чем-то еще… мы все забываем… Хотя, возможно, они хотят, чтобы эти знания откладывались где-то глубоко в нас.

Снорг заметил, что Пайки выглядит очень плохо: на его прекрасном лице заметна усталость, Под глазами появились мешки, он был очень бледен.

— Ты слишком много времени проводишь у экрана. Все хуже выглядишь… — сказал Снорг.

Пайки немедленно заинтересовался один из Дэгсов. Он явно хотел перенести его в другое место, но пока только легонько гладил по лицу и тянул за волосы. Пайки многозначительно посмотрел на Снорга.

— Видишь… — сказал он, — они, однако, многое понимают. Я сам недавно убедился… Не понимаю только, зачем они оба хотят, чтобы их считали кретинами?

Дэгс влепил Пайки пощечину и в гневе умчался в другую часть Комнаты. Пайки усмехнулся.

— Ты, Снорг, думаешь, что я забавляюсь… что достаточно посадить Пайки перед экраном, приделать ему искусственную руку, и он окажется наверху блаженства, не так ли?

Снорг несколько растерялся.

— Снеогг, — позвала Тиб. Она уже умела вытаскивать присоску из стены, но все еще не справлялась с заталкиванием ее обратно. Снорг помог ей и вернулся к Пайки.

— Благодаря визору я узнал о многих вещах… Знаешь, Снорг, таких Комнат, как наша, очень много. В них живут такие же, как мы… Одни покалечены больше, другие меньше… эти комнаты можно осматривать потому, что везде не только экраны, но и камеры… за нами тоже постоянно следят… Мне кажется, что их объективы расположены где-то под потолком, но выявить их очень трудно… Ты знаешь, в одной из этих Комнат, такой темно-синей, живет такой же, как я… его зовут Скорп. Мы связались: он видел меня на экране, я его… У него тоже искусственная рука…

— Может быть, мы и не заслуживаем того, чтобы жить так, как эти, с идеальными фигурами, которых нам на экранах показывают, — сказал Снорг.

Пайки фыркнул от злости.

— Перестань!.. И тебя уже достали… у тебя уже чувство вины…

От резких движений на Пайки ослабли ремешки, которые поддерживали его искусственную конечность. Снорг поправил крепления.

Проницательные глаза Пайки по-прежнему метали молнии.

— Это они вызывают в нас чувство вины… — взорвался он, — я еще не знаю, зачем они это делают… но я доберусь до этого… вытащу, как вытащил из этих проклятых экранов больше, чем должен был знать…

Снорг был удивлен силой, которая исходила от Пайки “До сих пор я считал, что воля — это по моей части…” — подумал он. Вероятно, его лицо выражало удивление, которое Пайки прочел как недоверие, поскольку продолжал его убеждать:

— Обрати внимание, Снорг… любая программа, любая информация… каким человек должен быть… руки — такие и такие… ноги — такие и такие… так — хорошо… а мы?.. а я?.. ошметок человека?.. это моя вина?., ты понимаешь?!. Зачем они это нам постоянно повторяют?

Снорг молчал. Он отметил для себя, что Пайки необыкновенно умен, что у него можно научиться смотреть иначе и видеть больше, чем до сих пор. Но тут рядом уселась Тиб и прильнула лицом к его лицу. Это нежное прикосновение Снорг любил больше всего.

— Я боюсь, что уже не успею узнать обо всем… уже, наверное, совсем нет времени, — закончил тихо Пайки, заметив, что Снорг больше не слушает.

VI

— Па-а-айки! — крикнула Музи.

— Перестань… он спит, — сказал Снорг.

— Тогда ты подойди сюда и посмотри на Эйспи, — сказала Музи, — она не дышит.

Подъем собственными силами обошелся Сноргу в несколько секунд страшного напряжения. Казалось, Эйспи лежит как обычно: немного согнувшись и подложив под большое плоское лицо хилые ручки.

— Она спит как обычно…

— Ошибаешься, Снорг. Посмотри на нее внимательнее.

Перевернуть Эйспи лицом вверх было выше его сил. К счастью, появились вездесущие Дэгсы. Совместными усилиями им удалось ее сдвинуть. Тело было холодным и начало коченеть.

— Черт возьми… ты права… это случилось недавно, — глухо сказал Снорг, — а я даже словом с ней не обмолвился… она всегда спала… разбудить Пайки?

— Не надо… и так узнает… — ответила Музи. — Не понимаю этой смерти. Это не согласуется с тем, что говорит Пайки.

Снорг сидел, уткнув лицо в ладони. Он услышал за собой тихий, клокочущий звук и обернулся. Тевежнер плакал. Слезы одна за другой стекали по его красным свисающим щекам.

— Переверни меня на спину, — попросила Музи. — Кожа на животе так болит, там, наверное, пролежни уже образовались.

— Лежа на животе, ты хоть как-то защищена от Дэгсов, — заметил Снорг.

— Для них, когда им захочется, перевернуть меня на спину труда не составит, — ответила она.

Тело Эйспи исчезло, когда все спали, и никто не в состоянии был сказать, как это произошло.

Заметив, что Пайки устало сидит за клавиатурой, Снорг вспомнил о том, что ему говорила Музи. Он положил Пайки поудобнее и сел рядом.

— Смерть Эйспи не противоречит моим наблюдениям, — ответил Пайки, — законы, которые нами управляют, действуют статистически… попросту сперва нас всесторонне исследовали и выбрали тех, кто мог выжить… а может быть, другие просто умерли… потом отсеяли тех, кто не мог учиться, таких совершенных кретинов, и продолжали интенсивно обучать нас разными методами…

Снорг взглянул на резвящихся Дэгсов, затем на Пайки, который ответил ему улыбкой.

— Об этом и речь, — продолжал Пайки. — Эйспи умерла потому, что их исследования недостаточно точны… а может быть, именно выживание и является тестом…

— Что же дальше? — спросил Снорг.

— Уверен, что ничего хорошего… для тебя, во всяком случае, я не жду ничего хорошего… Видишь ли, Снорг, мне удалось войти в систему информационного центра, который нас обслуживает… Я видел разные комнаты… В каждой из них были люди… — сказав слово “люди”, Пайки бросил быстрый взгляд на Снорга, — люди нашего возраста или немного моложе, чем мы… те, которые очень молодь”, сидят перед экранами, и в них запихивают знания, люди нашего возраста занимаются тем же, что и мы здесь: живут… наблюдают… общаются… но я еще не нашел ни одной комнаты с людьми намного старше нас… Существует какой-то информационный барьер… на прямые вопросы система отвечает молчанием… но все это уже вскоре выяснится… я это чувствую, Снорг.