Обратная сторона города N. Дикая охота - Дарья Заровная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так для чего вы здесь?
– У меня есть к тебе предложение.
Лицо Сергея вытянулось от удивления. Что может предложить человек, знающий про слежку за своей группировкой? Снова начнёт подбивать на совместную работу? Предложит сдать Владимира Анатольевича и принести им бизнес на блюдечке? Неужели Дина была права на их счёт и нет никакого переворота? Они просто решили добить остатки группировок. Зачем им тогда Сергей, если для этого есть Сиплый?
– Какое? – еле вымолвил он.
– Мне нужна твоя помощь, и, думаю, наши интересы совпадают. О твоих покатушках по следу Джокера я уже знаю. Здесь не время и не место обсуждать нашу сделку, – он покосился в сторону охраны. – Поэтому…
Финик потянулся к внутреннему карману пиджака, и Сергей застыл в ожидании. Что можно ожидать от бандита в такой позе? Вряд ли он достанет подарок и вручит его за столь глупое выражение лица. Нет, это точно конец. Сергей умрёт в зачуханной столовой, не признавшись в чувствах Нине, не узнав, в порядке ли Дина, не попрощавшись с друзьями. В этот момент вспомнились самые яркие моменты жизни. Десять секунд длились долго. Сергей задержал дыхание и начал закрывать глаза, пока в последний момент не увидел чёрный прямоугольник с белыми буквами.
– Что это?
– Ты что, никогда не видел визиток? – Финик глумливо усмехнулся. – Захочешь узнать, зачем я приехал и где наши интересы совпадают, позвони по этому номеру.
– Что? – Сергей закашлялся. – Я ничего не понимаю. Это какая-то проверка?
– Да не удивляйся ты так, а то морщины не только на лбу появятся, но и на твоей лысой голове, – усмехнулся Финик. – Нет никаких проверок. Мне нужен ты, а я нужен тебе – повторять два раза я не стану. А сейчас прости, моё время очень дорогое, а на тебя я потратил двадцать минут. До встречи, Берсерк.
Он махнул рукой охране на выход. Исчез так же внезапно, как и появился, оставив Сергея в одиночестве. В этот момент все люди в зале будто выдохнули с облегчением. И только толстушка тётя Раиса смотрела на выход с некой грустью, потеряв своих первых и последних ВИП-гостей.
Сергей очень долго всматривался в визитку. Он ничего не понимал из слов, сказанных Фиником. С какой целью его навестил бандит? Все эти годы он старательно избегал этой жизни, а теперь его хотят завербовать, так ничего и не объяснив. Сергей погряз в болоте под названием «Дикие Псы».
***
Антон большими шагами мерил гостиную, пытаясь что-то донести до Сергея. Только ему было всё равно, он думал о Псах, а точнее о Финике и его предложении, ведь срок заканчивался. Что делать? Было любопытно узнать, что ему могут предложить и проверить свои догадки, но все размышления прерывал Антон.
– А я говорил, что он конченый! Но вам же, как всегда, похуй на мои слова. Кто теперь расхлёбывать это будет, а? Ответь мне, самый умный среди тупых.
– Остынь ты. Степан Иванович пусть и своенравный, но Дину и Сашу в обиду не даст.
Новости из деревни были невесёлыми. Стоило оставить Дину и Сашу на попечение дяди Стёпы, как к ним нагрянули гости. Наставник смог их отвести – в этом Сергей не сомневался, – но то, как он это сделал, не вписывалось в рамки нормального поведения стариков.
– Прости, забыл, что ты у нас экстрасенс ёбаный. Ну давай, предскажи исход: когда шестёрки доложат о странном поведении деда из деревни, через сколько дней туда приедут новые гости?
– Я не знаю, Тох! Не паникуй раньше времени.
– А когда мне паниковать?! – закричал Антон. – Когда мне дыру в голове проделают? Тогда уже будет не до паники!
– Меня сейчас больше беспокоит Дина, – Сергей пытался перевести разговор в другое русло. – Саня жаловался, что она хернёй какой-то страдает.
– Ага, как обычно. Завещание, наверное, пишет. Правда, в её случае поздняк метаться, – Антон горько усмехнулся и тут же помрачнел. – Я ведь встретился с Джокером и до сих пор поражаюсь, как она смогла выжить. Сталкивалась с ним лицом к лицу два раза и не плохо так его потрепала. Я к чему это: ты же понимаешь, что мы не можем позволить ей удрать, иначе она дел натворит?
– Понимаю, – Сергей устало потёр глаза. – Пока не о чем беспокоиться.
– Мне бы твоё спокойствие. Я вот беспокоюсь о том, что твой дядя Стёпа может повлиять на неё. Настроит идти против бандитов – и всё, Гитлер-капут!
– Хуйню не неси, – Сергей в упор смотрел на Антона, пытаясь понять, к чему тот клонит. – О каком влиянии ты базаришь?
– Ах ты не понимаешь! Мне Нина всё рассказала: и про ружьё, и про лес, даже про твоё прощание, горе-любовник ты наш недоделанный. Я жопу надрываю не для того, чтобы вас хоронить. Этот уёбок может сделать из Дины свою копию. Уничтожить бандитов – да ей это внушить, как два пальца обоссать. Но ты выгораживай и дальше своего наставника, герой ты наш.
– Ты чего завёлся-то? – Сергей машинально усмехнулся. – Неужели за Дину волнуешься?
– Да пошёл ты. – Антон отвернулся от друга и направился в свою комнату.
Остановившись в проходе, он посмотрел в сторону друга.
– Да, волнуюсь. За всех вас, дебилов, волнуюсь. Что дальше?
Сергей одобрительно улыбнулся. В кои-то веки Антон решил раскрыться, и это дорогого стоило.
– Я тоже волнуюсь, – с грустью произнёс Сергей. – Но ты пойми, мы не сможем её постоянно сдерживать. Однажды придёт время попрощаться.
– Да пошёл ты!
Средний палец, направленный в сторону Сергея, ознаменовал окончание разговора. Детские выходки Антона всегда его веселили. И сейчас он надулся как маленький мальчик, обиженный на свои же слова.
***
Он смотрел на жизнь в городе через панорамное окно своего кабинета. Перевёл уставший взгляд на стол, где скопились отчёты на конец года: документы корпорации смешались с бумагами Диких Псов. Глубоко вздохнув, отпил из бокала янтарную жидкость, которая немного глушила головную боль. В такие моменты он понимал, что жизнь проходит мимо. Слишком много навалилось на него одного, хотелось бросить всё и побыть хотя бы денёк свободным.
«Когда деньги стали меня душить? Когда жажда наживы затянулась петлёй на шее? Я стал заложником собственных амбиций, и нет человека, готового протянуть мне руку помощи. Совсем один в этом многомиллионном городе, что дышит жизнью днём и ночью. У меня есть всё – и при этом нет ничего. А последние остатки человечности я потеряю, когда спущу
