Клеймённые (СИ) - Хард Леона

После встречи с Гектором сразу начала искать квартиру, чтобы исчезнуть отсюда, затеряться подальше от отца с его Единственным и от остальных. Нашла квартиру на самом конце Приама, почти возле поста с соседним округом. Но долгое время не решалась на бегство, когда осуществить план и так чтобы хвост-Каратель не знал?

Мои последние деньки адаптации плавно подходили к концу, я потихоньку собирала вещи в спортивную сумку пока Артем не видел. Артем должен понимать — его я не смогу с собой взять, это равнозначно смерти.

Я расправлю крылышки и полечу туда, где никто не будет знать. Оборву все связующие ниточки и с Артемом, и с Тетей, и с Алиной, и с отцом. И, надеюсь, с Гектором.

Девятого декабря у Люды было намечено празднование Дня Рождения. Одногруппница принудила к веселью. Правда, скажу для справедливости меня не пришлось долго молить, это была идеальная ночь, чтобы попрощаться с Элей и Алиной, а заодно и осуществить побег.

А обмануть Карателя-охранника легко. Гектор же сам говорил, что я ненормальная. Так каким образом мог опростоволоситься и не подсчитать, что легко спущусь с шестнадцатого этажа по пожарной, железной лестнице?

Да, подумаешь...ветер выбивал дух из тела, и трепал волосы, загоняя их в глаза и рот.

Да, высота немыслимая и начинала кружиться голова у простых смертных, но не у Клейменной, которая с подобной высоты смотрела с верхушки острова.

Да, Гектор недооценил, что имеет дело с Клейменной, у которой практически полностью отсутствовал страх.

Кто кого, Гектор? С тобой иногда весело соревноваться в хитрости.

***

День Рождения встречали в доме Люды, расположенном в центре города, на одной из самых богатых улиц. Три нищие дамы (в лице меня в джинсах с рюкзаком, Эли и Алины) встали возле черного, железного забора и позвонили в домофон.

Открыл калитку охранник-Каратель??? Целый Каратель для охраны, а Люда у нас видно девочка богатая, но помалкивала об этом, строила из себя бедную? Интересно... шар земной, человеческий крутится.

Озираясь по заснеженному мини-парку перед двухэтажным желтоватым дворцом, прошли по очищенной от снега асфальтовой дороге к крыльцу. Открыли не запертую дверь дома и окунулись в свет. В блаженный свет.

Это как после абсолютной тьмы оказаться на верхушке нашего острова. Как после грешной земли оказаться в Раю на небесах. Я протерла заслезившиеся от обилия изыска и блеска глаза. Каждая точка в холле и в зале либо белоснежная, либо цвета слоновой кости, даже ковер под ногами из белого зверя, возможно медведя.

— Привет, девочки! — веселый голос донесся с лестницы.

Люда сегодня в университете была крашенная рыжая, а сейчас она стала малиновая! Малиновые волосы до лопаток красиво закручены спиралями и подпрыгивали в такт бегу хозяйки, пока та спускалась по ступеням. Ярко-красное платье плотно обтягивало фигуру девушки от груди и едва прикрывало бедра. Глаза были эффектно подведены черным карандашом, губы розовые-розовые. Облик, конечно, кричащий, но ей шло и Люда казалась крайне улыбчивой и радостной, особенно по сравнению с тем днем, у позорного столба.

— Давайте... давайте... Раздевайтесь! — одногруппница поцеловала нас по очереди. — Я все та же Люда! Можете пощупать! — насмешливо подставила голую руку.

А ведь будет действительно жалко от всего этого отказаться...и от девочек в том числе. Последний день, последний и — свобода. Но если не обрежу все ниточки с прошлой жизнью, меня легко найдут и отец, и Гектор.

Потом весело готовились к празднику: одевались, красились. Алина накручивала мне крупные кудри, вела себя как когда-то на острове, наряжала как любимую куклу. Будто не существовало между нами недомолвок и Гектора.

Платье я одолжила у тети: по росту подходило, а вот по груди не очень (разрез треугольный и глубокий) часть черного бюстгальтера была представлена всем желающим. Я пыталась подтянуть платье вверх, но, к сожалению, не получалось — тогда приоткрывалось белье снизу. Юбка платья, как колокольчик, при ходьбе высоко поднималась и возникало желание придержать руками ткань сзади. Люда одолжила черные босоножки, на шее — подвеска с черной капелькой, на руке — браслет. Глаза подвели черным карандашом, и от этого я смотрелась менее пучеглазой.

Вечеринка. Первая в моей жизни вечеринка с толпой молодежи.

Постепенно начали появляться приглашенные гости: девушки и молодые люди, а мы с девочками облюбовали места за столом, пока остальные поздравляли Люду.

Алина в желтом платье, которое даже менее откровенно, чем мое, а Эля в строгой черной юбке и белой рубашке — создавалось впечатление, что после праздника отправится на работу.

Девочки пили шампанское, а я что делала? Как обычно ела. Взгляд сразу вычислил клубнику, и пока наслаждалась ягодой и млела от удовольствия, мечтательно закатывала глаза. Кто-то исполнил мои давние мечты. Пока на губах таял этот вкус, вспомнилась уничтоженная клубника.

Гектор ведь не мог знать, что это моя любимая ягода? Случайно угадал? Всем девочкам клубнику таскает?

Во время празднования царила спокойная, веселая, дружеская атмосфера. Напротив, за столом и справа молодые люди наперебой рассказывали смешные истории. Своей улыбкой располагали к себе. Приятно, когда на тебя восхищенно смотрят и рассказывают смешные истории, лишь бы увидеть твои эмоции. А взгляды на грудь я пыталась игнорировать, бывали иногда слишком откровенные, скользкие, мерзкие. Их хотелось стереть салфеткой с тела.

— Диана, может на балкон покурим? — предложил сосед через стол.

— Не курю, — отказалась. Надо быть полной идиоткой, чтобы не понять к чему вел разговор.

Я выдержала обаяние Гектора! Мысленно воздела палец к белому потолку. Меня улыбочками не пронять.

— Я тоже не курю, — кивнул сосед справа.

Это запахло тухлым. Перевела взгляд с соседа через стол на соседа справа, очень долго строила невидимую линию от одного к другому, а потом по направлению к себе. И что это получилось? Треугольник. Опешив от мерзких ухмылок, теперь точно хотелось принять душ и очиститься от грязных взглядов.

— А я это...— произнесла уверенно, руку закинула на плечо Алине сбоку, прижала резко ее макушку к себе. Алина пила в этот момент шампанское из высокого изогнутого бокала, на мои действия невинно хлопала ресницами. — Я это... ее того самого...люблю! Жить без нее не могу! — добавила для пущего эффекта и чмокнула Алину в ее кудрявую макушку для убедительности. — Да, любовь моя? — спросила у черных волос.

Подруга все это время лежала на моем плече головой, вцепившись зубами в тонкое стекло бокала, и хлопала ресницами в недоумении.

— Дддааа! — подтвердила она, клацнув невольно зубами об бокал. Обе вздрогнули от противного скрежета и лицо вдобавок перекосилось от раздражавшего звука, зато мужчины больше не донимали и Алину тоже. Любвеобильные соседи встали с мест и вдвоем пошли курить.

Я гаденьким довольным взглядом сопровождала их выход на балкон. Давайте, давайте, покурите вдвоем! Отчего-то люди верили моим словам и не только люди, но и Клейменные на острове. Раньше было достаточно пустить скупую слезу и меня жалели на острове. Все за исключением отца, тот не верил моим глазам, улыбкам и слезам. Слишком черствый.

Постепенно свет затушили, оставили легкий голубоватый, включили музыку. Молодые люди танцевали под музыку, в тот же момент обнаружила белую надпись «Гектор» на голубом фоне экрана телефона. Прозвучало громче, чем колокола, которые доносились из церквушки по соседству с тетушкиным домом. Музыка телефона нервно стучала по ушам, пока я поднималась с места, решая где бы ответить на вызов. И стоило ли?

Сосредоточенный, темный взгляд преследовал постоянно, контролировал. Мне часто снился странный взгляд, и я просыпалась в холодном поту, от страха подпрыгивала в кровати, усаживалась, а потом долго не могла успокоить сердцебиение. Я и сейчас рефлекторно изучила зал, пытаясь обнаружить известного человека.

Пока звучала музыка на телефоне, вбежала наверх лестницы. В коридоре второго этажа остановилась, там ярко горели светильники. До того места музыка не добиралась, людей тоже мало, поэтому смогла ответить на вызов.